Синтия Хэнд - Неземная

Мама не заговаривала, пока мы не достигли большой скалы, выступающей из земли подобно каменному персту, указывающему в небо. Чтобы добраться до вершины, предстояло карабкаться почти двадцать футов по отвесной поверхности, что мама и проделала быстро, легко и не оглядываясь назад.

— Мам, подожди! — прокричала я, и стала подниматься следом за ней. Я никогда не забиралась выше, чем на гимнастическую стенку в спортивном зале. Ее туфли смахнули несколько булыжников вниз по склону, и вот она исчезла на вершине.

— Мама! — крикнула я.

Она взглянула вниз, на меня.

— Ты можешь сделать это, Клара, — сказала она. — Поверь мне, это того стоит.

У меня и выбора-то не было. Я подтянулась и ухватилась за край утеса, продолжая подъем, уговаривая себя не смотреть вниз, где прямо подо мной скала обрывалась. Затем я достигла вершины. Запыхавшаяся, я встала рядом с мамой.

— Вау, — сказала я, осмотревшись вокруг.

— Необыкновенно, правда?

Под нами простиралась долина, полная сосен, окаймленная вдали горами. Это было одно из тех мест на вершине мира, откуда ты можешь видеть на мили вокруг в любом направлении. Я закрыла глаза и раскинула руки, позволяя ветру течь сквозь меня, ощущая воздух — опьяняющее сочетание ароматов деревьев, мха, растущей зелени с легкой примесью грязи, родниковой воды и чистого кислорода. Орел плавно описывал круг над лесом. Я могла легко представить каково это, скользить в воздухе, когда ничто не разделяет тебя и бесконечное синее небо кроме облаков.

— Присаживайся, — сказала мама. Я открыла глаза и увидела ее, сидящую на валуне. Она похлопала рядом с собой. Я села. Мама порылась в рюкзаке, нашла бутылку с водой, открыла и сделала глубокий глоток, затем передала ее мне. Я взяла бутылку и отпила, наблюдая за ней. Она была рассеяна, взгляд далекий, затерянный в собственных мыслях.

— У меня проблемы? — спросила я.

Она начала говорить, но потом нервно рассмеялась.

— Нет, милая, — сказала она. — Просто мне нужно сказать тебе кое-что важное.

В моей голове сразу возникло множество вещей, о которых она могла сейчас сказать мне.

— Я шла к этому моменту достаточно давно, — начала она.

— Ты встретила парня, — предположила я. Это казалось волне вероятным.

— О чем ты говоришь? — спросила мама.

Мама редко встречалась с кем-то, даже не смотря на то, что все, кто знакомился с ней, мгновенно попадали под ее очарование, а каждый мужчина в комнате провожал ее взглядом. Она любила говорить, что слишком занята для серьезных отношений, чересчур озабочена своей работой программиста в «Apple» и тем, что является матерью-одиночкой. Я думала, что она еще не забыла отца. Но может быть, у нее был тайный поклонник, о котором она собиралась рассказать мне сейчас. Может быть, через пару месяцев я буду стоять в розовом платье с цветами в волосах и смотреть, как она выходит замуж за парня, которого мне придется называть отцом. С некоторыми из моих друзей такое случалось.

— Ты привела меня сюда, чтобы сказать, что встречаешься с парнем, что любишь его и хочешь выйти замуж или типа того, — сказала я быстро, не глядя на нее, потому что не хотела, чтобы она заметила, насколько неприятна мне эта идея.

— Клара Гарднер…

— Честно, я буду не против…

— Это очень мило, Клара, но речь не об этом», сказала она. — Я привела тебя сюда, потому что думаю, что ты достаточно взрослая, чтобы узнать правду.

— Окей, — ответила я с тревогой. Все это прозвучало очень значительно. — Какую правду?

Она глубоко вздохнула, выдохнула, затем прислонилась ко мне.

— Когда мне было столько же, сколько тебе сейчас, я жила в Сан-Франциско с бабушкой, — начала она.

Я немного знала об этом. Ее отец ушел, когда она еще не родилась, а мать умерла, давая ей жизнь. Я всегда думала, что это похоже на сказку, будто мама осиротевшая, трагическая героиня одной из моих книг.

— Мы жили в большом белом доме на Мейсон-стрит, — сказала она.

— Почему ты не брала меня туда? — Мы часто бывали в Сан-Франциско, как минимум два или три раза в год, и она никогда ничего не рассказывала о доме на Мейсон-Стрит.

— Он сгорел много лет назад, — сказала она. — Сейчас на этом месте сувенирный магазин, я думаю. В любом случае, однажды утром я проснулась от того, что наш дом сильно трясся. Мне пришлось ухватиться за столбик кровати, чтобы не вывалиться из нее.

— Землетрясение, — предположила я. Я росла в Калифорнии и пару раз становилась свидетельницей землетрясений, ни одно из них не длилось дольше нескольких минут и не причинило серьезного вреда, но все равно было страшно.

Мама кивнула. — Я слышала, как посуда падает с полок в серванте, а по всему дому разбиваются окна. Затем раздался сильный треск. Стена моей комнаты подалась вперед, и кирпичи из каминной кладки завалили мою кровать.

Я смотрела на нее в ужасе.

— Не знаю, сколько я там пролежала, — сказала мама через минуту. — Когда я снова открыла глаза, то увидела фигуру мужчины, стоящего передо мной. Он нагнулся и сказал: «Будь спокойна, дитя». Потом он взял меня на руки, и кирпичи соскользнули с моего тела, будто ничего не весили. Он поднес меня к окну. Через разбитое стекло я могла видеть, как люди выбегают из своих домов на улицу. А потом случилось что-то странное, и я очутилась где-то в другом месте. Оно напоминало мою комнату, но чем-то отличалось, будто здесь жил кто-то другой, и не было никаких разрушений, словно и не произошло землетрясения. Снаружи, за окном было так много света, так ярко, что больно было смотреть.

— А что было дальше?

— Мужчина поставил меня на пол. Я была потрясена, что могу стоять. Моя ночная рубашка была испачкана, и голова кружилась, но за исключением этого со мной все было хорошо.

«Спасибо», — сказала я ему. Я не знала, что еще добавить. У него были золотистые волосы, которые блестели на свету, как ни что, виденное мною раннее. И он был высоким, самым высоким из всех знакомых мне людей, и очень симпатичным.

Она улыбнулась воспоминаниям. Я потерла свои руки, покрывшиеся гусиной кожей. Я пыталась представить этого высокого симпатичного парня с сияющими светлыми волосами, словно он был кем-то вроде Брэда Питта, явившегося, чтобы спасти мою маму. Я нахмурилась. Мысли оставили тяжелое чувство, и я не могла понять почему.

— Он сказал: «Добро пожаловать, Маргарет», — произнесла мама.

— Откуда он знал твое имя?

— Мне и самой было интересно. Я спросила его. Он сказал, что был другом моего отца, что они служили вместе. И что он наблюдал за мной с момента моего рождения.

— Ух ты. Прямо как твой личный ангел-хранитель.

— Точно. Как мой ангел-хранитель, — сказала мама, кивнув. — Но он, конечно, не назвал себя так.

Я ждала, когда она продолжит.