Шихан Анна - Долгий, долгий сон

— Прости, что ты пострадал из-за меня.

Отто послал мне быструю мысль о том, насколько тяжелее ему было бы, если бы он молча отошел в сторону и не вмешался. Я поежилась. Да, это было бы много хуже.

— Прости за то, что я подумала тебе злое.

«Я знаю, зачем ты это сделала», — и в моем мозгу снова возник образ колючей розовой изгороди.

«Ты был прав, — беззвучно сказала я. — Я знаю, кого должна защищать».

Ужас мелькнул в его желтых глазах, когда я подумала о Серафине и Стефано.

«Я сделаю все, что в моих силах», — пообещал Отто.

Брэн ждал нас возле лифта. Я заметила, что вода перестала хлестать.

— Я займусь пожаром, — бросил Брэн, вытаскивая огнетушитель из красного шкафчика на стене.

— Скажи Ксавьеру, что я жду его наверху, — крикнула я ему вслед.

Брэн громко хохотнул на бегу, а Отто затащил меня в лифт и повез ко мне на этаж.

— С тобой точно все будет в порядке? — спросила я, когда мы вошли внутрь. — Что с твоей рукой?

«Пойду к своему врачу. Пенни будет с нетерпением ждать рассказа обо всем случившемся, она обожает приключения».

— Твой врач в лаборатории?

«Где же еще? Кто еще может знать, как я устроен? Меня даже лечить нужно по-другому. А вот тебе срочно необходим доктор. Ты вся красная, как роза».

— Зато живая!

Глаза Отто снова сощурились.

«Где твои родители?» На самом деле он не подумал слово «родители», но смысл был примерно такой.

— Насколько я знаю Патти и Барри, они играют в гольф или занимаются чем-нибудь столь же полезным, — ответила я. — Впрочем, не буду мелочной. Наверное, они на работе.

«Я спрашиваю, потому что полиция непременно вызовет их. Наверное, ты захочешь быть заранее готова к их приходу».

— Да, — кивнула я. Войдя в свою комнату, я сняла с вешалки свежую школьную форму. Из-за обгоревших пальцев переодеться оказалось гораздо сложнее, чем я думала. Руки до сих пор жгло огнем. — Ой! — процедила я, натягивая мягкий хлопок на свою обожженную докрасна кожу. Ныло вывихнутое плечо, пульсировало болью ушибленное колено, глаза до сих пор щипало, мышцы горели, а Брэн здорово расцарапал мне шею, пытаясь стащить с меня ошейник. И в довершение всего, у меня до сих пор не заживал локоть, отбитый о ребра Пластина на Нирване. Попробуйте одеться в таком состоянии! В конце концов я кое-как натянула юбку и блузку, проигнорировав все остальное.

Прихромав в гостиную, я увидела, что Отто уже вытащил аптечку с полки над холодильником. Ловко орудуя одной рукой, он заклеил мне пальцы «Ледопластырем», который обжег меня холодом, но мгновенно притупил боль. Потом Отто заставил меня проглотить обезболивающее и как раз принялся опрыскивать мое опаленное лицо охлаждающим раствором, когда явились Барри и Патти.

— Что ты здесь делаешь? — рявкнул Барри.

— Что ты натворила на этот раз? — спросила Патти.

— Почему нас вызвала полиция?

— И что это такое? — взвизгнула Патти, указывая на Отто, который только глаза закатил.

Я пропустила все их вопросы мимо ушей.

— Вы уволены.

— Что? — Патти и Барри ошеломленно уставились на меня, а Отто издал очень странный, задыхающийся звук. Он смеялся. Это придало мне сил.

— Я сказала, что вы уволены. Убирайтесь из моей квартиры.

Лицо Патти недоверчиво вытянулось.

