Дж. Уорд - Освобождённая возлюбленная

Ииииииииииии, здесь появился следующий вопрос… потому что Мэнни показалось, что у него тоже проблемы со слухом.

— Это наш король, — объявил Вишес. — Роф, сын Рофа. Это Манелло. Доктор Мэнни Манелло. Не думаю, что вы встречались раньше.

— Ты мужчина Пэйн.

Никаких колебаний в вопросе. Ответ прозвучал также уверенно.

— Да, я.

Из приоткрытого рта донёсся низкий гул, частично смех, частично проклятье.

— И каким образом мы оказались родственниками?

Ви откашлялся и встрял.

— Обнаружилось поразительное внешнее сходство между отцом Мэнни и Бутчем. Я имею в виду… вот дерьмо, я как будто смотрю на фото моего приятеля.

Тёмные брови скрылись за очками. Затем выражение его лица расслабилось.

— Само собой, я в этом убедиться не могу.

Так он слепой. Это объясняет присутствие собаки.

— Мы бы могли провести для него возврат к корням, — предложил Ви.

— Да, — сказал Бутч, — Давайте…

— Секунду, а это его не убьёт? — вмешалась Джейн.

— Подождите, — Мэнни поднял руки. — Подождите хотя бы чёртову минуту. Возврата к чему?

Вишес выдохнул облако дыма.

— Это ритуал, во время которого я смогу проникнуть в тебя и узнать, чья кровь течёт в твоих венах.

— Но это может убить меня? — Чёрт, тот факт, что Джейн покачала головой, не внушал особого доверия.

— Это единственный способ убедиться. Если ты полукровка, мы не можем просто отправить тебя в лабораторию и взять у тебя анализ. Полукровки отличаются от людей.

Мэнни посмотрел на них: король, Вишес, Джейн… и парень, который может оказаться его сводным братом. Господи, вероятно, именно по этой причине он испытывал к Пэйн такие необычные чувства — с той самой секунды, как увидел её, как будто… часть его очнулась ото сна.

Возможно, это объясняло его крутой нрав.

И после того, как он всю жизнь пытался найти информацию об отце и своих корнях, подумал Мэнни… он мог наконец узнать правду.

За исключением того, что сейчас, когда они смотрели на него, он вспомнил, как за неделю до этого направлялся в больницу, будучи уверенным, что на улице лишь первая половина дня, а оказалось, что стояла ночь. Затем в голову пришла та проблема с Пэйн и переменами в его теле.

— Знаете что? — сказала он. — Думаю, мне и так хорошо.

Когда Джейн кивнула, будто соглашаясь с ним, Мэнни был уверен, что идёт по верному пути.

Кроме того, они отвлеклись от реальной проблемы.

— Пэйн вернётся когда-нибудь, так или иначе, — сказал он. — И я не собираюсь вставлять дуло пистолета себе в глотку, пока снова не увижу её, — даже если имеет значение, принадлежу я этому миру или нет. Я знаю, кто мой отец и, чёрт подери, напротив меня сейчас его отражение, я на него смотрю. Этого вполне достаточно… если, конечно, Пэйн не захочет большего.

Боже… его мать, внезапно подумал он. Она знала?

Когда Вишес скрестил на груди руки, Мэнни напрягся и приготовился к спору.

— Мне нравится твоя белая задница, — сказал парень. — Серьёзно.

Учитывая то, что ублюдок испытывал по отношению к нему не так давно, это был сюрприз. Но он принял комплимент.

— Хорошо, давайте договоримся. Если моя женщина захочет — я это сделаю. А так, меня устраивает, кто я есть сейчас.

— Справедливо, — произнёс Роф.

В этот момент, не было ничего, кроме тишины. Хотя, что можно сказать? Реальность, в которой не было Пэйн, нависла над всеми дамокловым мечом.

Ещё никогда Мэнни не чувствовал себя таким бессильным.

— Извините, — сказал его сводный брат, — мне надо ещё выпить.

Когда Бутч поднялся и пошёл в другую комнату, Мэнни смотрел, как он исчезает в арке.

— Знаешь, я бы тоже ещё выпил.

— Мой дом — твой дом, — мрачно произнёс король. — Бар вон там.

Поборов внезапное желание поклониться, Мэнни просто кивнул.

— Спасибо. — Когда король протянул ему кулак, он стукнул по нему костяшками пальцев, а затем кивнул Джейн и её мужу.

Комната, в которую он вошёл, поражала невиданным гостеприимством. Чёрт, у них была даже машина для изготовления попкорна.

— Ещё Лага? — пробормотал парень с другого конца комнаты.

Мэнни повернулся и оказался в шаге от бара. — Да. Пожалуйста.

Он принёс ​​пустой стакан, и отдал его парню. Звук разливаемого шотландского напитка казался громким, словно крик, и Мэнни подошёл к звуковой установке, которая сгодилась бы и для Мэдисон Сквэр Гарден.

Он нажал на кнопку и послышался микс… из гангста-рэпа.

Быстро переключив кнопки, Мэнни вышел на высокочастотное радио в поисках станции с металлом. Когда послышалась «Dead Memories» Slipknot, он глубоко вздохнул.

Закат. Он просто ждал заката.

— Вот, держи, — сказал коп, подавая ему стакан с напитком. Скривив лицо, он кивнул на один из динамиков. — Тебе нравится это дерьмо?

— Да.

— Ну, хоть в чём-то мы не похожи.

Близнец Пэйн заглянул в комнату.

— Что, чёрт возьми, это за какафония? Будто кто-то в состоянии религиозного экстаза несёт ахинею на неведомом языке. Или, может, даже врубил Джастина Бибера.

Мэнни просто покачал головой.

— Это музыка.

— Ну, это по твоим словам.

Мэнни закатил глаза и снова погрузился в очень тёмный и опасный уголок своего сознания. Реальность, в которой он ничего не мог сделать для своей женщины, заставляла его испытывать желание причинить кому-нибудь боль. И то, что в нём текла вампирская кровь, было именно тем откровением, в котором он сегодня, ну, никак не нуждался.

Господи, он чувствовал себя мертвецом.

— Кто-нибудь желает сыграть в пул? — тупо спросил он.

— Чёрт, да.

— По любому.

Джейн шагнула вперёд и обняла его.

— Можешь на меня рассчитывать.

По ходу, он был не единственным, кому требовалось отвлечься.

Пэйн сидела на чём-то мягком, сложив руки на коленях. Предположительно, она находилась в машине, потому что лёгкая вибрация напоминала то, что она испытывала, когда ехала с Мануэлем в его Порше. Убедиться в этом визуально она не могла, поскольку солдат Бладлеттера, как и обещал, завязал ей глаза. Её окружал запах охраняющего её мужчины, он явно сидел на месте, не двигаясь, автомобилем управлял третий.

За то время, что прошло между их схваткой и этой поездкой, с ней ничего не случилось. Она провела дневные часы, сидя на кровати главаря, подтянув колени к груди и положив оба пистолета на грубое одеяло рядом с собой. Никто её не беспокоил, поэтому через некоторое время она прекратила вздрагивать от каждого звука, доносившегося сверху, и немного расслабилась.

Вскоре большую часть её сознания заняли мысли о Мануэле, и она стала проигрывать в памяти сцены того недолгого времени, что они провели вместе, пока её сердце не забилось в агонии. Не успела она опомниться, как к ней пришёл главарь и спросил, не желает ли она поесть перед отъездом.