Ольга Романовская - Забвение роз

Магистр выступил вперёд, назвал себя и попросил разрешения переговорить с его величеством. Проходя мимо, Асварус сунул в руку Шардаша волшебную палочку и шепнул, что меч отдаст потом, всё равно в столице не потребуется.

Магистр ордена Змеи пользовался уважением, поэтому король Страден без возражений согласился выслушать его. Несмотря на тесное знакомство с Темнейшим, никто ни в чём не мог упрекнуть Асваруса. Он верой и правдой защищал лаксенскую корону, несмотря на то, что официально поданным королевства не был. Семья Асварус оставалась верна правительнице дроу, сохранявшей нейтралитет в отношениях между демонами и людьми. Тем не менее, её подданных уважали больше, чем имперцев. Но, с другой стороны, у дроу действовал закон: помни о корнях, живи по правилам страны, которая тебя приняла.

Магистр попросил пересмотреть дело Мериам Ики в связи со вскрывшимися обстоятельствами и настаивал на детальном осмотре её ауры. Он также заявил, что в резиденции его ордена содержится важный свидетель, который мог бы доказать невиновность адептки Ведической высшей школы. Видящий уже работал с ним под контролем местной Белой стражи, результаты поступят до конца дня.

Ничего не понимавший король хмурился, затем подозвал одного из белых стражей и велел проводить Асваруса и его спутников в министерство магии, чтобы оно во всём разобралось.

- И демона тоже, ваше величество? - блюститель закона недоверчиво покосился на Ионафана.

Король задумался. Присутствие демона пугало. Уж не задумал ли чего император? Он давно посматривал на Лаксену, желал отхватить лакомый кусок, но мешали маги. Как бы ни был силён Темнейший, война стоила бы ему больших жертв. На сторону королевства встали бы все людские государства, а так же сочувствующие светлые страны, поэтому император пытался купить соседа, время от времени ссужал крупные суммы в долг и надеялся, что Лаксена не сможет их выплатить.

Однако, кто знает, что на уме у демона? Пускать его в сердце столицы - преступная халатность. И Страдан решил, что Ионафану в Наисии не место. Если тому есть, что сказать, пусть скажет сейчас и уходит.

- Есть! - фыркнул Ионафан. - Тех, что в Бонбридже, убил я. Тем перстнем, что отобрал мой старший троюродный братец, которого вы со страху зовёте Смертью. Второй такой перстенёк волей судьбы временно оказался у тёмного оборотня. Меня он не интересовал вовсе. Я хотел, чтобы девчонка ответила за дела своего деда. Боль за боль. Вот и выкрал колечко. Она, дурочка, взяла то, что ей подбросили. Перстень из-за частиц ауры Синтии перепутал девицу с демоницей и признал.

- Дальше, правда, - демон поморщился, - оборотень вернул перстень, пришлось красть второй и планы менять. Но всё равно вы, людишки, решили, будто девица всех убивала. Что с вас взять - низшие существа! А трупы эти - мои. Жаль, что не казнят дуру - такую месть испортили!

Сплюнув, демон крутанулся против часовой стрелки и, сочтя обещание выполненным, перенёсся за тысячи миль от Лаксены. Он и так унижался, стоял, будто изгнанный, а не сын Наитемнейшего, ждал, пока магистр и король договорят. То, что Асварус - друг императора, Ионафан знал, поэтому сдерживался, терпел, понимая, что за магистра Темнейший убьёт как за себя. Или ужесточит наказание: судя по ухмылке, император подумывал об изгнании и наверняка настаивал на нём, но вмешалась дочь Наитемнейшего.

Троюродного брата, наглядно доказавшего свою силу, Ионафан побаивался. Император нашёл бы и на краю Мрака. Но выслушивать обсуждения своей особы местным монархом - этого демон не вынес.

Оправившись от изумления, король перевёл взгляд на Асваруса:

- Если это правда... Пусть немедленно повторно осмотрят обвиняемую и пригласят Видящего.

- Как, её допрашивали без Видящих, даже 'Всевидящее око' не применили?! - не выдержав, сорвался Шардаш.

Только жест магистра удержал профессора от того, чтобы взять за грудки ближайшего белого стражника.

- Я только что простил вас, не заставляйте пожалеть об этом, - нахмурился Страден.

- Всем займусь я, - подала голос королева. До этого она хранила молчание, но внимательно слушала и наблюдала за происходящим. - Помню, мне докладывали о перерождённом духе. Что ж, лично повторно осмотрю и допрошу её.

- Надеюсь, - Раймунда улыбнулась профессору, - вы доверяете своей королеве?

- Да, ваше величество, - склонив голову, глухо ответил Шардаш. - Целиком и полностью.

- Прекрасно, тогда не будем терять времени. А вы, - Раймунда указала на магистра, - приведёте своего свидетеля. Вместе с Видящим. Жду через час.

Стегнув лошадь, королева понеслась в сторону столичной магической тюрьмы. Белые стражники едва поспевали за ней.

Король с оставшимися магами и вернувшейся свитой продолжил прогулку.

Асварус и Шардаш остались в одиночестве стоять на заснеженной улице.

Мериам съёжилась в углу камеры, гипнотизируя глазами крысу. Даже отпугнуть грызуна нечем: на руках те же браслеты, которые надевали на Шардаша в тюрьме. А если не отпугнуть, адептка останется без обеда. Или без ужина: Мериам плохо понимала, какое время суток. Окна всё равно не было, не проверишь.

Крыса подбиралась к миске с хлебом, не обращая внимания на позвякивание цепей. Мериам едва не стонала от отчаянья. Ни на визг длиннохвостая тварь тоже не реагировала: знала, что узница ничего ей не сделает.

За эти дни адепта навидалась столько крыс, что хватило бы на целую жизнь. И перестала бояться. Только спать приходилось чутко, чтобы, едва почувствовав острые коготки, дёрнуться, сбросив с себя грызуна. Хорошо, что они приходили поодиночке.

Руки Мериам покрывали синяки - следы неаккуратного обращения с узниками. Кожа под ногтями кровоточила: в первый день адептка пыталась расковырять раствор, но быстро поняла, что так наружу не выбраться. Дверь крепкая.

Тело болело от неудобной позы для сна и ушибов, полученных при недавнем падении. На допросах не били, но солдаты вели себя грубо. Зато кричали на Мериам всласть.

Браслеты резали нежную кожу, впивались в неё, будто зубы. Иногда так сильно и больно, что на глазах выступали слёзы.

Первые сутки Мериам рыдала, а теперь с молчаливой покорностью ожидала дня, когда её обезглавят.

Все попытки убедить, что она не перерождённый дух, провалились. Адептку никто не слушал, никто не желал разбираться, тратить время и силы на подробное освидетельствование. Есть чернильное пятно на ауре - виновна. Носила перстень - виновна. Связалась с тёмным оборотнем - виновна.

Шардаш... Мериам много думала о нём, единственной надежде на спасение. Но адептка понимала, что профессору самому не сладко. Да и не желала Мериам, чтобы он ценой своей жизни и свободы вызволил её. Не желала, но надеялась, что он придёт.