Ирина Гоба - НеМир

Я издаю глубокий стон и сквозь этот свой звук, слышу его тихий голос:

— Ш-ш-ш, нет… Потерпи еще чуть-чуть — ты такая маленькая, что я боюсь сделать это быстро.

Мне хочется съязвить (против натуры даже в таком состоянии не попрешь) о том, что это не я — такая маленькая, а что это он — такой огромный.

Еще несколько его глубоких движений, и я начинаю задыхаться от ощущения заполненности. Во мне крепнет убежденность, что внутри у меня уже не осталось места для него, что он не сможет войти еще глубже. Ну, неужели со мной что-то не так? Неужели я не способна принять его? От этих мыслей у меня пропадает желание искать слабые места в цепкой хватке Рэда. Мне лишь хочется полностью расслабиться и попытаться, тем самым, помочь ему войти в меня полностью. Рациональная часть моего мозга подчинила-таки мое тело, и Рэд тут же произносит:

— Спасибо, любимая, — … делает один очень резкий глубокий толчок, и обеспокоено шепчет, — Бэмби, милая, тебе не больно?

У меня сбилось дыхание, и, мне не удается выдать реакцию на его вопрос.

Рэд еще немного выжидает, наверное, тем самым, предоставляя мне возможность не только выровнять дыхание, но и привыкнуть к нему. Потом тихо предупреждает:

— Я сейчас только попробую и сразу отпущу тебя. Бэмби, ты главное дыши, следи за дыханием, пожалуйста.

Это уже напоминает мне какой-то урок. С другой стороны, я испытываю к Рэду благодарность за то, что он так аккуратно ведет себя со мной. Наряду с этим, комментирует то, что считает нужным, не надеясь, что иначе я буду реагировать на все его действия, подобно бездумной кукле…

Потом все вдруг переменилось. Моя рациональная, анализирующая происходящее со мной, «я»уходит куда-то в тот момент, когда мои освобожденные ноги обхватывают талию Рэда.

… Он «съедал» губами мои стоны… он не давал мне прийти в себя… он довел меня до бессознательного состояния, и терпеливо удерживал, пока мое тело жадно утоляло свою жажду…

… Я медленно приходила в себя, нащупывая свою целостность.

…Ровно в тот момент, когда мне показалось, что я начала собирать свое тело и разум воедино, Рэд тихонечко спрашивает:

— Любимая, да?

Я не понимаю смысл его «да», но разве может у меня быть для него хоть что-то «нет»?

Рэд еще несколько раз двигается внутри меня, и я оказываюсь в его сильных объятиях. Боже, он меня сейчас просто задушит… Но, оказалось, что для волнений нет причин — как только дрожь его тела стала спадать, он сразу дает мне возможность и двигаться и дышать…

Я чувствую, как он медленно перекатывается на спину, увлекая меня за собой. Рэд не дает мне сразу улечься, придерживая меня, еще раз нежно целует и спрашивает:

— Бэмби, тебе помочь вытереться?

Вместо ответа, я прикрываю нас одеялом, нащупываю включатель, и слегка зажмуриваюсь от, даже такого неяркого, освещения. Рэд дарит мне мягкую улыбку, при этом с интересом ожидает моих дальнейших действий.

А вот такого ты точно не ожидаешь…. Но я же обещала себе сделать это… Так, хватит тянуть кота за хвост.

Я наклоняюсь, прикасаюсь губами к его щеке, прокладываю дорожку из поцелуев от уголка рта по направлению к шее, слегка задерживаю дыхание…

И спокойно говорю:

— Рэд, я тебя люблю…

Ой… если я и хотела привести своего мужа в исступленное состояние, то с блеском добилась этой цели.

Я опять оказываюсь под ним, он осыпает мое лицо поцелуями и, не скрывая в голосе свое радостное возбуждение, умоляет:

— Бэмби, еще, пожалуйста, я хочу еще раз это услышать.

Но меня хватает лишь на ответ в моем стиле:

— Какое из слов «я», «тебя», «люблю» ты не понял?

Он прикусывает мне плечо, затем лижет место прикуса языком (ну точно игривый тигренок), и с улыбкой в голосе скорее утверждает, а не спрашивает:

— Шутить изволишь.

— Что есть, то есть…

— И давно ты умеешь разговаривать?

Какой смысл врать:

— Всегда.

Рэд театрально закатывает глаза:

— У-у-у, как скучно, а я уж подумал, что тебя «разговорили» наши любовные игры.

Нет, я все-таки, ехидина:

— Если опустить тот факт, что из-за потери памяти мне тебя, как любовника, вообще не с кем сравнивать, то рядом с фразой «ты здорово целуешься», вполне может оказаться еще одно «здорово».

Рэд внимательно слушает меня, опять целует, и осторожно говорит:

— Ты так странно строишь предложения… И твой акцент…

Ну, вот я и попалась, вот сейчас он продолжит вдаваться в подробности, и быстро доберется до сути моего несоответствия его Миру.

Мне становится стыдно за то, что я все еще сомневаюсь в Рэде, за то, что все еще не могу ему полностью довериться, когда слышу его уверения:

— Глупышка, не переживай — я не собираюсь донимать тебя расспросами.

— Спасибо… Рэд, хочу попросить…

— Попроси…

— Я хочу, чтобы все и дальше считали меня немой… э-э дурочкой.

— Не понимаю почему… да, хорошо — об этом пока будем знать только мы с Виленом.

С этими словами, находит возле кровати свои брюки и натягивает их на себя одним плавным движением. Выключает свет и шутливо приказывает:

— Бэмби, у тебя есть ровно две минуты, чтобы заснуть.

— Или…

— Или ты уже сегодня не уснешь.

Нежное прикосновение его губ, его «я тебя люблю», его запах… были моими проводниками в царство сновидений.

Потом, уже сквозь сон, я почувствовала, как Рэд укладывает меня на бок спиной к себе, закидывает ногу мне через бедро, и я окончательно расслабляюсь в колыбели его сильного собственнического объятия.

Я проснулась в состоянии легкой паники, и мне потребовалось несколько секунд на то, чтобы объяснить себе, что для нее нет ни единой причины — что я не могу пошевелиться не потому, что кто-то пленил мое тело, а потому, что я нахожусь в плену любимого тела (вот это сказанула). Улыбнулась собственным словосочетаниям, и тут же чувствую, как на мою улыбку ложатся губы Рэда…

— Моя красавица проснулась?

— Еще не знаю — это зависит от того, была ли наша прошлая ночь сном, или нет.

— И если да…

— То буду лежать и ждать его повторения.

— А если нет…

— То буду готовиться к новому дню.

Рэд поворачивает меня к себе, и я прижимаюсь щекой к его груди. Он гладит мне волосы и серьезно спрашивает:

— Как ты себя чувствуешь?

Я прислушалась к себе, и мысленно отвечаю — как побитая собака, но не могу произнести эти слова вслух.

— Бэмби, сильно болит?

Рэд, ты, надеюсь, и зеленого понятия не имеешь о том, что такое «сильно болит» :

— Нет.

Он делает глубокий вдох:

— Врунишка… Ну что, готова начинать новый день?

— Да…

Это у меня такой неуверенный голос? Рэд встает, чмокает меня в щеку, и выходит из комнаты.

Я нахожу свою рубашку, кряхтя, поднимаю ее с пола и натягиваю на себя. Нет, лучше еще немножко поваляться…