Юлия Фирсанова - Божественные маскарады

Карнавал шумел и на площади Лета близ улицы Акаций. Там тоже неистово наяривали скрипки и вился Хоровод. Среди других мужчин и женщин плясала леди с ярко пламенеющими кудрями в оранжево-красном, словно безумное небо Фаринзары, платье с пышной, отороченной мехом юбкой. Из-под полумаски рыжей лисицы задорно поблескивали зеленые глаза, а сзади на юбке кокетливо болтался пушистый хвост. Не зная отбоя от поклонников, лисица танцевала, заливисто смеялась и целовалась с мужчинами, которые выпали ей в хороводном кругу. Под разноцветным от огней фейерверков небом Лоуленда развлекалась леди Джанети, мать принца Рикардо, еще несколько столетий назад метко прозванная конкурентами итамосской лисицей.

На яркий огонь ее волос и страстной души, как мотыльки, слетались кавалеры, но красавица медлила, походя даря невинные ласки и ожидая того, с кем хотела бы поразвлечься этой ночью всерьез.

– Время самого длинного поцелуя, моя прекрасная госпожа, – подхватил общий клич мужчина, оказавшийся напротив леди в ту минуту, когда смолкла музыка и распался на пары Хоровод.

Рыжая, смеясь, подставила партнеру губы, как делала уже не раз в сегодняшней игре, и метнула на мужчину лукавый взгляд.

Глаза цвета зимнего неба блестели из-под полумаски, чувственным луком выгибались губы, темные кудри падали на воротник, расшитый астрологическими символами. На незнакомце был костюм гадателя, предсказывающего судьбу.

Сердце ветреной красавицы вдруг забилось сильнее, застучал в висках пульс.

«Вот он!» – почему-то решила Жанти, пока руки незнакомца обнимали ее, а губы тянулись к губам, и она, хитрая и расчетливая итамосская лисица, словно утратила рассудок и больше не задумывалась ни о чем. Страстный поцелуй стал ответом на все невысказанные вопросы.

Восторженными воплями поощрила толпа победителей соревнования, а победители, словно не заметив этого, продолжали целоваться сначала в общем кругу, потом в переулке рядом, среди горы пустых винных бочек, потом на широченной кровати в комнате какой-то ближайшей таверны.

Жаркие объятия, поцелуи, ласки разбудили пьянящую, бешеную страсть, от которой Жанти захмелела сильнее, чем от бочки самого крепкого дешевого вина. Шепот, шепот незнакомца с глазами цвета зимнего неба, его сильные руки, сладость прикосновений, хрипловатый колдовской голос. Дурманом, пряной волной нахлынула ночь на женщину и потащила в омут безумств. Она не задавала вопросов и впервые, кажется, за целую вечность позволила себе просто любить. Может быть, зря…

Маскарад бушевал в Лоуленде, даря каждому забаву по душе. Развлекались горожане и гости, принцы, король и принцесса, хотя никто не мог поручиться, что видел ее в толпе.

На одну ночь позабыв обо всех проблемах, город купался в празднике, в Новогодье Лоулендом правил не король Лимбер Велинтайн Арабен, так же, как и все, отплясывающий на улице и заигрывающий с дамами, а его величество Карнавал. Он щедро жаловал подданных радостью и свободой от мира условностей и правил. Пусть это было иллюзией, но на одну ночь все подчинялись этой иллюзии, и она становилась реальностью…

Завтра будет новый день, с похмельем, заботами, бедами и печалями, но нынче народ веселился вовсю…

P. S. Если Вы, уважаемый читатель, сетуете на то, что автор обошел своим вниманием развлечения короля Лимбера, то вспомните: на обложке указан жанр романа – любовный, поэтому порнографические элементы в повествование не включаются.

Около пяти утра в городе и в замке все еще слышались последние отголоски затихающего праздника: самые стойкие гуляки допивали последние бокалы и допевали последние песни. В шесть воцарилась долгожданная тишина, которая и правила до восьми часов.

Тихонько тренькнули настенные часики в виде улыбающегося солнышка, и принцесса Мирабэль пробудилась, узурпируя у тишины власть. Свежая, полная сил, переполненная радостным предвкушением грядущего дня, малышка вскочила с кровати. Как же можно спать, коли сегодня утром брат Лейм обещал поискать с ней динолей в Садах Всех Миров! Впрочем, если бы не поиски крылатых единорогов, девочка нашла бы другой, не менее важный повод для радости.

Покорно вытерпев неизбежное зло утренних процедур и проглотив завтрак, принцесса гордо объявила няне, что Лейм ждет ее, чтобы погулять в Садах, и прежде, чем старушка успела что-либо возразить, Бэль скрылась за дверью. Только сверкнула кружевная оборочка нижней юбки и мелькнул кончик рыжей косы плутовки.

Покои брата были рядом с ее комнатами. Толкнув полуоткрытую дверь, девочка вошла внутрь и весело завопила:

– Лейм! Привет!

Ей ответила тишина.

«Неужели он еще спит?» – слегка возмущенно, но большей частью недоуменно подумала малышка и по-прежнему в тишине прошлепала из маленькой прихожей в спальню. Частенько она находила там спасение, прячась от ночных кошмаров. Несмятое бледно-голубое покрывало застилало кровать Лейма. Никаких следов пребывания брата в спальне не обнаружилось. Разочарованно пожав плечиками, девочка расширила район поисков до гостиной. На столике у кресел Бэль тут же обнаружила первую улику – увесистый яркий мешочек, расшитый жар-птицами.

«Мои сласти!» – тут же решила малышка и, распустив завязки мешочка, принялась знакомиться с его содержимым. Фруктовые карамельки, пастила, засахаренные орешки, шоколадные конфетки – здесь были все-все самые любимые сласти Бэль. Сунув в рот земляничную карамельку, девочка еще раз обвела гостиную недоумевающим взглядом, надеясь обнаружить брата. Вдруг он решил поиграть с ней в прятки? Или…

Тут что-то блеснуло в густом ворсе зеленого, как трава, ковра. Осколки зеркала! Ледяным вихрем в голове маленькой принцессы пронеслись воспоминания о страшных историях про демонов из Межуровнья и разбитых зеркалах, рассказанные няней.

Проглотив с перепугу карамельку, девочка прыснула из комнаты в коридор замка и принялась долбить в запертые двери покоев братьев. Никто, никто не открывал!!! (Еще бы, все принцы крепко спали, всласть повеселившись на маскараде, тому же занятию по тем же веским причинам посвятили себя и их слуги.) Тогда Мирабэль помчалась к Нрэну. Уж он-то всегда вставал рано!