Андрей Буторин - ПИСЬМО В НИКУДА - Электронно-почтовый роман

— Я не думаю, что Люси шутит или разыгрывает тебя. Я чувствую: она пишет искренне. И на наркоманку непохоже, тогда не было бы такой четкой последовательной линии в ее письмах. Остается одно из двух: сумасшествие, либо искреннее заблуждение...

— Но это же разные вещи! — не удержался я.

— Как диагноз — да, — согласилась Катька, — но как следствие, я имею в виду ее письма, этого можно сразу и не распознать. Ведь и в том, и в другом случае она искренне верит в... тебя. И к сумасшествию несчастной девушки я склоняюсь больше всего. В первую очередь на это указывает то, что она «узнала» тебя на фотографии. Второе: не узнать президента своей страны — это, знаешь ли...

— Там он полузакрыт и не в фокусе, — почему-то заступился я за Люси.

— Я это учитываю, именно поэтому и продолжаю рассуждать дальше, — сердито стрельнула в меня глазами Катюха.

— Прости, — потупился я, но Катька уже продолжала:

— В-третьих, эта чушь насчет прессы и твоей свадьбы... Нет, конечно, я не против того, что ты можешь стать известным человеком и привлечь внимание прессы, но пока, извини, я повышенного внимания с ее стороны к твоей персоне не замечала!

— Да уж, — поболтал я бокалом в ладони и сделал большой глоток.

— Но самое главное, Максимушка... — начала Катюха, но тоже решила смочить горло пивком.

О! «Максимушка» — это говорит о многом! Я тоже кое в чем умею понимать свою жену! Когда она обращается ко мне подобным образом, значит, что-то ее волнует всерьез, трогает за душу!

— Так вот, самое главное, — продолжила Катя, — это слуги, денщики, спецслужбы и твои секретные миссии!

— Вот и я о том же!

— Да, но есть одно маленькое «но», — остудила меня Катька.

— Какое?!

— Если она сумасшедшая, то где и как узнала твой адрес буквально сразу после его создания?

Крыть мне было нечем. Саня в тот день установил мне почту и создал адрес перед самым моим приходом на работу — ну, пусть за полчаса! Еще через полчаса, даже раньше, я получил от Люси первое письмо. Итого, максимум — час. Даже если она какой-нибудь там крутой хакер — и то в подобное верилось с трудом! Да и то: на кой я сдался хакерам, во-первых, а во вторых — вряд ли сумасшедшая может быть крутым хакером! Хотя в последнем своем утверждении я несколько сомневаюсь...

— И что тогда? — задал я глупый вопрос.

— Пойдем посмотрим мою почту, — поднялась Катька. — Может, что-нибудь прояснится.

Павел, увидев нас на пороге своего «кабинета», недовольно поморщился. Он все-таки играл, теперь ясно слышалась канонада из динамиков его компьютера.

— Вы что-то забыли? — кисло поинтересовался он.

— Мы хотим посмотреть почту! — категорично заявила Катька.

— Но вы ведь только что... — начал было Павел, однако Катюха резко оборвала его нытье:

— Мне кажется, желание клиента — это закон? Или вы придерживаетесь иной идеологии?

Павел сразу притих и молча освободил свое место. Мы с Катькой оба нависли над клавиатурой, не удосужившись даже присесть. Катюха на удивление проворно забегала пальчиками по клавишам, набирая адрес почтовой службы и вводя свое имя с паролем. Через десяток секунд экран браузера обновился и мы одновременно выдохнули — в маленьком прямоугольном окошечке в верхней половине экрана значилось: «В Вашем почтовом ящике 1 непрочитанное сообщение».

— Вау! — бесцеремонно завопила Катька и щелкнула «мышкой».

То, что появилось на экране монитора после этого, заставило нас слегка приоткрыть рты — сообщение было на английском языке.

— Ну-ка, ну-ка... — забормотала Катька, роясь в багаже своих познаний английского. — Администратор почтовой службы... сообщает что ли... ваше сообщение... нет, сообщение для вас...

— Ваше сообщение, — не вытерпел я, — не было доставлено, поскольку не существует адресата с таким именем. Что-то типа того...

— Точно? — еле слышно прошептала Катька.

— Ну, может не дословно, но смысл такой, — угрюмо подтвердил я. Все-таки по английскому у меня была «пятерка» в свое время.

— Как это? — подняла на меня растерянные глаза Катюха. — А ты адрес точно запомнил?

— Да что там запоминать... — начал я, но сомнения прокрались уже в мою душу. — Ну, пошли домой, проверим.

— Пойдем скорей! — потянула меня за руку Катьку, а переминающемуся с ноги на ноги Павлу сунула в руку червонец и угрожающе бросила: — Может мы еще вернемся!

Едва зайдя в квартиру, мы бросились к лежавшим на диване листкам и стали судорожно вырывать их друг у друга из рук. Наконец, ухватив тонкую пачку с двух сторон одновременно, впились в верхнее письмо двумя парами глаз.

— Ты так набирала? — спросил я почти безнадежно, поскольку диктовал я Катюхе именно этот адрес.

Катька кивнула и плюхнулась на диван.

— Ни-че-го не понимаю! — сказала она на манер Колобков из знаменитого мультика.

— Может, она ящик закрыла? — предположил я.

— Зачем?

— Ну, мало ли... Обиделась на меня... Чтоб не писал больше.

— По-моему, инициатива как раз от нее исходила! — напомнила Катька.

— Тогда не знаю!

— А если это спецслужбы? — сказала вдруг моя благоверная.

— Ну вот, и ты туда же! — с укоризной покивал я.

— А если она все же не сумасшедшая? — глядя куда-то в стену пробормотала Катя.

— Скоро мы сумасшедшими станем! — Я начинал сердиться. — Давай-ка пошлем эту Люси по известному адресу!

— Адрес нам теперь как раз и неизвестен... — думая о чем-то своем и по-прежнему глядя в стену проговорила Катька. — Слушай! — встрепенулась вдруг она. — Последняя попытка! Завтра ты напишешь ей!

— Какая разница, если адреса не существует!

— А если он заблокирован спецслужбами для всех, кроме тебя? — выдала Катька.

Я просто остолбенел. «Нет, зря я ввязал все же в это дело Катюху! — подумал я. — Точно ведь крыша поехала у любимой у моей!» Вслух же я произнес как можно более мягче:

— Хорошо, я обязательно напишу завтра Люси. А теперь приляг, дорогая, отдохни. Ты сегодня устала.

— Ты подумал, что я спятила?! — захохотала вдруг Катька, и я с облегчением понял, что психическому здоровью моей супруги пока ничего не грозит. — Ну держись! Ты за это ответишь!

Катька вскочила с дивана и набросилась на меня, словно рысь. Мы повалились на пол, застеленный мягким ковром. До этого он пару лет провисел у нас на стене, но недавно Катюха заявила, что теперь это немодно и мы постелили его на пол. Сейчас это оказалось очень кстати. Мы кувыркались на мягком ворсе, словно котята, шутя, но довольно чувствительно мутузя друг друга. Чем все это закончилось, думаю, объяснять не стоит.

Мы все еще лежали на пушистом коврике — на спинах, тяжело и блаженно отдуваясь, когда Катюшка вновь стала серьезной.

— Напиши ей, Макс! — приподнялась она на локте. — Причем, смени тактику. Соглашайся со всем. Извинись за глупые шутки. Попытайся выведать как можно больше информации! Почему-то я уверена, что твое письмо дойдет. И я уже почти уверена, что вариант с сумасшествием отпадает.