Дылда Доминга - Высшая магия

- Я бы советовала тебе попить наперстянку, - доверительно сообщила ей Карен. - Помогает от депрессии. Ты слишком много занималась в этом семестре. От избыточного усердия в практике могут сгореть синапсы, ты же знаешь. Поговаривают, что один очень способный ученик сгорел так напрочь, и никто ему так и не смог помочь - стал нормалом.

- Карен, избавь меня от этих дурацких россказней, - достаточно грубо оборвала ее Кей. Сердце неустанно ныло, и инода ей хотелось, чтобы все ее синапсы сгорели, чтобы она больше ничего не чувствовала, и чтобы по ночам во сне ей не мерещился сладковато-горький привкус энергии, такой мягкой, обволакивающей и нежной, какой она никогда не была на самом деле. Глупый-глупый заяц.

- Дело твое, - похоже, соседка всерьез обиделась, и даже бросила свою траву, так и не разложив, как следует, и покинула комнату.

Кей завернулась в одеяло и стала изучать лампы на окне, которые заменяли им дневной свет. Уже долгое время она не практиковала свою любимую медитацию ветра, не выходила и не просилась наружу, даже на выходные домой. Впрочем, последнее не было удивительным: о чем ей говорить с теткой - о ее успехах в учебе? Не было больше никаких успехов. Кей ходила на все занятия, но ничего не слышала, и ничем не интересовалась, просто отбывала время.

Близилось окончание семестра и сессия, но и это ее не трогало. Она лишь с безразличием смотрела, как Кристи пытается зубрить учебники до глубокой ночи и практикуется в магии очарования, несмотря на то, что каждому мало-мальски грамотному студенту было известно, что на наставников это не действует.

Те, кто заваливал сессию и вылетал из школы, оказывались за бортом обоих миров. В мире паранормалов без образования и дисциплины их никто не воспринимал всерьез, они становились изгоями. В мире обычных же людей магии не существовало, как не существовало и жизни после смерти: все на нее надеялись, но никто не мог сказать ничего конкретного. Зачастую такие горе-студенты и недоучки становились шарлатанами, предсказывающими будущее, гадающими по руке и несущими прочую чушь, но стоило им только немного зарваться: или привлечь к себе излишнее внимание, или перейти дорогу кому-нибудь из дипломированных магов, как судьба их была предрешена. Их устраняли, как больных животных, и больше никто и никогда о них не слышал. Поэтому каждый из студентов был заинтересован в том, чтобы окончить школу с как можно более значимым результатом, потому что от этого зависела вся его дальнейшая жизнь. Не говоря уже о том, что настоящему магу необходимо было уметь постоять за себя, если он хотел прожить чуть дольше, чем бабочка-однодневка. К тому же, белые маги никогда не жаловали черных, глобального противостояния между ними, тянущегося веками, никто не отменял, и беспечный растяпа мог оказаться растоптанным в очередной стычке. Если же выпускник был достаточно силен, поджидали другие неприятности: его мог захотеть устранить кто-нибудь из своих, чтобы он не занял чужое место под солнцем. Наиболее безопасно жилось тем, кто оставался в аспирантуре, под покровительством того или иного наставника, но их были единицы, потому что такой студент должен был по-настоящему заинтересовать своего преподавателя. У травников был несколько иной подход к жизни, поэтому их группы были самыми многочисленными, но и среди них нередко встречалась конкуренция. Что и говорить о боевых магах: они редко сбивались в группы, из них вырастали ярко выраженные одиночки.

В дверь тихонько постучали, и Кей подняла голову, с раздражением гадая, кого могло принести в их комнату. Когда дверь приоткрылась, внутрь просунулась любопытная голова с ореолом вьющихся волос и вечным шарфом, который гостья, казалось, не выпускала из рук.

- Можно? - спросила она, просовывая ногу.

- Заходи, - кивнула Кей, даже не думая выбираться из-под одеяла.

- Ты перестала ходить, - неловко начала Зази и умолкла.

Да что с ними со всеми не так? Что им за дело? Ну, перестала, ну, завалит сессию - одним конкурентом меньше.

- Они тебя все-таки достали, - тем временем продолжила Зази.

- Я зря пошла в класс к Майклу, - глухо отозвалась Кей, и само его имя, произнесенное вслух, причинило боль.

- Не зря, - горячо запротестовала Зази. Она была, наверное, лет на пять старше Кей, но всегда держалась достаточно робко и обособленно. Иногда Кей казалось, что Зази так и не приняли в коллектив. Была ли она их козлом отпущения до того момента, пока не появилась Кей? И не стала ли им снова? Может, этим и объяснялся ее визит? - У тебя очень хорошо получалось, я наблюдала. То, как ты набрасываешь заклинания целиком, а не сплетаешь их нить за нитью, понимаешь? Это так... словно ты обладаешь мастерством высших.

- Да каким мастерством, - с горечью заметила Кей. - Я была и осталась для всех вас посмешищем. Что, не в кого больше бросать камни? Зачем ты пришла?

Зази поднялась, нервно комкая в руках свой злосчастный шарф.

- Прости, - она неловко отступила к двери. - Но ты, правда, особенная. Я только хотела тебе это сказать. У тебя есть дар.

- Особенная? Да уж. И запах у меня такой редкий, особенный, ничего не скажешь, - язвительность и горечь переливались в голосе Кей серебряными нитями.

Зази тихонько потянула воздух, словно пробуя его на вкус.

- По-своему, да. Ты пахнешь свежескошенной травой, когда взволнована, и напитанным солнцем сеном, когда спокойна. В этом запахе и сушеные травы, и цветы - то лаванда, то ромашка, то цикорий, в зависимости от эмоций. Это удивительно. Но когда ты злишься, все заливает скошенная трава. - Зази задумалась, увлекшись. - Знаешь, такое сочетание уже было однажды. У Дао Цзы, великого восточного мага. У меня есть его книга "Песнь ветра". Она... немного странная, там нет ни теории, как таковой, ни пратики, но, в целом, в ней есть все. Просто, боюсь, я ее не понимаю.

Надо отдать должное Зази: она сумела привлечь внимание Кей. Теперь девушка слушала ее так, будто опасалась упустить хотя бы одно слово.

- Эта книга, - проговорила Кей, - она у тебя?

- Да, в комнате, - кивнула Зази.

- Ты могла бы дать ее мне?

- Конечно, - отозвалась Зази. - Если бы ты ее разгадала... Подумать только, великий мастер древности и ты, ваша энергия пахнет одинаково. А я все никак не могла понять, что она мне напоминает, а ведь я читала, в предисловии.

- Зази.

- Да, - встрепенулась гостья, - я сейчас, сейчас принесу.

Книга оказалась откровением. Мастер говорил в ней о таких вещах, о которых Кей сама не раз задумывалась. Во время чтения она часто ловила себя на мысли, что всегда это знала, но забыла. Или даже не так: просто суть многих вещей и явлений ускользала от нее, пока не оказалась пойманной в буквы и слова на страницах Дао.

Он писал о единстве проявленного и непроявленного. О том, что в каждом предмете скрыта его противоположность, о том, что предметы и явления не существуют обособленно, но являются лишь отражением великого света в пустоте.