Карен Монинг - Кровавая лихорадка

Она указала пальцем вниз страницы. Все было отсортировано по алфавиту, лексикон ши-видящих, и сейчас книга была открыта на букве В.

От волнения у меня перехватило дыхание.

В’лэйн: Принц Видимых, представитель Светлого Двора. Член высшего совета Королевы Эобил и иногда ее принц-консорт. Основатель Дикой Охоты, принадлежит к элите, крайне сексуален. Первая описанная нами встреча с ним произошла в…

Она захлопнула книгу и засунула ее в ящик.

— Эй! — недовольно воскликнула я. — Я еще не дочитала до конца. Когда и где произошла первая встреча? Ты уверена, что он относится к Видимым?

— Эльфийский принц, который преследовал тебя в музее, был рожден при Светлом Дворе, и находится при своей королеве с незапамятных времен. Присоединяйся к нам, МакКайла, и мы поделимся с тобой всем, что имеем.

— И что потребуете взамен?

— Преданность, повиновение, самоотдачу. Взамен мы дадим тебе дом, семью, убежище, благородную цель и отдадим в твое распоряжение все накопленные веками знания.

— Кто такая Патрона?

В ответ она грустно улыбнулась и произнесла:

— Женщина, на которую я когда то возлагала огромные надежды. Она была убита Эльфом. Ты похожа на нее.

— Ты сказала, что я похожа на О’Коннор. Есть они в твоей организации? Те, кто возможно является моими родственниками?

Она откинула голову и посмотрела на меня своим особенным взглядом, в котором я почувствовала явное одобрение.

— Ты говорила со своей матерью. Очень хорошо, я не была уверена, что ты это сделаешь. И?

Я крепко сжала челюсти. Не могу просто так сообщить ей, что она оказалась права.

— Я хочу знать кто я и откуда я родом. Ты можешь дать мне такие сведения?

— Я могу помочь тебе в поисках правды.

— Так есть или нету О’Конноры в твоей организации? — «Почему мне никто и никогда не дает прямых ответов»?

Тень упала на ее лицо. Она отрицательно качнула головой.

— Их род вымер, МакКайла. Если ты О’Коннор, или какая-то побочная их ветвь, то тогда ты последняя представительница этого рода.

Я отвернулась, меня глубоко ранил ее ответ. Я даже не знала, как сильно я хотела найти своих кровных родственников, до того момента как все мои надежды умерли после этих кратких слов.

Она нежно коснулась моего плеча, хотя знаю, на самом деле это была железная лапища.

— Мы такие же как ты, МакКайла.

— Эльфы убили О’Конноров?

— Дитя мое, ты застыла на пороге. Пора решать. Или входи или уходи. Эта дверь может закрыться.

Я повернулась и посмотрела ей в лицо.

— Где «Синсар Даб»?

— Ох, ты. Теперь еще и вопросы.

— Книга у тебя?

— Ты задаешь вопросы, ответы на которые имеет право знать лишь в Убежище. Я не отвечу на них.

— Что такое Убежище?

— Наш Совет, председателем которого была Патрона. Ты Нуль?

— Да. — она так быстро сменила тему, что я ответила не задумываясь. Я переняла ее тактику и отвечала:

— Что за Эльфы которые умеют прятаться внутри человека?

Она шумно втянула воздух.

— Ты видела такое создание?

Я кивнула.

— Как они выглядят? — я ей рассказала и она произнесла:

— Святые угодники! Это тот про которого мне рассказывала Дани, в тот день когда встретила тебя! Так вот что оно умеет. Я слышала только слухи о существовании таких Невидимых. Мы не знаем что они такое, и у нас нет им названия.

— Когда оно вошло внутрь девушки, я не смогла почувствовать его.

— Твои ши-видящие чувства не видели его? То есть, ты хочешь сказать, оно воспользовалось человеческой сущностью как чарами? И ты не смогла проникнуть внутрь человеческой оболочки?

Мои волнения отразились на ее лице.

— Ты убила это существо?

— Как? Тогда мне пришлось убить бы и девушку.

В глазах Ровены блеснул упрек.

— Так ты позволила ему ходит среди людей, в человеческом обличье? Ты представляешь сколько людей теперь погибнет, только потому что ты была слишком добра, чтобы забрать одну жизнь? Ты сможешь нести эти смерти на своей совести, ши-видящая? Или сделаешь вид, что это не твое дело? Та девушка перестала быть человеком в момент, когда Эльф вошел в нее!

Я понимала ее и одновременно считала такую точку зрения отвратительной.

— Во-первых ты этого не знаешь. И второе, я не могу вот так просто подойти к совершенно невинной девушке и убить ее.

— Тогда дай оружие тому, кто может! Когда ты позволила ей уйти ты отказалась отобрать ее жизнь, и отобрала жизни у многих других. Оно будет убивать. Это в природе Невидимых.

— Для тебя мир черный и белый, да?

— Серый, это лишь слово для обозначения светло-черного цвета. Серое никогда не станет белым. Лишь белое бывает белым. Нет никаких оттенков.

— Старуха, ты пугаешь меня.

— А ты пугаешь меня, дитя, — ответила она. Ровена закрыла глаза и глубоко вздохнула. Когда она их открыла, упрека в них не было.

— Отправляйся в аббатство. Ты уже познакомилась с Дани. Познакомься с остальными своими сестрами. Мы расскажем о нас. Посмотри что и почему мы делаем. Мы не чудовища. Эльфы — настоящие чудовища. Это война, которая становится все более жестокой. Если мы не встретим их беспощадность адекватными и такими же беспощадными действиями, мы проиграем. Те, кто не действуют — сопротивляются. Те, кто сопротивляется — умрут быстрее.

— Ты в курсе про Гроссмейстера и его планы освобождения всех Невидимых?

— Я не стану отвечать больше ни на один из твоих вопросов, пока ты не сделаешь выбор. Среди нас нет изменников. Я не позволяю. Ты или с нами, или против нас.

— У серого есть оттенки, Ровена. Я ни с вами, ни против вас. Я учусь и решаю кому доверять. Вместо того, чтобы запугивать меня, нужно было стараться меня убедить.

— Я пытаюсь. Приходи в аббатство.

Я хотела. Но на своих условиях, тогда когда я буду чувствовать себя в безопасности, и пока не могу даже представить себе такую ситуацию.

— Я свяжусь с тобой.

— Каждое мгновение промедления может быть мгновением твоей смерти. Ты можешь умереть в одиночестве, МакКайла, вместо того, чтобы оказаться в компании своих сестер.

— Я постараюсь выжить.

Когда я уходила, она задала мне вопрос:

— Почему Дани целый месяц не могла найти тебя?

Я подумала, что лучше сказать правду, и будь что будет. И произнесла:

— Потому что я была с В’лэйном в Эльфийской стране. — я вышла за дверь.

Ровена прошипела мне вслед:

— Если ты прайя и он специально прислал тебя шпионить за нами…

— Ровена, я не стану ничьей марионеткой. — даже не обернувшись я закончила. — Ни его. Ни Бэрронса. Ни твоей.

Забравшись в уютную барную «кабинку», так у нас их называют дома в США, усевшись в оббитое кожей высокое кресло, я заказала пиво и виски.

Впервые с того времени как я приехала в Дублин, я чувствовала странное облегчение, словно сегодня на стол была выставлена последняя фигура и игра наконец-то началась в полную силу.