Маруся Карасева - Школа инкубов

Однако встать Конору не удалось.

- Держите его! - взвизгнул Эрик, и громилы тут же навалились снова.

Поднявшись на ноги, тот несколько раз от души пнул Конора, а потом схватил за обнажившуюся поврежденную щиколотку.

- Ага, - довольно сказал он, обозревая место соединения костей. Потом резко сжал и повернул. Послышался противный хруст. Эрик остановился лишь, когда нога Конора оказалась повернутой на 180 градусов. Тогда он оставил ее в покое и сделал шаг к лицу поверженного противника.

- Не знаю, что в тебе понравилось той сучке-суккубу... - не договорив, он размахнулся и с силой ударил его ногой в нос. - Но, думаю, теперь ей придется сменить фаворита.

Несмотря на израненную ногу, Конор резко дернулся, пытаясь встать.

- Что здесь происходит?

Резкий окрик заставил всех обернуться. Громилы расступились, давая дорогу профессору Верделету. При виде лежащего на земле Конора его губы сжались в тонкую линию.

- Вон отсюда, - процедил он. - Считаю до трех, потом вызову охрану! Раз...

Эрик ухмыльнулся, глядя на Конора.

- Я с тобой еще не закончил, - предупредил он.

- Два!

Эрик сделал знак своей свите и неторопливо отправился прочь, даже не оглянувшись на жертву.

Дождавшись, пока они отойдут подальше, Верделет нагнулся к Конору и нахмурился.

- Лежите здесь, я позову охрану. Вам нужно в медпункт.

Тот отрицательно покачал головой.

- Не стоит, профессор. Вряд ли это смертельно, - Он попытался сесть, а потом осмотрел и ощупал повреждения. Штырь выскочил, пробив плоть, а нос был явно сломан. - Думаю, все можно починить...

- Вы сможете идти? Держитесь за меня!

Конор поднялся и оперся на предложенную руку. Как и большинство окружающих, профессор едва доставал ему до плеча, но был крепким и кряжистым, словно дерево. Медленно-медленно они начали свой путь к медпункту.

- Вы ко мне очень добры, - заметил Конор. - Почему?

- Я не добр, просто берегу ценное сырье.

В ответ Конору хотелось саркастически хмыкнуть, но он, увы, был ограничен в своих возможностях.

- Я все равно не понимаю смысла, - упорствовал он. - Сегодня ночью в корпусе "Фоллето" пятерым отключили холодильники, а вы ведете меня в медпункт, хотя могли просто вызвать охрану, - ну, чтобы меня вытолкали в правую дверь. Вы так ко всем относитесь или, может, у вас ко мне нездоровое влечение?

- Вы слишком на меня навалились, - сердито сказал профессор. - Переставляйте же ноги, дьявол вас возьми!

- Я не могу, - огрызнулся Конор. - У меня, между прочим , одна нога сломана!

- Вы, между прочим, мертвы, - отбил подачу Верделет. - Так что нечего тут ныть!

- Куда это вы направляетесь? - певучий мужской голос заставил Конора вздрогнуть.

Дорогу им преградил профессор Агварес.

Если бы Конор не знал точно, откуда профессор инкубологии только что вернулся, он бы наверняка подумал, что тот провел день на гольф-поле. Во всяком случае, одет Агварес был так, как обычно наряжают манекены в витринах магазинов для любителей гольфа, а на плече у него висела сумка с клюшками.

- У вас сегодня день благотворительности, Верделет? - насмешливо прищурившись, Агварес посмотрел на профессора индоевропейского из-под козырька своей щегольской полосатой кепки.

- Милая кепочка, - отметил тот. - Хотите помочь?

Агварес закатил глаза в притворном ужасе:

- Я?! О, нет! Уверен, вы справитесь и без меня!

- Что ж, тогда, если позволите...

Агварес с легким поклоном отступил в сторону, не переставая сверлить Верделета пристальным взглядом.

- Мне кажется, вам не туда, - наконец сказал он со всей доступной ему любезностью.

- Что вы имеете в виду? - поинтересовался Верделет еще любезней.

Агварес закатил глаза, словно удивляясь вопросу:

- Но ведь дверь в небытие -- направо, - пояснил он. - Окажите услугу Обществу Тьмы и этому... - подбородком профессор указал на Конора, - ...этому существу и отправьте его туда, где он все равно окажется рано или поздно.

Лицо Верделета покраснело, и он сердито засопел.

- О, мне кажется, ваша ноша для вас слишком тяжела, - с удовольствием продолжил Агварес. - Может, вам стоит составить ему компанию? Всего через четыре недели, - а может, и раньше, - индоевропейский никому больше не будет нужен. Все-таки это совсем мертвый язык!

- С дороги, - сердито взревел Верделет, и Конор вздрогнул от неожиданности. Лицо профессора вдруг исказилось: сквозь интеллигентные черты доброго преподавателя проступило что-то темное, злобное, животное. На лбу набухли вены, глаза налились кровью, а в голос пробились нотки змеиного шипения. - Еще слово - и я лично закрою за вами правую дверь. Не думайте, что меня остановит ваш титул. Учитывая обстоятельства, остальные герцоги только "спасибо" мне скажут!

Похоже, угроза возымела действие. Побледнев, Агварес отступил еще на шаг, молча освобождая дорогу, и Верделет с силой протащил Конора мимо него. Лицо преподавателя постепенно приобретало обычное выражение: из грозного демона он снова превращался в благообразного профессора.

Лишь когда Верделет снова стал собой, Конор решился задать вопрос:

- Профессор, почему Агварес говорил, будто ваш предмет скоро станет никому не нужен?

- Профессор Агварес, - скупо поправил его Верделет. - Потому, что возможно, ваш набор -- последний. Программа "Второй шанс", в которой вы участвуете, может закрыться.

- Но почему?

Тот посмотрел на Конора, потом на лавочку, стоявшую невдалеке. Кое в чем Агварес был прав: ноша и правда оказалась для профессора тяжела.

- Давайте присядем, - предложил он. - А потом я все-таки вызову охрану.

Закаты здесь все же были волшебные. Смотреть, как солнце медленно садится, растекаясь золотом по линии горизонта, было особенно приятно еще и потому, что у Конора больше не было причин бояться за свою сетчатку. Профессор тяжело опустился рядом, снял очки и устало потер глаза.

- Дело в том, что в Аду скоро сменится власть, - сказал он.

2

У бога Яхве было немало возлюбленных сынов и дщерей, и все они были смертны. Глядя на землю, он видел, как страдают, стареют и умирают дети его, и каждый раз его сердце сжималось от боли. Не все они возвращались к Отцу своему: многим не давали воспарить грехи земные. Но это не значит, что владыка небесный их не любил.

И создал Яхве ангелов, и наделил их бессмертием и кровоточащими сердцами. Он думал, что если разделить боль на всех, переносить ее станет немного легче. Но бог ошибся: время шло, и сердца ангелов ожесточались, закаляясь в страданиях.

Боль за человеческий род вернулась к нему, усилившись многократно. И тогда Яхве отобрал у ангелов бессмертие.

- Это, Конор, новейшая история, - добавил к сказанному Верделет. - А историю, как ты наверняка знаешь, создают историки, которые вечно добавляют что-то от себя. Как бы то ни было, возраст большинства ангелов и демонов ограничен: в основном, никто из нас не живет дольше 150 лет.