Юлия Сидур - Пришелец и пенсионерка

Шанталь не могла скрыть изумления:

— Но это не та персона!

В ответ Аполлон Силуянович разразился таким матом, что Шанталь немедленно осознала свою ошибку:

— Это та персона!

Его больше никто не боялся. До такой степени перестали бояться, что начали задавать вопросы.

Даже Шанталь, особенно ненавидящая и презирающая русскую матерщину, не была этим обескуражена, она спросила вежливо:

— Скажите, пожалуйста, ваш хозяин робот? Даниэль, захлебываясь, спрашивал в своей обычной манере:

— Кто он, кто он? Инопланетянин, мутант? Откуда он прибыл?

То, что мутант — это факт, подумала Зинаида Васильевна, но действительно интересно узнать, откуда его принесло! Она тоже стала задавать вопросы:

— Расскажите нам, Аполлон Силуянович, откуда этот шпион, он Си-ай-эй или ФСБ?

В ответ Дворняшин опять ужасно заматерился, но внезапно глаза его помертвели, и он замолк. Запах керосина и одеколона коснулся ноздрей каждого. Пленники вскочили в испуге. Сзади стоял неслышно подошедший барин. Он казался абсолютным скелетом из-за противоестественной худобы. Черная рубашка с белыми пуговицами висела на нем как тряпка, напяленная на пугало. Не обращая на пленников внимания, он сипло обратился к Аполлону Силуяновичу:

— Вставай, ничтожество!

Дворняшин долго кряхтел, сопел, кашлял, плевался, но в итоге встал. Всем показалось, что он даже чуть-чуть подрос. Он потянулся поцеловать у барина руку. Но тот резко ее отдернул и произнес еще более севшим голосом, показавшимся тем не менее громовым:

— В машину, скотина! Я ничего не забыл и ничего тебе не простил!

Дворняшин, охая и постанывая от боли, насколько мог быстро засеменил к машине. Барин оглянулся на троицу и воскликнул сорванным от непонятной хвори голосом:

— Вы тоже, уважаемые, быстро в машину!

Всех троих как ветром сдуло. Когда все затихли на заднем сиденье, он сел рядом с Дворняшиным и буркнул:

— Поехали!

— Куда изволите, барин? — умильно залопотал Аполлон Силуянович.

— Ты все знаешь, — угрожающе произнес барин.

— Угу! — согласился Аполлон и машина плавно двинулась в путь.

— Оружие на месте? — спросил барин.

— Натюрлих! — с готовностью отозвался Аполлон.

— Я говорю не только про пистолет, я спрашиваю: автомат в каком состоянии? Он в рабочем состоянии или в таком же состоянии, как ты?

Произошла секундная пауза. Казалось, что Дворняшин не знает, что сказать. Он в некоторой панике пошарил под сиденьем, затем произнес облегченно:

— Тут он, слава тебе, Господи! Только разрешите, барин, зарядить.

Барин чуть не обомлел от возмущения:

— У тебя незаряженный автомат?

— Конечно заряженный, но я пульки у одного вора покупал, а с ним потом кирдык случился! Закопали его живьем за некачественный товар! А я еще два рожка хороших патронов раздобыл. Неохота рисковать, барин.

— Давай быстрее, собака! Я навсегда прокляну дурацкий город Винницу и тот несчастливый день, когда я с тобой связался! Если бы не твои поганые преступные инстинкты, все было бы закончено в срок!

Дворняшин помалкивал. Он остановил машину, вытащил короткий изящный автомат из-под сиденья и быстро его перезарядил.

