Линси Сэндс - Страсть по объявлению

Полные, пунцовые губы, которые просто умоляли, чтобы их целовали и ласкали. Он уже знал, что они на самом деле такие же нежные, как выглядят. Неожиданно для себя он осторожно шагнул вперед, не отрывая глаз от ее рта, думая только о том, как поцелует ее.

— Виктор? — как-то неуверенно сказала Элви.

— Я хочу поцеловать тебя. — Это прозвучало не как просьба, а просто как объяснение. А ответом было «О!» — легкое, как дуновение ветерка.

Расценив это как согласие, он прижался губами к ее губам. Они были мягкими, податливыми и сразу уступили его решительному напору. Он раздвинул ей губы языком, чтобы ощутить, какая она на вкус.

Сладкая, заключил он. Наверняка ела шоколад, после того как они поцеловались. Наверное, прячет запасы где-нибудь у себя в комнате. Ему понравилось, как шоколад смешивался с ее вкусом. Это была его последняя ясная мысль. Потом мозг отключился, и командовать телом начали желание и потребности.

Элви стояла не шелохнувшись, почти не дыша, пока Виктор продолжал тянуть поцелуй. У нее возникло отчетливое ощущение дежа-вю. Все чувства и желания, которые он заставил ожить в ней там, наверху, все, что ей пришлось зажать в себе, когда их прервали, теперь вновь заявило о себе. Он неожиданно шагнул вперед, запрокинул ей голову, и его язык решительно вторгся в нее. Она ахнула и, выпустив из рук бумажные полотенца, которыми собралась вытирать кровь с пола, оперлась на его руки, чтобы не упасть.

В какой-то момент она показалась себе страной, наводненной захватчиками, сокрушенной и растерянной, но потом он языком коснулся ее языка, и у нее из груди вырвался вздох. Она почувствовала, как оживает снова после многолетнего сна. Ее тело непроизвольно выгнулось, прижимаясь грудью к его груди, а низом живота к его бедрам. Словно в ответ, он двинул бедрами вперед, и она поняла, насколько он возбужден.

Элви застонала. Ее язык ожил. Она коснулась его языка, и в этом прикосновении было и приветствие, и приглашение, и обещание.

В спину врезалась стойка, но все ее внимание сосредоточилось на его теле, которое нависло над ней, пробуждая настоящий голод. Казалось, вечность прошла с того момента, когда в последний раз ее вот так обнимали и целовали. Сейчас она была словно цветок, который пережил ночь, тянувшуюся годы, чтобы дождаться минуты и раскрыться навстречу солнцу. Ей хотелось, чтобы он трогал ее, а она — его.

Одной рукой обняв его за плечи, она положила ее ему на затылок и прижала к себе, чтобы он не вздумал прервать поцелуя. Другую руку запустила ему в волосы, пропуская между пальцами шелковистые пряди.

Виктор оценил это молчаливое приглашение. Поцелуй стал еще настойчивее, еще требовательнее. Виктор обнял ее за талию. Его руки спустились ниже, и, подхватив ее под ягодицы, он еще крепче прижал ее к себе. Удерживая Элви в таком положении одной рукой, другой он провел по бедру. Потом рука заскользила вверх и легла ей на грудь.

Желание нарастало внизу живота, между бедер. Элви вздрогнула от возбуждения, когда он стиснул ей грудь, прикрытую шелком халата. Соски напряглись и заныли. Нестерпимо захотелось, чтобы он наконец поласкал их. Этой ласки она ждала, наверное, целую вечность.

— О, Виктор! — выдохнула она, когда он отпустил ее губы и поцеловал в шею, а потом в чувствительное место немного ниже уха. Он не стал кусать ее. И она даже пожалела об этом. Ей самой захотелось вонзить в него свои внезапно отросшие зубы.

Вскрикнув, Элви откинула голову назад, чтобы не поддаться искушению, и невидящими глазами уставилась в горящие лампы на потолке. Она хотела его. Хотела, чтобы он целовал ее, ласкал, чтобы вошел в нее. Хотела запустить в него клыки, хотела, чтобы он ответил тем же. Перед ее мысленным взором закрутились полные страсти картинки, которые вдруг как ветром сдуло, когда Виктор ртом приник к соску.

Элви вцепилась в его плечи, а потом, схватившись за футболку, принялась вытаскивать ее у него из брюк. Ей удалось задрать ее доверху, до плеч, и теперь она могла гладить его по голой спине. Но этого было мало! Она зарычала, потянув за волосы, заставила его поднять голову. Он неохотно выпустил сосок изо рта и, продолжая тискать грудь, снова стал целовать ее в губы.

Их языки встретились, как две сражающиеся стороны, воюющие за право преимущественного обладания. Тем временем она прочертила ногтями по груди. Грудь была крепкой, широкой и мускулистой. Настоящая площадка для игр. Ее руки спустились до талии. Она завела одну ему за спину, прижимая его к себе. Только одежда теперь мешала их близости.

Виктор оценил вызов и, подхватив под ягодицы, поднял и взгромоздил ее на стойку. Одна ее нога обвилась вокруг его талии. Когда он распахнул халат до конца, Элви затаила дыхание. И тут его руки оказались у нее между бедер и принялись ласкать ее через шелк трусиков. Кроме них, под халатом у нее больше ничего не было.

Элви вскрикнула, понимая, что шелк уже намок от ее желания. Неожиданно весь мир словно сошелся в единой пылающей точке, которая оказалась у нее между ног. Как со стороны, она услышала, что у нее участилось дыхание. Затем начала задыхаться. Потом вообще перестала дышать, потому что он сунул палец под кружево трусиков и провел по обнаженной плоти. Элви сосала его язык, ее тело ритмично содрогалось от его прикосновений.

Опустив руку вниз, она нащупала вздувшуюся ширинку на джинсах и стиснула ее. Реакция Виктора была почти яростной. Он отдался ласке, но вдруг отбросил ее руку прочь. Взявшись за тонкое кружево, он резко рванул его в стороны, освобождая ее от последнего, что было на ней.

Элви вздрогнула и застонала, когда он снова принялся ее ласкать. Теперь ему ничто не мешало. Теперь она была у него в ладони, а он мял и тискал ее и неожиданно засунул в нее палец.

Она вскрикнула и подняла бедра, встречая его ласку. И снова вскрикнула, когда он провел губами вдоль горла и спустился к груди. Слегка покусав сосок, он взял его в рот и принялся сосать, одновременно вставляя и вынимая палец.

От наслаждения Элви вот-вот была готова взорваться. Ее тело натянулось, как тетива, разум отключился, в ушах шумело, и тут... Виктор неожиданно отскочил в сторону, как крыса, бегущая с корабля.

Без его поддержки Элви не удержалась на стойке и, сконфуженная и разочарованная, рухнула на пол.

— Вот ты где, оказывается, Виктор.

Сквозь тяжелое дыхание она услышала голос Эдварда Кенрика и сразу догадалась, кто топал, спускаясь по лестнице. Еще она поняла, почему Виктор, вытаращив глаза, торчит в конце стойки с виноватым выражением на лице. Их чуть не поймали на месте преступления. На самом деле их все еще могли застукать, подумала Элви, когда увидела свои разорванные трусики на полу рядом с лужицей крови в нескольких футах от себя.