Хлоя Нейл - Ледяной укус

— О, Мерит.

Я замерла. — Ты только что позвал меня по имени.

— Нет, я этого не делал. Ты услышала что-то.

— Нет, не вслух. В своем уме. Я слышала, что ты звал.

Я сползла с него, и он снова перевернулся.

— Ты действительно смогла меня услышать?

Я улыбнулась ему. — Конечно. Может быть, ты не потерял способность говорить молча. Может быть, магия Мэллори просто мешала своей частотой или как-то еще.

Улыбка расцвела на лице Этана. Это много значило для него, чтобы быть в состоянии разговаривать со своими послушниками, и многое другое, что давала власть, которую он думал, что потерял навсегда.

— Я думаю это требует праздника. У нас есть вишня в шоколаде. — вспомнила я.

— Я подумал о какой-либо более физической нагрузке, — произнес он тихо, а потом его пальцы набросились на чувствительную кожу на моих бедрах, пока я вздрагивала и визжала.

Я ненавидела щекотку.

Несмотря на всю мою силу.

Я мечтала об Этане, и больше ничто не предвещало печали… это был экстаз.

Он нашел меня на тротуаре рядом с огромным синим морем, и мы танцевали, пока солнце не поднялось выше неба, моя юбка из жидкого черного шелка текла вокруг нас. Лодки с огромными белыми парусами покачивались на воде, танцы вокруг нашего острова отступали разворачивались на мелодию песни, неизвестную мне.

Я проснулась от легкого стука в дверь с улыбкой на моем лице. Этан еще спал; автоматические жалюзи еще закрывали окна.

Я отперла дверь и выглянула в коридор. Он был тихим и пустым, но на полу рядом с дверью стоял серебряный поднос.

— Что это? — Спросила я тихо, удерживая дверь открытой с помощью ноги, я взяла поднос, занесла его внутрь, поставила на стол у двери и осмотрел его. Два пирожных, чашка кофе, чашка горячего шоколада, и еще пара стаканов апельсинового сока, столовые приборы и аккуратно сложенная газета.

— Я могу к этому привыкнуть. — пробормотала я, взяв в руки газету.

— Говоришь сама с собой, Страж?

— Просто размышляю о том, насколько Марго портит тебя доставкой ночной выпечки и кофе?

— Человек не может жить на одном мясе и картофеле. Что в новостях?

Я посмотрела газету. — Секс. Насилие. Рок-н-ролл.

Этан уже встал с постели и шел ко мне. То, что он был полуголым, одетый только в обтягивающие его бедра боксеры, отвлекало еще больше, чем я ожидала.

Он схватил печенье и откусил.

— Я собираюсь принять душ, — сказал он, а затем повернулся и пошел дальше. Мне очень понравилось представление, также я смогла рассмотреть темную татуировку, которая разместилась на его спине.

— Эй, что означает твоя татуировка?

— Я не знаю, о чем ты говоришь, — сказал он, и вошел в ванную комнату, закрыв за собой дверь.

Это стоило того.

Увидеть его неодетым, безоружным…

Небольшая бордовая коробочка, лежала на кровати. Она была обернута белой шелковой лентой завязанной в идеальный бант.

"Этан Салливан," пробормотала я. "Что ты сделал?" Мое сердце билось в ожидании.

Я подняла коробочку и осторожно потрясла. Что-то двигалось там внутри, и я не слышала какого-либо очевидного тиканья. Я сняла ленты и бросила их на кровать, затем подняла верх.

Маленькая белая карточка скрывалась внутри, имея только букву Э.

Я подняла карточку.

Под ней, на подушечке из белого атласа, лежал серебристый ключ.

Мне не нужно было беспокоиться и спрашивать, какую дверь он открывал, это сделал небольшой белый ярлычок с надписью: MASTERS SUITE.(люкс Мастера)

Этан дал мне ключи от своей квартиры.

На мгновение, я уставилась на незнакомый вес в моей руке и думая о доступе, что он мне предложил. Это не был ключ от любовного гнездышка, где Этан мог прятать меня как свою любовницу. Это был ключ к его комнате, к его дому, позволяя мне доступ всякий раз, когда мне вздумается, когда я захочу.

Как бы неловко мы не начали, и как бы много остановок и запусков мы не имели на этом пути, сейчас не было никаких сомнений, У Этана Салливана и меня были отношения. Ах, как все изменилось.

Сэт стоял в фойе дома, снова одетый в рясу. Но в то время как одежда была той же, было что-то другое в нем. То, чего я не видела в течение длительного времени. Он выглядел мирным. И может быть, даже окрыленным надеждой.

— Ты снова уходишь? — Спросил Этан.?

— Я думаю, что так лучше. Они считают, что я совершил здесь убийство и теперь, когда Доминик ушел, нет никаких доказательств того, что это не я.

Кроме того, есть работа, что мне нужно сделать. Извинения которые мне нужно принести.

— Добрые дела? — Задумчиво спросил Этан, но выражение лица Сэта осталось серьезным.

— Обеспечить, чтобы справедливость восторжествовала, что те, кто заслуживают благословения получили то, что они должны. Нам повезло.

У нас были несколько жизней, чтобы принимать решения, встречая последствия наших заблуждений. Я пойду вперед, и постараюсь сбалансировать нарушенные мной жизни.

— И говоря об этом…, сказал он, затем вытащил из своего кармана что то блеснувшее золотом.

Он протянул руку. Мой золотой медальон Кадогана болтался на его пальце. — Я считаю, что это твое.

Я взяла его у него и сжала в кулаке. — Спасибо. Как ты получил его обратно?

— Он носил его в бою вчера вечером, и я схватил его. Я думал, ты предпочла бы это. Я сожалею, что он был взят у тебя в первый раз, и рад, что могу вернуть его.

Этан протянул руку. — Удачи тебе в твоем путешествии. Если тебе понадобится жилье, ты найдешь дом в этом доме.

Сет взял руку Этана с очевидной благодарностью.

— Твоя дружба очень ценна. — Он улыбнулся мне. — И твоя, балерина.

Я улыбнулась ему. — Удачи. И счастливого пути.

— Всего хорошего, Мерит, Этан, я надеюсь, что наши пути пересекутся снова, но при более благоприятных обстоятельствах.

С этими словами он пошел по тротуару, через ворота, и исчез в ночи.

Этан посмотрел на меня. — Ты готова?

— Как никогда. Ты?

— Как ты сказала. Это захватывающе и страшно только раз.

Мы поднялись по лестнице в зал. Он снова был полон вампиров, атмосфера плотнее, чем она была, когда Дарий стоял на сцене. Но это напряжение было другим. Было меньше страха в ожидании. Вампиры нервно переступали.

Комната гудела от волнения. Будем ли мы изгнаны из ГС? или же ждем решение ГС, чтобы еще раз услышать, что они считают нас недостойными? Малик и Этан прошли на сцену, урна для голосования стояла на платформе между ними. Я искал в выражении их лиц любой намек на то, что должно было произойти, но не нашла ничего.

Этан поднял руки, и толпа затихла. — Вами были поданы бюллетени, — сказал он, — как вами, так и вашими братьями вне дома. Окончательное голосование близко, только восемнадцать голосов отделяли стороны. Очевидно, вы разделены в этом вопросе, о будущем этого дома. Я воспринимаю это как признак вашей задумчивости, вашего внимание к принятию этого решения.