Ларисса Айон - Темная страсть

Проклятие! Он по уши в дерьме и понятия не имеет, как вытащить себя из него.

Шейд мерил шагами темницу, размышляя, как им выбраться из подземелья. Он наблюдал за тюремщиками, которые приходили и уходили, пытаясь определить их разновидность и пол. Если соблазнить женскую особь, это дало бы им лучший шанс для побега, и до сих пор он видел двух: женщину-имп, которая забирала его из темницы, и еще одну, которая кормила их.

Руна уснула несколько минут назад, поэтому он сел рядом с ней, спиной к стене, и стал думать о Роуге. Шейд надеялся вспомнить что-то проливающее свет на причины, по которым Роуг обвиняет Шейда и братьев за случившееся с ним во время пожара в «Бримстоне».

Первый вызов в тот день был провальным. К тому времени как Шейд и Скалк прибыли в переулок, где был ранен соулшреддер, он умер, оставив после себя лишь маслянистую лужицу на земле. Вернувшись с вызова. Шейд свернул к заброшенному гаражу, преодолев по спирали несколько уровней под Нью-Йорком. Глубоко под землей мерцала дверь, невидимая для людей, но путеводная для демонов. Шейд нажал кнопку на приборной доске кареты «скорой помощи», и ворота открылись, впуская машину. Они очутились внутри гигантского паркинга, примыкающего к больнице.

Поставив «скорую» в бокс, он направился в комнату отдыха, где Эйдолон спорил с Рейтом из-за какой-то глупости, без сомнения. Роуг прислонился к стене, не спуская глаз с Солайс, медсестры-вампира, когда та наклонилась за чем-то в холодильнике.

— Шейд, — сказал Роуг со своим ирландским акцентом. — Я пытаюсь уговорить наших братьев поехать в «Бримстон». Они отказываются. Опять.

— Нечего и пытаться. Никто не хочет ехать.

Даже у Рейта хватает мозгов не ошиваться в пропитанных похотью барах для демонов.

Но Роуга мало заботят последствия. Он раб своих инстинктов и либидо. Даже сейчас, когда он пожирает глазами Солайс, запах похоти так и растекается от него волнами. Облизав губы, он подошел к ней, дернул на себя и толкнул лицом к стене.

Эйдолон прочистил горло.

— Никакого секса здесь. Ты знаешь правила.

Словно не слыша, Роуг продолжал лапать медсестру, и Шейд приготовился к драке. Но как только Эйдолон сделал первый шаг к парочке, Роуг отступил.

— Ты такой зануда, Эй.

— Встретимся в баре, когда закончится моя смена, — промурлыкала Солайс, и Роуг ухмыльнулся:

— Мы поиграем в наказание для провинившейся медсестры.

Он куснул ее за мочку уха и отпустил. Она покачнулась под воздействием его феромонов, когда он, зашагал к двери. Большинство женских особей обычно избегают постэстенезисных семинусов, если знают, кто они, но поскольку вампиры не способны к зачатию (мать Рейта— единственное исключение), ничто не мешает им заниматься с ними сексом.

— Идиот, — пробормотал Шейд, когда дверь за Роугом закрылась. — Когда-нибудь он допрыгается.

Рейт поднялся с нехорошим блеском в глазах.

— На это можно только надеяться.

— Шейд?

Шейд заморгал, выплывая из своих воспоминаний.

Он посмотрел на Руну, и сердце его заколотилось. Это лишь вопрос времени, прежде чем он полюбит ее, и в сравнении с последствиями его эмоциональной слабости медленная и мучительная смерть покажется просто раем.

Шейд никогда ничего не боялся, но проклятие, наложенное на него колдуном восемьдесят лет назад, пугало его до чертиков, и если он не поостережется, Руна станет его погибелью. Потому что даже сейчас его тело требует, чтобы он овладевал ею снова и снова, пока она не станет одержима им.

Если б только тогда, восемьдесят лет назад, он не уступил желаниям женщины, неотразимой звезды немого кино, которая требовала от Шейда грубого, жестокого секса в форме наказания. Если б только он не убил ее мужа, когда тот обнаружил Шейда голым с его связанной женой. Если б только ее муж не оказался злым волшебником, который в последние минуты перед смертью наслал на Шейда проклятие:

«Я призываю тебя, слуга Зла, демон Мести, я призываю тебя, Ариох, вершащий месть, который отнимает жизнь. Я приказываю тебе: привяжи этого демона к маленкуру, обреки его на вечную неутолимую жажду, на неослабевающий голод, на нескончаемую боль, на неисполнимые желания. Он не узнает любви, ибо превратится в тень. Приди же. Исполни мою волю».

Даже теперь, через восемьдесят лет, слова колдуна звучали так же ясно, как тогда, когда он произносил их своими окровавленными губами.

Руна потрепала его по щеке холодной ладонью.

— Эй, ты не спишь?

Он оттолкнул ее руку, пока не сделал какой-нибудь глупости, например не потянул ее на себя. От его внимания не ускользнуло, что у нее на руке до сих пор нет знаков бондинга.

— Что такое?

— Кто-то идет.

— Наконец-то.

Стряхнув с себя оцепенение, он поднялся на ноги и, скользнув ужом, прижался к холодной каменной стене. Раздались шаги — тихие, легкие. Явно женские.

Просто замечательно.

Шейд сделал знак Руне, которая быстро легла на пол, обернув кусок цепи вокруг шеи.

Изображать мертвую у нее получалось очень убедительно.

А Шейд собирался сыграть роль невидимки.

Скользнув в сгусток темноты у двери, он поежился. Клетки его кожи темнели до тех пор, пока он не перестал видеть собственную руку. Мало кто смог бы обнаружить его сейчас благодаря унаследованной способности демонов-амберов превращаться в тень в присутствии тени.

Шаги зазвучали отчетливее, громче. Вторая пара.

Дыша медленно, ровно, чтобы удерживать сердцебиение в спокойном ритме, он ждал, надеясь, что тот, кто приближается, нечувствителен к звукам ударов сердца и шуму крови.

— Хозяин не велел тебе сюда ходить!

Сиплый шепот мужской особи был пронизан отчаянием.

— Я хочу посмотреть на семинуса, — промурлыкал женский голосок. — Мы с Роугом еще не связаны узами бондинга, поэтому я могу делать что хочу! Он не знает, что я вернулась из «Вечности». У меня есть время поиграть.

Сквозь дверные решетки Шейд почуял запах ее похоти и впервые за восемьдесят лет не испытал ни малейшей искорки возбуждения.

Он бросил взгляд на Руну, и его плоть дернулась. Проклятый бондинг!

Женщина заглянула через решетки. Ее бледная прозрачная кожа, фиалковые глаза и заостренные уши указывали на то, что она бэтхег, проживающий в пещерах вид. Значит… Роуг нашел себе пару.

— Его нет. Кто его выпустил? — Она потрясла дверь. — Он убил варга.

— Не делай этого! — вскричал се провожатый. — Нет!

Железный замок щелкнул. Дверь распахнулась, и женщина шагнула внутрь, глядя прямо на него. Он затаил дыхание, безуспешно пытаясь замедлить сердечный ритм. Спустя несколько мгновений, показавшихся Шейду вечностью, женщина-бэтхег отвернулась.

Когда она направилась к Руне, Шейд напал, руками сдавив ей голову с обеих сторон… но в последнюю секунду не стал ломать ей шею. Следовало бы, но если то, что она сказала о Слиянии с Роугом, правда, брат любит ее.