Лорен Кейт - Обреченные

А все остальные считали, что Кэм с ней покончил.

Когда девочка выбралась из темного уголка сарая, намереваясь сказать им, чтобы не беспокоились и что она все еще жива, у нее перед глазами все плыло. Но затем она ощутила чье-то чуждое присутствие.

В дверном проеме трепыхался вестник. Люс шагнула к нему из сарая.

Медленно он оторвался от тени, очерченной в лунном свете. Несколько футов проскользил к девочке по траве, собирая на себя грязный слой пыли, оставшейся после сражения. Добравшись до Люс, вестник содрогнулся и пополз вверх вдоль ее тела, пока не завис над головой мрачной тучей.

Люс зажмурилась и неожиданно для себя подняла руку ему навстречу. Темнота, холодно шипя, упала ей на ладонь.

— Что это?

Дэниел резко оглянулся на шум. Привстал с земли.

— Люс!

Девочка не трогалась с места, пока остальные ловили ртами воздух, разглядывая ее, стоящую перед сараем. Ей не хотелось заглядывать в вестника. Она навидалась уже достаточно для одного вечера. Она даже не представляла, зачем это делает.

Пока не сделала. Люс не искала видений — она искала выход отсюда. Что-нибудь достаточно далекое, чтобы пройти туда сквозь. Слишком долго ей не выдавалось хотя бы мига спокойных раздумий. Она нуждалась в передышке. От всего.

— Пора идти, — сказала она самой себе.

Теневая дверь, представшая перед ней, не была безупречной — она оказалась неровной по краям и воняла нечистотами. Но Люс тем не менее разорвала ее поверхность.

— Ты сама не знаешь, что делаешь, Люс! — настиг ее на пороге голос Роланда. — Неизвестно, куда ты перенесешься!

Дэниел вскочил на ноги и бегом бросился к ней.

— Что ты делаешь?

Девочка различила в его голосе глубочайшее облегчение от того, что она все еще жива, и неприкрытый ужас из-за ее умения обращаться с вестниками. Его тревога лишь подстегнула ее.

Ей хотелось оглянуться и извиниться перед Келли, поблагодарить Майлза за то, что он сделал, попросить Арриану и Гэбби не волноваться, хоть их тревога и неизбежна, передать весточку родителям. Попросить Дэниела не следовать за ней, поскольку с этим ей нужно разобраться самой. Но ее шансы вырваться на свободу утекали. Так что Люс просто шагнула вперед.

— Думаю, мне придется выяснить это самой, — бросила она через плечо Роланду.

Краем глаза девочка заметила рванувшегося к ней Дэниела. Как будто до этого он не верил, что она действительно так поступит.

Слова рвались у нее из сердца. «Я люблю тебя». Она любит. И будет любить вечно. Но если у них с Дэниелом есть вечность, их любовь может подождать, пока Люс не разберется с парой важных вопросов насчет себя самой. Насчет ее жизней и той жизни, что ей еще предстоит. Сегодня у нее оставалось время только для того, чтобы помахать всем рукой на прощание, глубоко вдохнуть и нырнуть в зловещую тень.

В темноту.

В свое прошлое.

— Что это было?

— Куда она отправилась?

— Кто научил ее это делать?

Отчаянные голоса на заднем дворе слышались Дэниелу смутными и далекими. Он знал, что остальные падшие ангелы спорят, ищут вестников в тенях. Сам он был островком, отрезанным от всего, кроме собственных страданий.

Он подвел ее. Подвел.

Как такое могло случиться? Неделями он изматывал себя с единственной целью — обеспечивать ей безопасность до того мига, когда больше уже не сможет этого делать. Теперь этот миг настал и прошел — и с ним исчезла Люс.

С ней могло случиться что угодно. И она могла оказаться где угодно. Он никогда прежде не чувствовал такой пустоты и стыда.

— Почему мы не можем просто найти вестника, сквозь которого она прошла, собрать его снова и отправиться следом за ней?

Мальчишка-нефилим. Майлз. Он стоял на коленях, перебирая пальцами траву. Как идиот.

— Они так не действуют, — прорычал ему в ответ Дэниел, — Когда ты уходишь в другое время, то берешь вестника с собой. Вот почему ты никогда так не делаешь, если только…

Кэм посмотрел на Майлза едва ли не с жалостью.

— Пожалуйста, скажи мне, что Люс знает о путешествиях при помощи вестников больше, чем ты.

— Заткнись, — огрызнулась Шелби, вставая на защиту мальчишки. — Если бы он не создал отражение Люс, Фил забрал бы ее саму.

Она выглядела настороженной и напуганной, не в своей тарелке среди падших ангелов. Несколько лет назад она влюбилась в Дэниела — на что он, разумеется, не ответил взаимностью. Но до сегодняшнего вечера он всегда хорошо относился к девчонке. Теперь она попросту путалась под ногами.

— Ты сам сказал, что ей лучше погибнуть, чем уйти с изгоями, — продолжила она, все еще защищая Майлза.

— С изгоями, которых ты чуть ли не пригласила сюда, — вмешалась в разговор Арриана, обернувшись к побагровевшей Шелби.

— С чего ты взяла, что какой-то нефилимский ребенок способен распознать изгоя? — набросилась на нее Молли, — Ты сама была в той школе. Могла бы и заметить что-то.

— А ну тихо, вы все.

Дэниел не мог спокойно думать. Вокруг толпились ангелы, но без Люс двор казался совершенно пустым.

Он почти ненавидел их. Шелби — за то, что угодила прямо в незамысловатую ловушку изгоя. Майлза — за то, что возомнил, будто может изменить судьбу Люс. Кэма — за то, что пытался сделать…

О, этот миг, когда Дэниел решил, что выстрел Кэма отнял у него Люс! Его крылья казались слишком тяжелыми, чтобы их поднять. В то мгновение он оставил всякую надежду.

Но это был всего лишь обман зрения. Отброшенное отражение, ничего особенного в обычных обстоятельствах, но этой ночью — последнее, чего ожидал Дэниел. Это страшно потрясло его. Едва не убило. Пока он не обрадовался ее воскрешению.

Все еще оставалась надежда.

Пока он может отыскать ее.

Дэниел был ошеломлен, увидев, как Люс открывает тень. Объят благоговением, впечатлен и мучительно покорен ею — но более всего прочего ошеломлен. Сколько раз она проделывала это прежде, пока он ничего даже не подозревал?

— Что думаешь? — подойдя к нему, спросил Кэм.

Их крылья стремились друг к другу под действием этой древней силы притяжения, а Дэниел был слишком измотан, чтобы отстраниться.

— Я отправляюсь за ней, — сообщил он.

— Отличный план, — насмешливо одобрил Кэм. — Просто «отправляешься за ней». Куда угодно во времени и пространстве на протяжении нескольких тысячелетий. В самом деле, зачем тебе продумывать все до мелочей?

От его язвительности Дэниелу захотелось снова размазать его по земле.

— Я не просил у тебя ни помощи, ни совета, Кэм.

Только две звездные стрелы оставались во дворе: та, которую подобрал он, когда она выпала из рук девицы-изгоя, убитой Молли, и та, которую Кэм нашел на берегу в самом начале перемирия. В этом была бы изящная соразмерность, если бы они с Дэниелом сейчас же обратились друг против друга — два лука, две звездные стрелы, два вечных врага.