Джессика Фортунато - Механическое сердце

- Я использовал чертежи доктора Шелла, но более прочный материал и более подходящий датчик. Оно не будет перегреваться. И никакой хрупкой биокерамики. Уверен, оно будет работать лучше, чем твое.

Это было уже слишком. Я глубоко дышала, пытаясь успокоиться.

- Даже не знаю. Я должна… Я хочу поговорить с мамой. Поедешь со мной в Тусон?

Он нежно поцеловал меня.

- Одевайся, Чарли. Я буду готов через пять минут.

Виктор торопливо поднялся по лестнице, а я начала одеваться, не отрывая взгляда от прозрачной коробки.

Сама я бы просто не доехала. Я так устала, что проспала несколько часов, пока Виктор не разбудил меня у мотеля недалеко от Альбукерке. До маминого дома оставалось всего несколько часов. Мы зарегистрировались, и мой спутник отнес сумки в номер. Когда дверь закрылась, я прильнула к Виктору и пылко поцеловала.

- Ты даже не представляешь, как я хочу тебя. Но ты слишком устала, тебе необходимо отдохнуть. – Виктор высвободился из моих объятий. – Пойду поищу нам чего-нибудь на ужин. Закрой дверь, у меня есть ключ.

Я последовала за ним с видом обиженного ребенка. Но, несмотря вспыхнувшее желание, я знала, что Виктор прав. Приняв теплый душ, я натянула пижаму и почувствовала, что умираю от усталости. Заснула я, едва коснувшись головой подушки. Через несколько часов проснулась, укрытая одеялом. Виктор держал меня в объятьях. Я прижалась к нему, пытаясь сохранить в памяти эти мгновения.

- Я люблю тебя, – прошептала так тихо, что сама едва расслышала.

Когда засыпала, мне показалось, будто я слышу, как бьется металлическое сердце в пластиковой коробке в моем вещевом мешке, а Виктор шепчет: «Я тоже тебя люблю».

Утром я почувствовала себя намного лучше. Даже Виктор заметил, что у меня щеки порозовели. Мы провели в дороге еще несколько часов, прежде чем подъехали к большому дому терракотового цвета.

Несмотря на жару, маме всегда удавалось заставить растения цвести и плодоносить. Веранду заполняли горшки с помидорами, зеленым перцем и лавандой. Я повернулась к Виктору и сжала его руку.

- Не возражаешь, если я сама с ней поговорю?

Он сжал мою ладонь в ответ.

- Нет, только позови меня, когда закончишь.

Я нежно поцеловала его в губы и шагнула навстречу жаркому тусонскому солнцу. Подошла к двери и нажала на звонок. Внутри было тихо. Зря я не предупредила о своем приезде. Я сбежала из дома, и мама не обязана просто сидеть и ждать меня. Я развернулась, собираясь вернуться в машину, но тут услышала, как открывается тяжелая деревянная дверь. Я обернулась и оказалась лицом к лицу с матерью.

В ее каштановых волосах появилась седина. Я не знала, что сказать или сделать, и тут мама шагнула мне навстречу. Сначала я испугалась, что она ударит меня, потому что я оказалась эгоистичной дочерью, которая пропала больше пяти лет назад. Но вместо этого она крепко, по-матерински меня обняла и потащила в дом, где мы уселись на диване друг напротив друга. Молчание становилось невыносимым. Мама казалась испуганной, словно боялась, что я вот-вот исчезну.

- Прости, что я сбежала. И даже не звонила.

Ложь. На самом деле я звонила десятки раз, просто не знала, что сказать. Я покраснела.

- Это я во всем виновата. Ты понятия не имеешь о силе материнской любви... Я просто хотела, чтобы ты жила. Мысль о том, что ты можешь потерять свое дитя, страшит тебя с того момента, как ты почувствуешь зарождение новой жизни. Я бы вырезала свое сердце и отдала тебе, Шарлотта. Я бы все сделала. Знаю, ты ненавидишь меня за то, что я согласилась на ту операцию. Но я только хотела, чтобы моя дочь была здорова и счастлива. А теперь вижу, ты опять больна.

Мама посмотрела на меня. В её глазах блестели слезы.

- Ты приехала не для того, чтобы загладить свою вину. Ты приехала попрощаться.

Слезы потекли по моим щекам.

- Я приехала, потому что не знаю, что делать. Мое старое сердце уже не починить. Но недавно я встретила одного мужчину... Его зовут Виктор. Он сделал для меня новое сердце. Нужно лишь принять его. Месяц назад я ничего не хотела. Но теперь все изменилось. Я так сильно люблю Виктора, и это причиняет мне боль.

- В прошлый раз я лишила тебя права выбора. Больше я так не поступлю. Если хочешь попробовать – я сделаю все, что в моих силах. В твоей комнате ничего не изменилось. Однажды доктор Шелл провел там успешную операцию. Одно твое слово, моя девочка, и я помогу тебе пройти через все это снова. Чего ты хочешь, Шарлотта?

- Он лишь просил меня попытаться... Он хочет, чтобы я поверила в него и в то, что я здесь не случайно. Я влюбилась в него без всяких усилий. Думаю, только благодаря ему я сейчас здесь. Но вдруг он не сможет меня спасти? Что, если эта попытка погубит нас обоих?

Я разрыдалась. Мама встала и обняла меня за плечи.

- Мне жаль, что так случилось, но это любовь, Шарлотта. Иногда ты должна позволить ей разрушить и подавить тебя, но она всегда дарует возрождение. Она бессмертна, вечна, жизнерадостна и чиста. Что бы ни происходило – любовь сильнее всего на свете. Города падут и умрут люди, но любовь сильнее боли, болезни, страха и даже смерти. Ты потеряешь любовь лишь тогда, когда решишь отказаться от неё.

Я чувствовала, как у меня поднимается температура, но не потому, что мне стало хуже. Мысль о том, что я могу расстаться с Виктором навсегда, не почувствовать его объятий, не увидеть его улыбку, наполнила меня печалью.

- Я должна позвать его... – Слова застряли у меня в горле, ноги подогнулись, и я повалилась на диван. Боль в груди стала просто невыносимой.

- Что мне делать, Шарлотта?

- Позови Виктора. – Я протянула маме телефон. – Пусть придет побыстрее и принесет мое новое сердце.

Последние слова я произнесла, уже теряя сознание. И мир вокруг меня угас.

- Держись, Шарлотта, Виктор идет. Он говорит, что любит тебя, просто держись.

Полуденное солнце пробивалось сквозь жалюзи. Я осмотрелась. Понадобилось несколько секунд, чтобы понять, где я нахожусь: в стерильной белой спальне моей юности. Запах антисептических средств наполнил мой нос. Я попыталась сесть, но было слишком больно двигаться. Задрав рубашку, я увидела новый вертикальный шрам. Содрогнувшись от боли, потянулась к тумбочке, где всегда стоял телефон, и нечаянно задела чьи-то густые, теплые волосы. Я повернула голову и увидела Виктора. Он спал, уткнувшись лбом в кроватные перила.

- После операции он не отходил от тебя ни на шаг, – прошептала мама, войдя в комнату.

- Оно работает?

- Как часы. Я сказала Виктору, что в этом году он уже может не делать тебе подарков, но вот на следующий Валентинов день ты захочешь драгоценности.

Я улыбнулась. Я уже получила все, что хотела.