Кассандра Клэр - Город потерянных душ [любительский перевод]

Она начала оборачиваться, чтобы спросить, все ли в порядке, когда он схватил ее за талию и притянул к себе. Сапоги увеличивали ее рост, но ему все же пришлось нагнуться, чтобы поцеловать ее.

Его руки на её талии, позволили ему поднять ее так, что она была напротив него, через секунду его губы накрыли её, и она забыла все проблемы роста и о неловкости. На вкус он был соленым и обжигающим. Она попыталась закрыться от всего, кроме ощущений — столь знакомый запах его кожи и пота, прохлада влажных волос на ее щеке, профиль его плеч и спины под ее руками, то, как ее тело подходило к его.

Он стянул ее свитер через голову. Ее футболка была с короткими рукавами, и она чувствовала кожей исходящий от него жар. Его губы раздвинулись ее рот, и она почувствовала, как распадается, когда его рука скользнула вниз на верхнюю пуговицу на ее джинсах. Ей потребовалось привлечь все самообладание, чтобы поймать его руку и удержать ее.

— Джейс, — произнесла она. — Не надо.

Он отстранился, достаточно для того, чтобы она видела его лицо. Его глаза были стеклянными, расфокусированными. Его сердце колотилось напротив ее.

— Почему?

Она зажмурилась.

— Прошлой ночью… если бы мы не… если бы я не потеряла сознание, тогда я даже представления не имею, что могло бы произойти, еще и в помещении, полном людей. Ты действительно считаешь, что мой первый раз с тобой, или любой другой раз с тобой, произошел перед кучей чужаков?

— Это не наша вина, — произнес он, нежно проведя пальцами по ее волосам. Ладонь с шрамами слегка поцарапала её щёку. — Я же говорил тебе, эта серебристая жидкость — наркотик фейри. Мы были под кайфом. Но сейчас я в здравом уме, как и ты…

— И Себастьян наверху, а я устала, и… — И это может стать ужасной ошибкой, о которой потом мы оба будем сожалеть. — И я не чувствую этого, — соврала она.

— Ты не чувствуешь этого?

Его голос был окрашен недоверием.

— Мне жаль, если тебе никогда не говорили этого прежде, Джейс, но нет. Я не чувствую этого. — Она многозначительно посмотрела на его руку, всё ещё лежащую на поясе её джинсов. — А теперь я чувствую это еще меньше. — Он поднял обе брови, но вместо того, чтобы сказать что-нибудь, он просто отпустил ее. — Джейс…

— Я собираюсь принять холодный душ, — сказал он, отступая от неё. Его лицо было пустым, нечитаемым.

Когда дверь ванной захлопнулась за ним, она подошла к кровати, аккуратно заправленной, ни следа серебра на одеяле, и опустилась, опустив голову на руки.

Не то, чтобы они с Джейсом никогда не спорили; ей всегда казалось, что они во всем приходили к согласию, как обычные пары, обычно добродушно, и они никогда не злились друг на другу по какому-нибудь существенному поводу.

Но был какой-то холод в глубине взгляда Джейса, который потряс ее, столь далекий и недоступный, который сильнее, чем когда-либо подтолкнул вопрос из глубин ее разума: Остался ли здесь настоящий Джейс? Осталось ли хоть что-то для спасения?

Джордан слепо уставился на стихотворение, прикрепленное к стене его спальни.

Это была древняя гравюра, обнаруженная им в магазине подержанных книг, слова были вписаны в искусно выполненную рамку из листьев.

Стихотворение было написано Редьярдом Киплингом, и это были столь ловко завуалированные правила, по которым живут оборотни, Закон, который ограничивает их действия, что он гадал, а не был ли сам Киплинг нежитью, или, по крайней мере, он был осведомлен о Соглашении.

Джордан ощутил острую необходимость в покупке гравюры и повесил ее на стене в своей комнате, хотя он никогда и не интересовался поэзией.

Он расхаживал по своей квартире весь последний час, периодически проверяя телефон на наличие смс от Майи, в промежутках между проверками, он открывал холодильник и заглядывал внутрь, вдруг появилось что-то съестное. Еды не было, но он не хотел выходить за едой, опасаясь, что она может прийти, пока его не будет.

Кроме того, он принял душ, вымыл кухню, пытался смотреть телевизор, но не смог, и начал расставлять все свои DVD по цвету.

Он беспокоился.

Беспокойным так, как он иногда был до полной луны, зная, что изменения шли, чувствуя тягу прилива в его крови. Но луна шла на убыль, и это не было изменение, заставляющее его чувствовать себя вылезающим из своей кожи.

Это была Майя. Это была жизнь без неё, после почти двух дней в её компании, не более нескольких шагов вдали от неё. Она ушла одна в полицейский участок, говоря о том, что сейчас не время разочаровывать стаю присутствием чужака, несмотря на то, что Люк шел на поправку. Она согласилась, что не было никакой необходимости Джордану идти с ней, так как она ушла лишь за тем, чтобы спросить у Люка о том, не будет ли он против, если Саймон и Магнус съездят на его ферму завтра, а затем позвонить на ферму и предупредить любого из стаи о том, чтобы оставаться там для того, чтобы следить за чистотой территории.

Джордан знал, что она права. Не было никаких оснований для того, чтобы пойти с ней, но как только она ушла, беспокойство поднялось внутри него.

Была ли причина ухода в том, что она устала находиться рядом с ним? Вдруг она все переосмыслила и решила, что была права в отношении него до этого? И что происходит между ними? Они встречаются? Возможно, стоило спросить об этом до того, как вы переспали, гений, спросил он сам себя, и осознал, что вновь стоит перед холодильником. Его содержание не изменилось — бутылки крови, размораживающийся фунт говяжьего фарша, а также помятое яблоко.

Ключ повернулся в замке входной двери, и, разворачиваясь, он отпрыгнул от холодильника. Он посмотрел на себя. Он был босиком, в джинсах и старой футболке. Почему, пока ее не было, он не использовал время для того, чтобы побриться, выглядеть лучше, побрызгаться одеколоном или что-то еще?

Он быстро провел рукой по волосам прежде, чем Майя вошла в гостиную, бросая запасную связку ключей на кофейный столик. Она переоделась в нежно-розовый свитер и джинсы. Ее щеки были розовые от холода, губы красные, а глаза яркие. Он хотел поцеловать ее так сильно, до боли. Вместо этого он сглотнул.

— Так… как обстоят дела?

— Нормально. Магнус может использовать ферму. Я уже написала ему. — Она подошла к нему и облокотилась на стойку. — А еще я сказала Люку, что Рафаэль сказал о Морин. Я надеюсь, что все будет в порядке.

Джордан был озадачен.

— Почему ты думаешь, что он должен знать?

Она как будто сдулась.