Елена Негласная - Эльфийка

- Или успеют уничтожить особо опасные для себя улики, - севшим голосом продолжила вдруг я. - Так, Олорин?

Эльф вскинулся:

- А ты сама-то как думаешь, Эленсиль?! Способны эльфы на такое?!

- Я не знаю... - В комнате резко похолодало, я поёжилась. Обняла себя за плечи, облокотилась о стену... И всё-таки решилась озвучить свои сомнения: - Теоритически - вы способны на многое. Ваши возможности гораздо больше, чем у тех же людей...

- И только поэтому ты считаешь, что мы способны пойти на подлость и предательство?!

- Вам... Вам хочется верить. Сердце хочет вам верить... Но...

- Но мы настолько сильнее, выносливее, и так далее... Что ты просто боишься нас, верно?

Я снова поёжилась. Эльф вздохнул:

- Не бойся. Ты теперь - такая же сильная, как и мы. И даже сильнее большинства из нас... Сейчас - просто поверь сердцу. У Серебряного мага сердце не может лгать... А потом удостоверишься. Собственными глазами посмотришь... ручками пощупаешь... на зуб попробуешь, - Виль ехидно усмехнулся.

Я не выдержала и прыснула:

- Тоже мне, психолог выискался!.. Ладно, поверю, - ответила резко и серьёзно. - Пока что, поверю. А там... на зуб попробую и решу!

Эльф, не вставая с кресла, насмешливо раскланялся.

Часть 3. Глава 3. Отплытие

На следующий день у меня прямо с утра было отвратительное настроение.

И причины для этого имелись.

Вчера целый вечер парни метались, как угорелые, собирая нас в дорогу. Не понимаю - вещей у нас сейчас не намного больше, чем было, когда мы уезжали из домика Тагира. А сборов-то, сборов! На целый вечер, да ещё полночи, да ещё спозаранку кто-то из этих энерджайзеров шумел на улице... Так что выспаться не удалось.

А потом, стоило мне встать, как нещадно разболелся живот. Я чуть не взвыла - нужно опять в дорогу, а желание только одно осталось: улечься на кровать, уткнуть мутную, набитую ватой голову в подушку... и не двигаться до самого Судного Дня!

Хорошо хоть, вовремя подвернулась под руку Дарина. Девушка тут же прониклась ситуацией и поделилась средствами личной гигиены. А заодно выдала большущий кусок какого-то минерала, наказав сунуть его под язык и так ходить.

Я первым делом сунула, а потом замычала что-то невразумительное: по челюсти мгновенно расползлось странное онемение, постепенно распространяющееся дальше по горлу. Не сказать, чтобы так уж неприятно, но и радостного мало. Почему-то я привыкла чувствовать свой язык... И уметь разговаривать!

Впрочем, надо отдать должное девушке: просто так она ничего не предлагает. Вот и сейчас, когда странное онемение доползло до желудка, оно быстро распространилось на весь живот. Подождав пару минут для верности, я встала и осторожно сделала несколько шагов. Потом промаршировала по комнате туда-обратно и под конец радостно запрыгала. Правда, Дарина предупредила, что это только обезболивающее, так что лучше сильно не напрягаться и не буянить... Но организм чувствовал себя прекрасно, и сдерживаться я просто не могла.

Быстро одевшись и позавтракав, мы вышли во двор. Там стояла вчерашняя карета, освобождённая от груза праздничных лент, и нетерпеливо приплясывали рядом с конюшней наши лошадки. Виль что-то вполголоса им нашёптывал, Тагир рядом одобрительно кивал. Лошади мотали головами и пытались ластиться к хозяевам, но Виль не унимался.

Когда я подошла, оказалось, что эльф отправляет наших скакунов обратно в Лес. Мол, самостоятельно доберутся, успеют даже раньше корабля. Я засомневалась, но Туман так возмущённо всхрапнул, что мне пришлось поверить. И решительно его отослать домой - слушаться Виля конь категорически не желал.

Когда эльфийские лошадки, рванув с места в карьер, понеслись по улице, эльф облегчённо вздохнул и предложил отправляться и нам.

В отличие от вчерашнего дня, сегодня карета показалась тесной. Может быть, дело в том, что все наши вещи лежали внутри - багажника в этом мире ещё не придумали. А может потому что среди вещей затесалось несколько больших неопознанных мной коробок. В ответ на невинный вопрос 'Что это?', Виль мучительно покраснел и выдавил из себя невразумительную речь на тему того, что нельзя побывать на ярмарке и ничем не закупиться.

Мне осталось только пожать плечами и молчаливо с ним согласиться, запрятав проснувшееся любопытство куда подальше. В конце концов, за время пути у меня наверняка будет шанс выспросить всё подробнее. Или рассмотреть... А сейчас неохота.

Под мерный перестук копыт и тихий разговор эльфа с девушкой я умиротворённо задремала. Снилась мне голубая чайка, кружащаяся над эльфийским Лесом в поисках адресата. Круги становились всё меньше и меньше, чайка набирала скорость, откуда-то послышался нервный стук барабанов. Он звучал всё громче, и, наконец, под оглушающую барабанную дробь Воздушный Вестник сложил крылья, ринувшись вниз, в гущу листвы, так, будто был соколом, увидевшим жертву.

Я ошарашенно подскочила, пытаясь понять, что происходит. Барабанная дробь исчезать и не подумала, оказавшись приближающимся топотом копыт. Судя по звуку, нас догонял большой отряд всадников на быках.

Покосившись на прикорнувшую в уголке Дарину и глубоко закопавшегося в какие-то свои размышления Виля, я осторожно пробралась между горками вещей к дверце экипажа. Выглянула наружу и нахмурилась.

Экипаж догоняли всадники в цветах местного князя. Правда, форма у них была другая, не как у стражников... Точнее, это даже не форма - каждый одет в меру своих возможностей, но цветовая гамма сохранена. Наши сопровождающие, похоже. Только почему их так много?!

Смерив взглядом неторопливо проплывающие мимо деревья и на рысях догоняющий нас отряд, я соскочила на землю, хлопнула дверцей кареты и в несколько больших скачков поравнялась с сидящим на передке Тагиром. Последний рывок - и я, умостившись на козлах, неторопливо поправила платье и причёску, делая вид, что всё так и должно было быть.

Молодой человек покосился на меня несколько ошарашенно, но ничего не сказал. Пришлось начинать разговор самой, изо всех сил выговаривая слова. Правда, получалось плохо - язык приходилось контролировать, словно сам он говорить разучился... Речь получалась скомканной и невыразительной, но - и это главное - вполне понятной:

- Тагир, а шкойко швоих юдей княш обеща пош-ать вмеште ш нами?

- Нас - четверо. Их должно быть тоже. А что?

- Да вот... Наш догоняет отряд, похоше, это они... Тойко их дюшина!

Тагир нахмурился.

- Вожжи подержи, - сунул он мне в руки целый пучок ремней. - Да не дёргай! Быки сейчас хорошо идут, так что просто держи вожжи расслабленными...

Встав и приподнявшись над крышей экипажа, охотник присмотрелся к отряду.

- Дюжина, - хмуро согласился он, садясь обратно и отбирая у меня вожжи. - И все - люди князя. Преданные, доверенные... Элитный его отряд. В полном составе.