Галина Алексеева - Любовь и ненависть Готики

Стефан горячо кивнул, а затем совершенно серьезным голосом спросил:

- А я похож?

Я задумчиво пожевала губу, глядя на него. Стефан смотрел на меня полными глазами надежды. Да из тебя 'истинный', как из меня монашка.

- Знаешь... да. Я это поняла, как только зашла в комнату. У тебя такая величественная осанка, мудрый взгляд...

Следующие полчаса прошли в восхвалении всех его несуществующих качеств. Он постоянно выпячивал грудь и гордо поднимал подбородок. У меня уже язык отсох щедро одаривать его комплиментами. Решив, что он уже достаточно просвещен, я встала и направилась к столику, захватила два бокала и бутылку. Налив себе и ему, я подняла бокал. Стефан поднял его вслед за мной. Подведем итог.

- За твое будущее мудрое правление, - торжественно произнесла я, и мы чокнулись бокалами.

Что ж... один проглотил наживку, теперь нужно найти пару таких же недовольных претендентов. А потом приступим к простым жителям. Посмотрим, так ли они довольны властью.

***

Мои юные годы проходили не совсем так, как хотели мои покойные родители. А если быть честной, то они проходили ВООБЩЕ не так. Часто между собой они говорили, что когда я подрасту, то оправлюсь в самое лучшее учебное заведение. В том, что я туда поступлю, не было никаких сомнений. В него поступали только богатые и известные, хотя у нас это то же самое. В столице не было богатых людей, о которых бы не знали.

В том учебном заведение преподавалось все, что нужно знать юной леди, готовящейся выйти в свет. Чуть ли не самым главным предметом был этикет.

Вместо того, чтобы проживать в блестящих апартаментах, блистать своими знаниями в том самом этикете, разучивать разные па, которые, несомненно понадобятся на балу (а то еще назовут неуклюжей леди), учиться петь, правильно обмахиваться веером, знать хотя бы названия продуктов, которые используются в блюде (а то гости восхитятся им и тогда нужно будет сказать, что там такое, что придает столь изысканный вкус), знать как правильно помыкать служанкам, я жила в мрачном, грязном, покрытом многовековой пылью доме, полном крыс и тараканов, училась драться на мечах, метать ножи, бегала по лесу в поисках "что-нибудь пожрать", как выражался Маркел, изучала всевозможные местности, где можно спрятаться, чтоб ни у кого и в мыслях не возникло там тебя искать, изучала фамилии и имена аристократ, которых можно грохнуть, а которых нельзя, иначе проблем потом не оберешься. Бывало и такое, что к Маркелу приходили его старые дружки с выпивкой. Напившись, подравшись, наоравшись, они расходились, не забывая отпустить в мой адрес несколько пошлых шуточек. Один раз, такой дружок Маркела решил согреть меня холодной ночью, теплом своего тела, но быстро успокоился, получив в глаз.

Вместо этикета у меня был несколько другой урок. Конкретного названия у этого предмета не было. На нем, Маркел давал мне всякие разные нравоучения, советы, подсказки. Например, он говорил, что лучше всего метать ножи, когда твой объект этого не видит, проще говоря, метнуть нож в спину. Когда дерешься, не думай ни о каком благородстве, чести, дерись без правил. Думать надо только о себе, любимом.

За все это время я не переставала думать о вампире. У меня не было четкого плана мести, но я точно знала, что найду Дорофея и убью. Темная говорила, что с ее помощью у меня все получится. И я ей верила.

Как только я стала совершеннолетней, я покинула дом Маркела, предварительно не забыв убить его. Лишние свидетели мне были не нужны, он сам так говорил.

Где-то около года путешествовала, разыскивая вампира. Я крала, убивала, была в самых злачных местах, шантажировала... можно смело сказать, что после смерти и речи быть не может ни о каком рае, если он существует, конечно.

Мне нельзя было показываться, так что я подслушивала все сплетни и слухи, сидя с непринужденным видом в самых непосещаемых тавернах; как я уже говорила, лишние свидетели ни к чему хорошему не приведут.

Появление одного вампира в маленьких городах вызывало такую бурю эмоций, что не было никаких сомнений, что разносчицы в тавернах будут щебетать об этом. Думаю говорить о том, что эти трещотки, сами того и не подозревая, рассказали мне о том, где он остановился, где он был, куда он обычно приходит, не стоит. Женщины никогда не могут держать свое мнение при себе, им обязательно нужно с кем-то посплетничать.

В этот город он приехал заночевать, чтобы ни свет, ни заря снова отправится в путь. Могу еще предположить, Дорофей заехал, чтобы немного пообщаться с дамами, так сказать скрасить свое утомительное одиночество, целый день, трясясь в седле. Он ведь был жуть, какой был бабник, кутила, развратник, обманщик. И это еще самое ласковое, что я могла сказать о нем.

Стоя тогда перед домом, в котором остановился Дорофей, я понимала, что настал тот последний час для этого ублюдка. Темная урчала от моих скопившихся негативных эмоций. После стольких лет я наконец-то нашла его, чтобы отомстить. Месть стала смыслом моей жизни, стала моим воздухом. Я отомщу за мать, за отца, за свою разрушенную жизнь, отомщу за себя. Отомщу за Анабель, которой я должна была быть.

"Разве сейчас я не должна была быть в тепле и уюте, - думалось мне, - окруженная людьми, которые боготворят, любят и уважают меня. С родителями, которые заботились бы обо мне?" Вместо этого меня ненавидели и боялись. Вместо поклонников была куча врагов, вместо того, чтобы блистать своей красотой и изяществом в дорогом платьице, как мне сулили родители в детстве, я стояла не пойми во что одетая, с грязными, спутанными волосами, да и вообще думаю, со стороны даже не понятно было, к какому полу я принадлежу.

Я убедилась, что он дома совсем один и что никакой охраны не наблюдается, а потом начала выжидать удачного момента, хотя самой мне было и непонятно, когда та минута, о которой мне уже час твердила Темная.

Тут хлынул дождь. Я выбежала на улицу, постояла под дождем, который словно специально для меня, становился все сильнее и сильнее для того, чтобы могла изрядно вымокнуть. Доведя себя до состояния мокрой курицы, я тщательно спрятала все ножи, чуть ли не наполовину расстегнула рубашку, взлохматила волосы. Хотя последнего и не требовалось. Я начала барабанить в дверь. Через несколько минут она распахнулась. В проеме стоял ОН, презрительно оглядывая меня с головы до ног.

- Чего тебе? - буркнул он.

Что, красавчик, тебя привлекают только богатые замужние дамы?

Я жалобно посмотрела него и для пущей действительности обхватила себя руками.

- П-п-прошу вас, Господин. Вп-п-пустите. Я с-совсем з-з-замерзла - сказала я и начала стучать зубами.

Он возвел глаза к небу и тяжело вздохнул, неохотно подвинувшись, чтобы пустить меня в дом.