— Я не знаю, что ты себе вообразила, юная леди, но мы являемся твоими официальными опекунами…

— Нет, не являетесь, — перебила я без всякого раздражения. — Гиллрой нанял вас шпионить за мной. Вы никогда не были моими настоящими опекунами, всем заправлял Гиллрой. Так вот, он умер. И до тех пор пока новый президент не займет его место, вы работаете на меня. А я говорю, что вы уволены. По крайней мере, с этой должности, так что возвращайтесь к себе во Флориду и займитесь тем, чем занимались там до тех пор, пока Реджи не вызвал вас сюда.

Они стали было спорить, но тут Ксавьер, мокрый и элегантный, решительно вошел в квартиру.

— Слушайтесь своего босса, — спокойно посоветовал он. — Если не ее, то меня. Если она больше не нуждается в ваших услугах, значит, так и будет.

Тогда Барри, так и не решивший, на кого из нас смотреть, быстро спросил:

— Я правильно понял, что вы гарантируете нам прежние должности во Флориде?

— Угу, — ответила я.

— Я гарантирую, — сказал Ксавьер.

— В таком случае, у нас нет вопросов, — кивнул Барри и повернулся к жене. — Идем собираться.

И они скрылись в своей спальне.

Ксавьер, качая головой, проводил их взглядом.

— Я подыщу тебе кого-нибудь получше, — пообещал он. А я только молча смотрела на него, пытаясь понять. Он быстро отвернулся и пошел к двери. — Нужно позвонить в полицию, сказать им, что худшее уже позади.

— Я уже все сделал, — откликнулся Брэн, вырастая у него за спиной. — Бегу отключать пожарную сигнализацию.

— Нам нужен врач.

— Вызвал. И маме тоже позвонил, она уже едет.

— Хорошо, — кивнул Ксавьер. — Ну что ж, я пойду ждать.

— Нет, — сказала я ему. — Останься.

Ксавьер посмотрел на меня:

— Думаю, кто-то должен показать им место преступления.

— Брэн сделает это. Или Роузанна, — ответила я. — Нам нужно поговорить.

Ксавьер опустил голову.

Возможно, сейчас не лучшее время, — сказал он.

Я вздохнула.

— Возможно, сейчас единственное время, когда я смогу снова остаться с тобой наедине, — ответила я. — Ты ведь избегаешь меня с самого первого дня.

— Да, ты права. Это так.

Я посмотрела на Отто, который знал всю историю. Он взял меня за руку. «Я уведу Брэна в сад, мы там подождем полицию».

Спасибо, — кивнула я. Дождавшись, когда они оба уйдут, я снова повернулась к Ксавьеру.

Он был весь мокрый, помятый и измученный, словно не спал несколько дней подряд. Я видела, что он меньше всего на свете хочет этого разговора. И тогда я пошла в ванную за полотенцем, чтобы он мог хотя бы вытереть волосы.

В ванной томился Завьер, запертый вместе с миской еды и игрушкой для жевания. Стоило мне открыть дверь, как он вскочил, и я заорала благим матом, почувствовав прикосновение нетерпеливых лап и носа к самым болезненным местам.

— Ой! Сидеть! Фу, Завьер!

Он послушно уселся, улыбаясь во всю пасть, показывая, как рад меня видеть. Схватив чистое полотенце, я разрешила Завьеру проводить меня в гостиную.

— Вот! — крикнула я, бросая полотенце Ксавьеру.

Он поймал его с неожиданной для старика ловкостью и по-военному быстро вытер лицо и волосы.

— Тебе понравился Диззи? — рассеяно спросил он.

Я посмотрела на Завьера.

— Ага, значит, ты отзываешься на Диззи? — спросила я. Завьер на мгновение смутился, а потом заискивающе завилял хвостом. Я потрепала его по светлой голове. — Я назвала его Завьером, — сообщила я, растерянно улыбаясь. — Через «3».

Ксавьер замер.

— Вот как. — Он снова скрылся под полотенцем, но мне показалось, что на этот раз не только для того, чтобы вытереться.