Элис Хоффман - Третий ангел

— Привет. — Элли отыскала в толпе сестру.

— Привет.

— Ты остановилась не в том отеле, где родители?

— Поблизости. В том самом, о котором мама так часто рассказывала.

— Понятно. Я рада, что ты здесь.

Элли казалась до крайности изможденной и тоже сильно похудевшей. У Мадлен мелькнула мысль о том, что свадебный костюм будет просто болтаться на сестре.

— Пол ненавидит такие мероприятия, — продолжала та. — Наверное, нашел спасение. — Она кивком указала на бар. — Господи, хотела б я тоже так сбежать. Навсегда.

— О чем ты? — переспросила Мадлен, но Элли ничего не ответила, и она продолжила: — Ты не счастлива?

На лице сестры не было ни малейшего следа макияжа и выглядела Элли ужасно: бледная, измученная.

— А что, произвожу впечатление очень счастливой?

Но тут к ней слетелись подружки, которым не терпелось узнать о предстоящей церемонии, она махнула рукой и ушла с ними. Для Мадлен оставался только один способ пройти через испытание — как следует напиться. Что она и сделала. С таким успехом, что даже ее отец это заметил и спросил:

— Что с тобой случилось?

— Почему вы вечно думаете, что со мной что-то случилось? Все в порядке.

И тут же улизнула в бар. Пол сидел у стойки с бокалом шотландского виски. От светильников ложились на пол маленькие серповидные островки желтоватого света. Глаза Пола казались неестественно большими.

— Она знает про нас, — заявила Мэдди, усевшись рядом. — Только что сказала мне, что очень несчастна.

Пол обратил к ней отсутствующий взгляд, словно не узнал, кто это.

— Я серьезно… — Мэдди только сейчас почувствовала, до чего она пьяна. — Ей все известно. Ты доволен тем, что сделал?

— Я сделал все, что мог, чтобы она оставила меня. Но этого не произошло. Она понятия не имеет о том, что такое измена. Даже не знает, как это делается. — Пол выглядел опустошенным. — Поэтому мы и намерены пожениться. Можешь меня поздравить.

— Ты можешь объяснить мне одну вещь? Почему именно я? Почему ты не мог устроить это с кем-нибудь другим?

— Просто ты там оказалась. И изъявила согласие. К тому же именно с тобой я мог обидеть ее всего сильней.

— Слушай, ты просто больной.

— В самую точку. Я знал, что ты так скажешь.

Мадлен поднялась и вышла из бара. Подумала, что Пол попытается задержать ее, но он и бровью не повел. Спустилась по лестнице к выходу. Если она сейчас упадет и сломает себе шею, никто этого даже не заметит. Младшая, второсортица.

Объект для сравнения: белое и черное, полное и пустое, находка и потеря.

На такси Мэдди вернулась в отель. Прежде чем подняться в номер, заглянула в бар. Там было чуть больше посетителей, чем накануне: та же молодая пара, что сидела тут вчера, несколько делового вида мужчин. И давешний старик, перед которым стояли два стакана с виски и чашка кофе.

— Мне, пожалуйста, то же самое, что заказал этот человек, — попросила она.

— Кто? Тедди Хили? — переспросил бармен. — Он у нас каждый вечер. И пьет всегда одно и то же. Чтобы не пьянеть, придумал пить по одной чашке кофе после каждой пары виски.

Мэдди взяла поданный ей стакан, мигом осушила его до дна, после чего направилась к лифту и поехала к себе. Позже она даже не могла вспомнить, как добралась до своего номера. В жизни она не пила так много, как в этот свой приезд в Лондон. Предательство плодит предательство. Она не собиралась никого обижать, в том числе и себя, и не станет этого делать. Встала, подошла к окну. Отсюда, с седьмого этажа, она видела острые углы кирпичных зданий, крыши, каминные трубы. Неба почти не было видно, и она высунулась подальше. В воздухе носился чуть солоноватый запах моря. Теперь перед ее глазами расстилалась проезжая магистраль, мелькали светлые и красные огни, доносился шум дорожного движения.

Опять вспомнился сикомор, росший во дворе их дома. Они с Элли проводили долгие часы, прячась в его ветвях. Однажды сестры увидели, как из дома появилась мать и, не заметив их, опустилась на траву и заплакала. Они знали: женщина надеялась, что цапля ей поможет. Элли доверчиво уставилась в небо, но она, Мэдди, не сомневалась, что никто сюда не явится. Ее страшили высота и сила собственного разочарования. Страх младшей сестры был очевиден, и Элли прошептала:

— Не смотри вверх. Просто закрой глаза и сиди не двигаясь. Я скажу тебе, когда она прилетит.

Мадлен только успела заснуть, когда ее разбудил крик из номера напротив. Проснулась и глянула на часы — опять то же самое время — десять тридцать, похоже, это повторяется каждую ночь. Может быть, все любовные ссоры таковы: люди просто снова и снова повторяют друг другу одни и те же слова. Она подошла к двери и сжала пальцами дверную ручку. В ушах эхом отдавалось ее собственное бурное дыхание, когда она стала прислушиваться к спору незнакомцев. Затем, скрестив ноги, уселась на пол около двери и приложила к ней ухо.

— Как ты могла так поступить? — спрашивал мужской голос.

И Мадлен разрыдалась, хоть понятия не имела, о чем идет речь. Все-таки в тот день, когда они с Элли забрались на сикомор, ей следовало открыть глаза. Может быть, это помогло бы ей научиться любить мать. Может быть, мать полюбила бы ее в ответ.

Она так и заснула на полу, свернувшись у двери. И утром у нее болели все кости. Спустившись к завтраку, она остановилась у стойки портье, чтобы пожаловаться на своих шумных соседей. Дежурила молодая женщина, Кара Аткинс, ответственная за услуги, как бы малы и неопределенны ни были эти услуги в «Лайон-парке».

— Пара, которая живет в номере напротив моего, страшно шумит. Они ведут себя просто неприлично. Мне даже заснуть не удается.

— Сожалею. Позвольте, я проверю. — Мисс Аткинс провела пальчиком по странице регистрационного журнала и отыскала номер комнаты Мадлен. — О, вы, оказывается, живете на седьмом этаже, в семьсот восьмом номере?

— Да. И ваши постояльцы шумят каждую ночь. Понимаю, в конце концов, их поведение не мое дело, но эти люди мне мешают.

— Администрация отеля будет счастлива переселить вас на другой этаж, — сказала мисс Аткинс.

Но Мадлен тут же попросила ее не беспокоиться. Она все-таки надеялась, что Пол навестит ее, и не хотела упустить свой шанс.

В столовой за одним из столиков опять сидел Тедди Хили и спал. Съежился как мышь и даже тихо похрапывал. Было понятно, что именно так он и провел всю ночь. Относились к нему тут внимательно: Тедди Хили принадлежит к одним из самых старых постояльцев отеля, и администрация не расположена забывать об этом. Шокированная таким недостойным зрелищем, Мадлен тут же дала себе слово не распускаться. С нынешнего дня и впредь. Ей совсем не хочется закончить свои дни пьянчужкой в баре какого-нибудь отеля. И уподобиться брошенной супруге-цапле с выщипанными перьями. Поэтому она наскоро выпила кофе, подкрепилась тостом с джемом и поднялась обратно к себе, чтобы захватить платье — подходило время, назначенное для последней примерки. Когда Мадлен оказалась на своем этаже, она с удивлением заметила, что дверь в 707-й номер распахнута, и заглянула туда, надеясь, что шумная пара уже выехала.