Юлия Магарцева - Ламии. Во тьме

Все было нормально, пока я не умерла. Я и впредь буду так это называть, хотя и существую в данное время. Я не дышу, и мое сердце не бьется больше. Я не жива и не мертва.

Сейчас у меня есть деньги. Достаточное количество чтобы содержать маму с братом, купить себе самое необходимое… в основном корм для моих собак и кота, оплатить ежемесячные счета, иногда обзавестись новой одеждой или чем-нибудь для дома… мне это нравиться, хоть я и не часто прогуливаюсь по магазинам, скорее мои походы по ним вынужденные. Недавно, я почти на пополам разорвала свою любимую кожаную куртку прыгая с крыши и задев какой-то невесть откуда взявшийся огрызок арматуры. На мне не следа, а мою черную милашку пришлось оставить на том же месте. В соседнем городе, где большой бутик работал до самой ночи, я купила другую куртку.

Но это все сейчас, а тогда после смерти бабушки, мы переехали в ее квартиру, а когда мне исполнилось девятнадцать и я пошла работать и перевелась на вечернее отделение, мне было позволено въехать в нашу, которая на тот момент пустовала. Тем более, что мама как раз стала встречаться с одним субъектом, к которому я не питала отцовских эмоций. Да и он не жаждал новых воспитанников, уже имея за спиной двух оболтусов по двадцать пять лет от первого брака, которые его ни во что не ставили. Продлилось это все не долго, так что я просто не вмешивалась, жила в мире, который потихонечку сама создавала… с собственным купленным мною в кредит небольшим телевизором, мягким полутораметровым диванчиком и компактной стиральной машинкой, в которую едва помещались заданные три килограмма белья.

После нападения на меня той ужасной ночью… мои королевские покои, за три года обитания в них, казались мне уже просто четырехстенной тюрьмой. Тюрьмой с закрашенными наспех черной краской окнами, пыльными подоконниками, тяжелыми самосшитыми когда-то мамой шторами, постоянно плотно закрытыми. Я сутками умирала от дикого одиночества, вжавшись спиной в потускневшую ледяную стену. А самое страшное, я дико боялась того, что со мной происходило… я не знала что мне делать, как долго это продлиться со мной и как это прекратить. Меня изводили соседи, шум с улицы, весь живой кишащий людьми дом.

Мама переживала, пыталась попасть ко мне… Она днем сидела под дверью, а ночами плакала… может, плачет до сих пор. Мама ходила по врачам, рассказывала о моих приступах, о моем состоянии, которое я описывала ей по телефону, но врачи только лишь глядели на нее как на сумасшедшую.

Я не пускала её в квартиру, пока не поняла, как контролировать зверя внутри меня. Как же бешено колотилось ее сердце тогда, когда после трех месяцев неведения она, наконец, увидела меня воочию, а не по телефону слушая мой хриплый голос. Бледная и худая, с диким огнем в глазах, я не могла подпустить ее ближе, чем на три метра. Ей пришлось поверить в сказки… в кино в наше время много чего показывают.

4.

Клуб, под названием ‘’Сохо”, куда я направилась, располагался в глубине дворов и был пристроен к жилому дому. С виду это не очень большое розовое здание, внутри же неожиданно большой зал с множеством красивых зеркальных колонн, между которыми стоят столики разных размеров и сцена посередине танцпола, с блестящим шестом на ней… танцы гоу-гоу здесь очень популярны.

Клубная музыка во всю грохотала, маня людей отрываться на разнообразный манер. Была уже первый час ночи и народ во всю веселился. Официантки в белоснежных блузках и мини шортах носились по залу… два бармена за стойкой вертели цветные коктейли. У входа стоят два амбала, с виду большие и грозные, но если приглядеться, совсем юные и глупые. Я прошествовав мимо них, направилась прямиком к барной стойке.

Сероглазый парень, наливающий ароматный яблочный мартини трем девушкам, сидевшим на высоких стульях у стойки, бросил на меня мимолетный взгляд сначала… повернулся ко мне снова, глядя уже более внимательно и с удивлённым выражением на своём лице. Он узнал меня… Его зрачки сверкнули и расширились.

- Стакан виски, пожалуйста. - улыбнулась я ему.

- Сейчас… - проговорил он и, схватив со стеклянного стеллажа позади себя низкую квадратную бутылку с темной жидкостью, снял с мойки соответствующий напитку стакан.

- Двойную порцию. - добавила я.

- Я помню… - кивнул он и улыбнулся, наливая почти до краев. Глядя на стакан в его руке, мой рот наполнился слюной в предвкушении… Я взяла виски и осушила почти половину за раз всего в пару глотков… горечь и жжение, прокатившееся по моей гортани устремились в желудок, тут же всасываясь в мою кровь. В голове помутнело, тело расслабилось… но через пару секунд все прояснилось и я сделала ещё один глоток, уже поменьше и помедленнее.

Все это время парень - бармен не сводил с меня своих серых глаз. Мне было смешно наблюдать удивление, застывшее на его симпатичном личике.

- Жажда замучила… - подмигнула ему я, и тот судорожно скривив рот в улыбке, закивал в ответ, будто прекрасно меня понимает.

Сидевшие рядом три подруги переглянулись, и стали шептаться… меня это не удивило. Я прекрасно слышала, о чем они говорили, даже под грохот и басы клубной музыки, их губы так четко произносили слова, словно находились у самого моего уха.

Меня это не интересовало. Мне было плевать, считают ли они меня странной или нет… какая охрененная, по их мнению, у меня фигура и какие классные и дорогущие джинсы на моей заднице. Все как обычно… различие лишь в мелочах.

Осторожностью совсем не веяло с моей стороны. Я просто сильно хотела пить, а здесь продавался хороший виски, более ли менее, конечно. Кстати, нужно было пополнить домашние запасы в ближайшее время, тринадцатилетний бренди в моем домашнем баре почти иссяк.

Алкоголь. Он не являлся чем-то примечательным для меня. Он просто отлично утолял жажду. И чем крепче он будет, тем лучше.

В толпе царила безбашенность. Дикие пляски пьяного народа сходившего с ума манили меня. Литры крови… горячей и вяжущей… их потные тела… надо было ещё выпить, иначе я не сдержусь и прямо сейчас вопьюсь в какую-нибудь безобидную личность.

Бармен все ещё бросал на меня загадочные взгляды, между своими делами. Три подруги переместились к освободившемуся столику и, уже оттуда доносился их нудный треск голосков.

Я отпрянула от столешницы, и тут же прямо на это место плюхнулся пьяный в стельку парень, громко ударившись своими локтями о поверхность стойки. Мне вдруг резко стало досадно и скучно. Виски больше не хотелось, выпитого было уже достаточно, чтобы протянуть время для поисков жертвы на сегодня .

Моя жертва. Он или она должны были “заслужить” стать ею. Я чудовище, конечно же, не спорю… но я не хотела быть им окончательно. Я искала выродков, подонков и наркоманов. И я их находила.