Елена Белая - Дорога к себе [СИ]

- Но я же не умею стрелять, только в тире из пневматического ружья пробовала.

- Не думаю, что есть большая разница, съездим в лес, потренируемся, - настаивала значительно побелевшая Васнецова.

- Ты знаешь, что с близкого расстояния им вообще можно убить человека? Я боюсь, что запаникую и могу случайно кого-нибудь того... жизни лишить.

- Это будет самозащита. - упорствовала девушка.

- Это я потом буду нашим доблестным органам объяснять долго так и упорно.

- Ася, Женя права, лучше "перебдеть, чем недобдеть". Пистолет нужно взять, самой спокойнее будет, - вмешалась в нашу перепалку, долго молчавшая Ольга.

- И ты туда же! Ладно, сдаюсь. Звони своему Гуревичу, может, он и не даст ничего, - с надеждой промямлила я. Мысль об оружии почему-то меня пугала почти так же, как те мужики в машине. Казалось, что если оно у тебя есть, то обязательно выстрелит и хорошо, если не в тебя.

Но Гуревич Женьке отказать не смог, только заволновался не случилось ли чего и не нужна ли помощь. Рассудительная подруга тут же закинула удочку, чтобы тот по своим каналам пробил Андрея Райха (то есть моего бывшего), а чего теряться, раз предлагают добровольно. В результате, завтра вечером Эвальд должен был забрать меня из дома и отвезти на стрельбище для тренировки и вернуть в целости и сохранности обратно. И почему я не умею так вертеть мужчинами? Наверно тут нужен какой-то особенный талант или повышенная стервозность, чего у меня пока не наблюдалось в больших количествах.

Когда матрас и насос, путем титанических усилий, были засунуты в сумку, а такси вызвано, решили подстраховаться, и отправили Ольгу изучить обстановку вокруг общежития. Девушка вернулась минут через пять с донесением о полном отсутствии подозрительных машин и темных личностей на прилегающей к дому территории. Пока мы спускались вниз с Женькой, мне подумалось, что когда не один, то почти не страшно: и от резких звуков не дергаешься, и от собственной тени не шарахаешься, да и сердце стучит гораздо спокойнее, а не отдается в голове колокольным набатом. Или я просто начала привыкать к этим новым ощущениям и они уже не так будоражат? Ведь рассказывают же те, кто побывал на войне, что сначала находишься просто в панике от происходящего, но со временем психика более-менее адаптируется (все-таки человек довольно гибкая система) и принимает все как должное. С моим случаем сравнивать, конечно глупо, но очень хочется. После тихой размеренной жизни такая активность сродни военным действиям, которые кто-то невидимый развернул против бедной меня.

До квартиры я добралась без происшествий. Мой новый дом встретил меня тишиной, запахом свежего ремонта и уютным бардаком. Тщательно проверив все замки на дверях, решила приспособить сверху на ручку двери железную кружку, которую всегда брала в дорогу. Я понимаю, что начиталась книг и насмотрелась фильмов, но откуда мне еще черпать всякие шпионские штучки? Вот засну я тут крепким сном, а там враги тихонечко отмычкой дверь мою откроют и возьмут меня тепленькой в кроватке. А так эта кружка в случае проникновения как грохнется, меня разбудит, а я как схвачу нож (да, я его планирую рядом со спальным местом положить и вовсе я не сумасшедшая, если только самую малость), в общем, просто так я им не дамся. Главное, чтобы она сама по себе не грохнулась, а то у меня разрыв сердца будет. Такими темпами я скоро вообще волосинки или ниточки на дверь начну приклеивать, чтобы знать не проник ли кто в квартиру за время моего отсутствия. Ох-ох-ох!

Глава 11.

Новая ночь принесла новый сон. Я шла по незнакомому городу, по его серым узким улочкам. Дома стояли впритык друг другу, так что было не понятно где кончается один и начинается другой. Темно-серый камень из которого были построены все здания делал их абсолютно похожими. Создавалось ощущение, что у этого города кто-то украл все краски, забрал оттенки, а заодно и душу прихватил. Было неуютно, пусто, сиротливо. Редкие прохожие удивленно и настороженно смотрели на меня. Я не видела их лиц, они словно были размыты, затерты, только четкие силуэты озаренные едва заметным белым свечением. Когда я пыталась дотронуться до них, те отстранялись от меня и быстро исчезали в переплетении извилистых улиц. Мне казалось, что я их пугаю, только не понимала почему. Попыталась рассмотреть себя в грязной витрине маленького магазинчика. Вроде бы я не изменилась, не было длинных клыков, острых когтей, да и хвоста я не обнаружила. В чем же дело? Я придвинулась поближе к своему отражению и пригляделась. О, Боже... мои глаза закрыты, ресницы опущены, черты лица спокойны и невозмутимы. Я смотрю закрытыми глазами! Но разве такое возможно? Я же вижу свою руку, вот пошевелила пальцами, сжала в кулак, а веки даже не шелохнулись. По спине побежали мурашки и, кажется, даже волоски на руках зашевелились. А лицо оставалось таким же бесстрастным. Странное ощущение.

Погруженная в эти мысли, не сразу заметила, что вышла на огромную площадь, посередине которой находился фонтан. На краю фонтана сидел, низко опустив голову, человек (или не человек?) и сиял холодным синим светом. На него было больно смотреть. Сощурилась, подходя ближе. Вдруг, его сияние потухло и сразу стало видно, что его окружают четыре твари. Не знаю как можно назвать увиденные мною существа: ростом с огромную собаку, на длинных худых ногах, поджарые, почти высушенные тела, поросшие густой темной шерстью, тонкий длинный хвост, как у крысы. Лысые черепа, покрытые полупрозрачной желтоватой кожей, под которой были видны синие вены, остроконечные уши, крошечные глазки, две большие дырки вместо носа и огромная пасть, оскалившаяся множеством острых мелких зубок. Ужас рвался из моей груди, хотелось одновременно убежать подальше от этих монстров и закричать человеку: "Беги, спасайся!". Но сколько я не старалась, мои губы оставались неподвижными, ни один мускул не двинулся на лице, казавшимся застывшей мертвой маской. Мужчина молча, не поднимая головы, встал и под конвоем тварей направился к ближайшему дому, чьи двери были распахнуты настежь. Когда он исчез в провале двери, меня словно что-то подтолкнуло изнутри: "Иди, смотри, слушай". Нетвердой походкой, зашла в дом. Из глубины доносилось монотонное пение, похожее на молитву, слов было не разобрать. Ведомая неизвестной силой, двинулась навстречу голосам, прошла через несколько комнат, которые были абсолютно пусты, а их двери широко открыты, и оказалась на балкончике. Передо мной внизу разыгрывалось непонятное действо. Ритуал? Посередине круга лежал человек в черной маске, он был полностью обнажен, красивое стройное тело словно распято на полу, руки и ноги раскинуты в разные стороны. В помещении больше никого не было, только со всех сторон звучало это заунывное пение. Звук шел по нарастающей, хотелось заткнуть уши чтобы больше ничего не слышать. На самой высокой ноте он оборвался. Повисла оглушительная тишина. И в этот момент мужчина в круге резко выгнулся, как будто его пронзила острая боль и исчез. На полу остался только маленький предмет, который мне не удалось рассмотреть, потому что изображение поплыло, смазалось и потухло.