Ольга Гусейнова - Внешность - это не главное!

Закончив с обедом, решила снова сходить проверить свой пояс. Несмотря на все произошедшее, продолжала о нем волноваться, и ничего не мота с этим поделать. В пищеблоке мое присутствие уже не требовалось, и я стремительным шагом направилась к себе. Засунув руку под подушку, в ужасе замерла – пояса нет. Судорожно перетряхнула кровать, а потом кинулась к шкафу – мало ли что, вдруг у меня на почве любви помешательство, и я забыла, куда его положила. Створки шкафа отъехали в сторону, а я вытянулась в струнку, чувствуя как задыхаюсь от боли и ужаса.

Мой шкаф пуст. Хотя там и раньше висел лишь походный костюм серого цвета, мой разорванный скафандр доргары уничтожили за непригодностью, да голубое платье. Но сейчас даже их нет, как и рюкзака, и нижнего белья. Нутро шкафа поражало пустотой и белизной. Волосы зашевелились на затылке, и я, уже не думая, кинулась к тому, кто должен помочь, исправить, вернуть... Ударила по консоли связи возле двери и, услышав голос Джара, спросила, стараясь сделать голос нейтральным: «Где я могу найти командора?»

По коридорам неслась сломя голову, и пара встреченных мужчин, удивленно обернулись вслед.

Возле каюты командора тяжело вздохнула и нажала на консоль. Очень удивилась, когда двери разъехались без запроса о личности пришедшего, значит я теперь такой же жилец каюты, как и командор. Как приятно! Вошла внутрь и заметила Эриаса возле шкафа, аккуратно расправляющего мое платье, уже висящее там. Причем как и мой костюм, а столь ценный пояс сиротливо лежит на нашей теперь, похоже, общей кровати. Эриас обернулся с легкой изумленной и немного смущенной улыбкой, а я всхлипнула, чувствуя, как уходит напряжение, а краски возвращаются на мое лицо.

– Что случилось любимая? – заметив мое состояние, он тут же оказался возле меня. Его руки обвили мою талию, с силой прижимая к себе, а хриплый голос разрезал тишину. – Кто тебя так напугал?

Уткнувшись ему в грудь лбом, от чего косы скользнули со спины и повисли вдоль его тела, обвиняюще выдавила:

– Ты! Ты меня напугал! Я пришла, а его там нет. Я не знала, что думать... Как потом смотреть в глаза отцу... Из-за этого пояса Лиси погибла... двадцать один кариярец остался на этой проклятой планете...

– Почему он так важен для тебя? Для Карияра? – жесткий голос полоснул по нервам.

– Это государственная тайна! И к вам она отношения не имеет, Эриас. Я уже сказала ранее, что тебе придется научиться различать и принимать тот факт, что есть секреты нашей семьи, а есть тайны Карияра. Угрозы Доргару пояс не несет, я позабочусь об этом, а вот положение Рандованс и моей планеты поправить сможет.

– Лель, это последняя тайна между нами! Я обещаю тебе, что смогу удержать в себе ТВОИ тайны и секреты семьи Рандованс, даже если они пойдут в разрез с моим мнением или развитием ситуации с нашей республикой. Хотя не гарантирую, что не позабочусь в случае опасности, прежде всего о тебе и своей родине, а уж потом о твоем мире.

Снова абсолютно честный ответ Эриаса заставил облегченно выдохнуть и проникнуться еще большим доверием к нему. Но про себя решила, что свои тайны надо научиться, лучше хранить в СЕБЕ! Подняла голову, окунаясь в синий водоворот чувств в глазах мужа, улыбнулась ему, заметив как расслабляются черты лица, уходит напряжение, а в глазах появляется очень интересное и такое голодное выражение. Я замотала головой:

– Нет, Эриас! Я еще не готова и мне будет больно... наверное...

– А давай проверим... – очень выразительный с сексуальной подоплекой взгляд.

– Эриас, ты невыносим...

– Я слишком люблю свою жену и... хочу!

– Ну... тогда с этим сложно спорить! – улыбка от которой я просто таю, и его руки тянутся к застежкам на платье... – Ай, только давай я сама разденусь...

– М-м-м, я только счастлив буду!

Рывками стягивая с себя форму, этот огромный мужчина, в глазах которого сейчас горел чувственный голод, откровенно жадным взглядом скользил по моему телу, обнажавшемуся по мере того, как я снимала платье, и надири заполнял фиксатор. Этот взгляд заставлял меня плавиться, не давал смущаться, лишь поспешить раздеться. Я никогда не думала, что буду так сильно и остро реагировать на мужчину. Даже один его взгляд заставляет увлажняться мое тело, а дыхание – прерываться. Его рука, коснувшаяся обнаженной кожи на плече, словно оставила горячий отпечаток, от которого распространяется будоражащее чувства тепло. Не мечтала о том, как мы будем прижиматься, а волоски встанут дыбом от напряжения, что пробегает между нами искрами. Что можно касаться обнаженной кожи литттъ синим пламенем глаз, ласкать этим пламенем, заставлять гореть изнутри и сходить с ума от желания. Чтобы эти немного шершавые большие руки коснулись моего тела, погладили везде, где захочет он или я. Чтобы контраст цвета нашей кожи – смуглой его и белоснежной моей – так щекотал нервы, вызывал восхищение и прилив необычайной нежности и всепроникающей любви. Любви к этому мужчине с его недостатками, ревностью, но такой внутренней силой, готовностью и желанием помочь, защитить, любить меня. Все в нем восхищало, удивляло и подчиняло.

Я вскрикнула, когда Эриас, прижав к стене, осторожно вошел в меня. Держась за его плечи, бугрящиеся от скорее чувственного напряжения, чем физических усилий, уперлась затылком в стену, чтобы заглянуть в его затуманенные страстью глаза. Полуприкрыв веки, он пристально следил за моим лицом, считывая все мои чувства и эмоции, то ускоряясь, то замедляя движение. Обоюдное напряжение росло, и скоро я стонала в голос, не в силах сдерживаться, а в его глазах все сильнее полыхало пламя. Еще крепче вцепился в мои бедра и усилил свое движение и мощность толчков... Выгнулась дугой, захлебываясь криком и разлетаясь на сотни мелких кусочков.

– Эриас! Эриас! Эриас, ты меня убьешь... – через какое-то время смогла прошептать.

Рычание удовлетворенного мужчины... Даже по мне пробежала дрожь, заставив довольно улыбнуться, повиснув на нем. Значит не только он, но и я могу довести его до грани...

– Девочка моя сладкая... о такой смерти можно только мечтать. Не бойся любимая, от этого мы не умрем. Ты слишком сильно на меня действуешь, проникаешь под кожу... – он шептал мне на ухо приятные непристойности, от чего кровь снова бурлит, а сердце замирает в предвкушении повторения. Смущаюсь, но чувствую, что он и сам готов ко второму раунду любви. Подхватив меня под ягодицы, перенес на кровать, мягко уложил на спину и, нависнув сверху, начал изучать мое тело губами и руками.

– Кляну-у-усь звездами, Эриас, у тебя самые волшебные губы и ру-у-уки, о-о-о...

Едва смогла восстановить дыхание после очередного взрыва, совершенно обессилено и бездумно лежа на груди мужа, как каюту вновь наполнил голос компьютера: