Юлия Фирсанова - Божественные маскарады

Бэль нахмурила бровки и собралась закатить скандал по поводу очередной вселенской несправедливости.

Бог романтики поспешно продолжил, задабривая девочку:

– Но я обязательно принесу тебе мешок сластей и подарки, обещаю. Не сердись, маленькая.

Глядя в серьезные глаза брата и чувствуя, что если она сейчас заревет, то он очень огорчится, Бэль тяжело вздохнула и, сменив гнев на милость, заявила:

– Ладно.

Сгрузив сестренку на руки няне, Лейм поспешил в свои покои, чтобы переодеться к маскараду. Удобные черные брюки, мягкие сапоги, простая куртка того же черного, излюбленного официального цвета аристократии, полумаска да широкополая шляпа с огромным плюмажем из ярких перьев составили практичный наряд бога. Плащи юноша не любил, считал, что они вечно путаются под ногами и давят завязками на шею.

Одевался принц быстро, чтобы успеть к условленному сроку. Ровно в семь у ворот замка его должен был ждать Элегор. В последние годы друзья часто развлекались вместе.

Облачившись в маскарадный костюм без определенного названия, Лейм, чтобы не тратить времени даром, телепортировался прямо на место встречи. Элегор уже маячил у парадных дверей, поддразнивая стражников.

– Готов? – с ходу бросил герцог, хлопнув принца по плечу.

– Прекрасный вечер, – по привычке вежливо поздоровался Лейм и кивнул, с улыбкой отмечая, что наряд приятеля не слишком разнится с его собственным: та же удобная одежда черного цвета и шляпа с безумными перьями. Только вот в придачу на Элегоре был плащ, нежно переливающийся всеми цветами радуги. «Эльфийская вещица», – сразу решил принц и отметил:

– Классный плащ!

– Ага, – фыркнул герцог, взмахнув полой одеяния, отчего цвета завертелись в радужном хороводе, и признался со скорбным вздохом: – Каждый раз даю себе слово вырядиться во что-нибудь кричаще алое с позолотой, да все силы духа не хватает. Где бы прикупить немного безвкусицы?

– Может, у Рика, – съехидничал в ответ друг, чувствуя себя легким, как перышко, и свободным.

– Я, конечно, «этот сумасшедший Лиенский», – Элегор в точности воспроизвел брезгливые интонации Энтиора и даже его надменный взгляд, – но еще не рехнулся настолько, чтобы пытаться купить что-нибудь у Рика.

Так, перебрасываясь шутками, друзья быстрым шагом двинулись по дороге в город. Дивный вечер, полный предвкушения грядущих развлечений, располагал к небольшой, почти неспешной (совершенно не спешить герцог просто не мог) прогулке.

– А где ты потерял Оскара, «сумасшедший Лиенский»? – иронизируя, спросил Лейм, когда ворота в замок остались позади. – Окончательно спятив, ты, наверное, заточил несчастного поэта в какой-нибудь из своих знаменитых подвалов?

– Точно, – радостно согласился молодой бог, и веселая улыбка на его губах стала похожа на оскал безумца. – Так что, пока вспомню, в какой именно, парень точно сопьется. А вообще-то у него опять острый приступ вдохновения, строчит так, что бумага едва ли не дымится, но, когда я смог на секунду вырвать у него перо, писатель пообещал потом, когда закончит, отыскать нас в городе. Я ему маячок дал.

– Здорово! Кстати, о посещении мероприятий. Я что-то не видел тебя сегодня на площади, – заметил бог романтики, пытавшийся отыскать друга в толпе.

– Это потому, что меня там не было, – объяснил Элегор, топнув особенно громко по широкой плитке дороги, оберегаемой от осенней грязи чарами чистоты.

Еще не хватало, чтобы путь в королевский замок пролегал по непролазной грязюке! Творец с ними, с гостями, сами напросились, пусть плюхаются, но ведь и членам королевской семьи иногда хотелось пройти пешком, да и поставщики провизии и прочих товаров по воздуху не летали!

– Терпеть не могу эту ерундень, – самым непочтительным и непатриотичным образом скривился дворянин. – Думал к концу явиться, да закрутился с этим Праздником Лозы и решил вообще не ходить. А что, моей полной благоговейного восторга физиономии там как раз и не хватало?

– Конечно, еще дядя Лимбер все время спрашивал, где герцог Лиенский да где герцог Лиенский? Я ответил, что ты, как увидел прекрасных динолей, так забился в экстазе и пополз отлеживаться в ближайшую подворотню, – заулыбался Лейм.

– Как приятно иметь друга. Он всегда готов подставить свое мужественное плечо и протянуть руку помощи в час нужды! – радостно воскликнул герцог, ткнул принца локтем, махнул в сторону шумного города, переливающегося в сумерках тысячами разноцветных и разноформенных огней, и провозгласил: – Вперед, карнавал ждет нас! Повеселимся на славу!

– Только сначала мне нужно купить Бэль подарки, – вспомнил обязательный принц и предпочел не заметить брезгливой гримасы, появившейся на лице Элегора при упоминании назойливой соплюхи.

А в городе, там, куда направлялись Лейм и Гор, уже царил праздник. Шумная радостная толпа выплескивалась на улицы и площади. Столица принимала всех: и тех, кто за полным отсутствием средств довольствовался лишь обязательной полумаской, скрывавшей лицо, и тех, кто щеголял в потрясающих роскошью карнавальных костюмах. Сейчас в общей сутолоке и суматохе стерлись границы между нищими, простолюдинами и богачами. Дворяне, ремесленники, простые горожане, торговцы, гости города и прочие, прочие смешались в одно целое, и уже невозможно было понять, кто есть кто. Карнавал увлекал всех.

Пожалуй, единственным живым существом в Лоуленде (не считая больных и немощных), не пожелавшим присутствовать на маскараде, был принц Нрэн. Если прочие мероприятия официального характера, даже балы, бог посещал с завидной регулярностью, следуя традициям и чувству долга, то принимать участие во всеобщем безумстве Новогодья великий воитель не желал ни под каким видом.

Поэтому, пока все веселились на карнавале, бог сидел в своей комнате отдыха, окруженной звукоизолирующим заклинанием, читал книгу по стратегии, написанную одним из приятелей, и пил крепкий зеленый чай из любимой фарфоровой чашки с золотой росписью. В целом замке оставались лишь Нрэн да те несчастные стражи и слуги, коим выпала горькая доля дежурить в праздничную ночь.

Словом, среди этой тишины и редкого безлюдья принц мог бы быть абсолютно счастлив, если бы не скорбная мысль о том, что Элия сейчас танцует где-то в городе со смазливыми кавалерами, да и не только танцует…