Кристин Фихан - Тёмная легенда [любительский перевод]

— Я сейчас сгорю!

Его голос был почти что умоляющим, командой и одновременно мольбой, хриплой чувственной лаской. Франческа вознаградила его, глубоко погрузив в него свои зубы, чтобы соединить их тела, сознания и души. Белая молния пронеслась между ними, охватывая их огнем. Ее тело больше не принадлежало ей, Габриэль творил с ним все, что бы ни захотел, получал от него все, в чем бы он ни нуждался. Его тело принадлежало ей. Это был справедливый обмен, особенно когда она закричала от наслаждения, воспарив в космосе и закачавшись на волнах океана.

Габриэль был вместе с ней, выкрикивая ее имя небесам, молчаливо наблюдающим за ними манекенам. Франческа провела языком по крошечным следам укусов, задыхаясь, ее сердце стучало в том же ритме, что и его, пораженное накалом их диких любовных игр.

Габриэль притянул ее поближе к себе, поддерживая себя одной рукой, чтобы не раздавить ее своим весом.

— Ты в порядке? — нежно спросил он, свободной рукой погладив ее по волосам и рассудительно вглядываясь своими темными глазами в ее.

— Конечно, я в порядке. Это было прекрасно, вне всяких слов. Я хотела тебя, Габриэль. Ты так осторожен со мной, — она проследила пальцем линию его рта. — Я ценю твою предупредительность, действительно ценю, но я сильная женщина и привыкла принимать собственные решения. Я бы не лежала под тобой, с твоим телом во мне, если бы это не было тем, чего я желала.

Она была в его сознании, могла чувствовать его вину, тем не менее, он был очень умелым древним. И в нем было что-то еще, что она не могла уловить.

Он наклонил голову и поцеловал ее. Вдумчиво. Основательно. Поцеловал поцелуем, который растопил ее внутренности и от которого на ее глаза навернулись неожиданные слезы.

— Ты приводишь меня в изумление, Франческа. Я думал, меня в этом мире больше ничто не удивит, ничто и никто, но ты превосходишь все, что я когда-либо знал, — он поцеловал ее снова, на этот раз нежно, неторопливо. Потом неохотно вышел из нее, отодвинулся и легко встал на ноги. Наклонившись, он поднял ее. — На твердом полу, должно быть, неприятно лежать. Думаю, в следующий раз нам понадобится кровать, — он осторожно проговорил эти слова, как будто боясь, что она подумает, будто он давит на нее.

Франческа ничего не могла с собой поделать — как же невероятно волнующе было иметь такую огромную власть над древним карпатцем. Она наклонилась вперед и по собственной воле подарила ему поцелуй. Медленный и жаркий, заставляющий желать большего.

— Я больше никогда не смогу приходить в этот магазин снова и не думать об этой ночи, — она отошла от него, приводя себя в порядок и одеваясь в легкой манере своего народа. Будучи карпаткой она обладала огромными преимуществами, могла совершать вещи, которые была не в состоянии делать, пока сохраняла видимость человеческого бытия. Это было весело, приятно, эти маленькие детали, которые она старалась не допускать в свое сознание.

— Я подыщу несколько вещей для Скайлер, пока ты пытаешься перевести дух, — поддразнила она, наградив его дерзкой усмешкой.

Он следовал за ней по всему магазину, наблюдая, как она тщательно выбирает вещи, которыми, как ей казалось, подросток будет доволен. Он знал, что она намеревалась купить ей все по последней моде, но этот первый поход по магазинам был предназначен, чтобы просто обеспечить девочке необходимое. Он заметил мягкую игрушку, пушистого волка с ярко-синими глазами, и немедленно бросился к нему.

— Я хочу взять для нее вот это. Он говорит, что хочет пойти домой вместе с нами.

Франческа рассмеялась над ним.

— Это одно из творений Димитрия. Он сейчас охраняет волков в дебрях России и пишет книги, иллюстрированные прекрасными фотографиями. Ты знал его, когда он был ребенком, помнишь? Часть средств от продаж идет в фонд охраны волков. Он спас многих наших серых собратьев от преждевременной кончины или плена.

— Прекрасно, что Димитрий все еще с нами. Ребенком он отличался от других. Уже тогда одинокий, задолго до того, как дни его юности остались в далеком прошлом, и в нем было темно пятно жестокости — как признак хорошего охотника, так и, что чаще всего, знак раннего обращения к тьме.

— Ну, за последний век он изменил свою жизнь, занявшись спасением волков в дикой природе. Он известный ученый и его организация процветает. Я не удивлена, что тебя привлекли его, как живые, мягкие игрушки. Каждая из них произведение искусства.

Габриэль оскалил свои белые зубы.

— У меня хорошие инстинкты, — в его голосе прозвучала добрая доля инсинуации [3] Инсинуация (от лат. insinuatio, буквально – вкрадчивость) – преднамеренное сообщение отрицательных сведений (или даже измышление, клевета), имеющее целью опорочить кого-либо, подаваемое намёком (т.е. не прямо, а косвенным указанием на факты и обстоятельства) или тайно. Цель инсинуации – подорвать в слушателях, читателях доверие к объекту инсинуаций, следовательно, к его доводам или поведению. В риторике — обороты речи в мягкой, внушающей форме, незаметно вкрадывающиеся в умы слушателей, для избежания их неудовольствия. .

Франческа тихо рассмеялась и быстро набросала список их покупок, написав своей подруге записку с просьбой послать вещи на ее адрес следующим вечером. Прежде чем включить сигнализацию, она быстро автоматически проверила магазин.

— Мне нравится находиться рядом с тобой, Габриэль. Пошли.

Габриэль сжал своими пальцами ладонь Франчески, убеждаясь, что в ее сознании было только принятие того, что произошло между ними. Ей было нужно время, чтобы свыкнуться с мыслью о Спутниках жизни, но сексуальное влечение между ними, кажется, шипело при легчайшем контакте. Он намеревался медленно ухаживать за ней, мягко одержать над ней победу, не набрасываясь каждый раз, когда посмотрит на нее. Ее шаги были не такими широкими, как его, поэтому он сознательно сокращал длину каждого своего шага. Его поражало, каким правильным ощущалось просто идти сквозь ночь вместе с ней.

— Если мне больше не представится шанса сделать это вместе с тобой, Франческа, спасибо тебе за эту прогулку, — слова вырвались у него прежде, чем он смог их изменить. Он взглянул на ее наклоненную голову. — Я не хотел, чтобы ты чувствовала себя неуютно. Но я никогда раньше не делал этого — не прогуливался в ночи, не торопясь, не планируя, просто бродя. И мне определенно никогда не предоставлялась возможность идти рядом с красивой женщиной. Для тебя это может показаться простым удовольствием, для меня же это уникальный опыт.

Она взглянула на него, так что он уловил быстрый взмах ее длинных ресниц, а потом совершенство ее профиля.

— Я уверена, у тебя была уйма возможностей, Габриэль, — он был невероятно прекрасен в своей мрачной мужественности, и она знала, что он с легкостью привлекает женщин. — Не хочешь же ты заставить меня поверить, что прожил столетия без… — она замолчала, когда он резко остановился. Он был так хорош, угождая ей, точно зная, что ей необходимо.