Потом молча ехали дальше. Красота вокруг автомобиля казалась померкшей не только из-за темных стекол. Теплая, мягко шевелящаяся, светло-коричневая природа напоминала старые фотографии, снятые еще до появления современной пленки. И снова каждый из пленников страстно желал, чтобы что-нибудь случилось, чтобы полиция появилась и остановила их машину за какое-нибудь нарушение. Чтобы кто-нибудь из водителей проносящихся мимо машин обратил на них внимание и нашел бы в их похожем на катафалк автомобиле что-то странное и опасное. Но ничего такого не произошло. Белых немецких автомобильных номеров стало больше, чем желтых голландских. Проехали город Фенло. Значит, уже Германия. Почти проехали очередной паркинг с заправкой и магазином.

— Стой! — неожиданно скомандовал барин. — Почему молчишь, дворняжка? Разве не надо заправляться? У тебя бензин почти на нуле.

— Дык есть же еще чуток, до Ахена-то доедем, — миролюбиво проговорил Дворняшин.

— А если что случится? Почему я должен за тебя думать!

— Ну, можно и заправиться, — добродушно согласился Дворняшин. Он плавно развернулся и подъехал к заправке. Человек в бейсболке и синем комбинезоне, стоя на пороге магазина, с интересом смотрел, как Дворняшин заливает бензин. Барин нажал на кнопку и открыл в машине все окна. Стало холоднее, зато не так сильно несло влитой в его нутро ядовитой смесью. Барин повернул назад серо-зеленую голову, внимательно наблюдая за пленниками. Уверенно предупредил сквозь зубы:

— Прошу вас не переглядываться с этим типом, иначе я все тут уничтожу.

Голос его продолжал звучать хрипло, в белых глазах промелькнуло явно выраженное страдание. Даже жалко его, проклятого, подумала Зинаида Васильевна. Закинули к нам робота, а он болеет! Дворняшин, напротив, уже оклемался и выглядел неплохо, только слегка хромал. Он, гримасничая и прихрамывая, пошел платить. Все наблюдали, как он дошкандыбал до двери магазинчика. Человек в синем комбинезоне с ним заговорил. Очевидно, Дворняшин ответил что-то смешное, поглядывая в сторону автомобиля. Хозяин громко засмеялся, и они вместе с Дворняшиным вошли внутрь. Через некоторое время Дворняшин вернулся с полиэтиленовым пакетом. Он всем кроме барина роздал хот-доги и по банке кока-колы. Зинаида Васильевна спросила недовольно:

— А водички минеральной не было?

— Не знаю! — с вызовом затарахтел Дворняшин, подрулив к мусорным ящикам и останавливаясь около них. — Тебе, тетка, тут не санаторий с трехразовым питанием! Мне, например, тоже выпить охота, но я на работе и пью вот эту сладкую бурду.

— Помолчи! — прервал его барин. Не поворачивая головы, он устало добавил, уже для всех. — Когда доедем до места, условия будут хорошие. И если будете вести себя разумно, обещаю вам вполне сносное существование.

Остановившаяся рядом машина выбросила из себя большое семейство: папу, маму и троих детей. Засидевшиеся дети, вырвавшись на волю, тут же начали жизнерадостно орать. Самый младший заглянул в открытое окно джипа. Его ликующая физиономия на минуту застыла в лучезарной улыбке. Но внезапно радостный вопль оборвался, и он заревел так же громко, как только что смеялся. Удивленный папаша, схватив сыночка на руки, тоже глянул в окошко на всю странную компанию. Мрачные люди с бутербродами смотрели на него не мигая. Доброжелательное выражение мгновенно исчезло с его лица, сменилось испугом. Он все-таки произнес дрогнувшим голосом: «О! Извините!» Барин нажал на кнопку, окна мгновенно закрылись. Папаша махнул рукой — вся семья молниеносно загрузилась обратно в машину. Через секунду они умчались прочь. Зинаида Васильевна, Даниэль и Шанталь разочарованно переглянулись. Зинаида Васильевна протянула нетронутую банку кока-колы Даниэлю, он с отвращением покачал головой. Она хотела бросить банку себе под ноги, но поскольку барин вообще ничего не ел и не пил, она спросила на всякий случай: