Бертрис Смолл - Венец судьбы

Оставшиеся гости свадьбы невольно расступились, освобождая пространство, в пределах которого два воителя уже медленно кружили, обходя друг друга, готовые к внезапному удару. Лара не сводила глаз с противника, стараясь предвосхитить каждое следующее движение. Несокрушимое спокойствие Лары лишало Колгрима присутствия духа, и он хаотично размахивал мечом, каждый новый удар которого без труда отражала Андрасте.

«Колгрим, отступись. Ты проиграешь мне, и тогда все эти смертные узнают, что тебя можно победить, невзирая на твою могущественную магию», — насмехалась Лара на безмолвном языке.

В ответ Повелитель Сумерек стал осыпать свою мать ударами меча, но она по-прежнему отражала их один за другим.

«Если бы меня и вправду можно было победить, то вы и вам подобные не планировали бы побег из Хетара. Я получу часть вашей магии, прежде чем она покинет этот мир». — Колгрим упрямо стоял на своем.

Лара намеренно промолчала, оставив за собой последнее слово. Она всегда была виртуозной воительницей, оставалась ею и теперь. Она должна была преподать сыну Колла урок, который ему не скоро удастся забыть. Андрасте дрожала в ее руке, отчаянно желая вступить в бой. Лара подняла свое оружие и начала биться всерьез, тщательно продумывая и взвешивая каждый удар, ведь в ответе за эту игру была она, а не Колгрим. Звон металла бьющихся друг о друга клинков длился не долго — очень скоро Колгрим совершенно выбился из сил, так как Лара парировала удар за ударом, защищалась и нападала снова и снова, изматывая его.

И тогда Андрасте запела своим глубоким суровым голосом:

— Я Андрасте, уничтожительница зла! — И ее сияющее лезвие нанесло безжалостный и сокрушительный удар по мечу Колгрима, разрубив его на две части, которые со звоном упали на землю. — И я чувствую вкус крови Повелителя Сумерек, — продолжила Андрасте и нанесла удар по правой руке Колгрима, который взвыл от боли.

Толпа хетарианцев и теран увлеченно наблюдала битву, и время от времени по ходу схватки среди зрителей проходил возбужденный гул. Теперь же, когда сломанный меч Колгрима упал на землю, а сам он зажал рану, которую нанесла ему Лара, все замерли затаив дыхание. Когда Колгрим увидел, что пальцы его окрасились его собственной кровью, на лице его отразился ужас. Он поднял глаза на Лару:

«Мама, вы ранили меня, вы пролили мою кровь!»

«Я предупреждала тебя, Колгрим, просила не биться со мной. Моим учителем был Лотэр, мастер меча, один из принцев-теней. Если ты и в будущем собираешься затевать споры с воителями, советую тебе подучиться мастерству», — сухо добавила Лара.

— Друг мой, позвольте моему доктору осмотреть рану, — предложил Кадарн.

— Нет, лучше давайте вернемся в Хетар, и мой врач осмотрит вас, — настаивал Палбен, а две его жены единодушно закивали, подтверждая приглашение.

Едва сдержав проклятие, Колгрим наклонился поднять рукоять сломанного меча Яши и со страшным раскатом грома скрылся с глаз присутствующих. Оставшиеся гости не могли вымолвить ни слова от изумления.

— Те из вас, кто прибыл из Хетара, — обратилась Лара к гостям в приказном тоне, — немедленно возвращайтесь, так как сейчас мы закроем туннель. Палбен, останься. Мы сами доставим тебя домой.

Она вложила Андрасте в ножны.

Хетарианцы ринулись в проход, и, как только последний из них поспешно миновал коридор, Калиг закрыл Золотой туннель между Хетаром и Терой. Никогда больше ему не суждено было открыться снова.

— Отправь по домам и всех остальных гостей, Кадарн, — велела Лара.

Доминус даже не пытался возражать.

— Я благодарю вас всех за то, что были с нами в этот день, — обратился он к оставшимся гостям, — но пришло время расходиться по домам.

— А теперь пойдемте со мной в библиотеку Магнуса Хаука, — сказала Лара обоим правителям, и вдвоем с Калигом они двинулись по знакомым коридорам и переходам дворца к нужному им помещению. Войдя внутрь, Лара увидела, что библиотека имела точно такой же вид, как в то время, когда ее муж-теранин был еще жив. Было абсолютно очевидно, что ею с тех пор никто не пользовался. «Она стала лишь памятником Магнусу, не более», — с грустью подумала фея. — Присаживайтесь, — пригласила она Кадарна и Палбена, и те без колебаний повиновались. Лара видела благоговейное почтение в их глазах и вдруг осознала, что ей не следовало передавать власть над смертными своим смертным потомкам. Они были слишком слабы для этого. — Слушайте меня, и слушайте внимательно, — начала Лара. — Скорее всего, сегодня вы видите меня в последний раз. Вся светлая магия уже покинула ваш мир. Тьма нависла над вами. Вы и ваши народы отныне в руках Повелителя Сумерек. Вам предстоит узнать, что он очень жестокий господин, но вы сами навлекли на себя все это тем, что отказались изменить образ жизни и мысли и вместо того, чтобы извлекать полезные уроки из своей истории, предпочли переписать ее, оправдывая свои цели и пути их достижения. Ваше общество, вы все полностью поглощены лишь самими собой, потреблением, материальными ценностями, удовольствиями, и все это за счет других, менее удачливых и богатых. Было время, когда Хетар предоставлял возможность развиваться тем, кто стремился к этому. Но теперь вы уже давно не даете шансов своим гражданам. Вы сделали их слабыми и уязвимыми, обеспечив питанием, жильем и даже кое-какими развлечениями и ничего не прося взамен. У них нет образования, они ничего не умеют. Они ничуть не лучше бестолковых рабов! И совершили это вы только для того, чтобы удержать свое положение, сохранить свое жалкое богатство и получать бесконечные удовольствия. И да поможет вам Небесная канцелярия, потому что магия сделать это уже не в силах. Тера когда-то была идиллическим краем земледельцев и ремесленников, страной, которая с открытым сердцем была готова дать убежище притесненному, обездоленному народу. Некогда ни в коем случае нельзя было кораблям Прибрежной провинции приближаться к ее берегам. Причиной этому были покой и безопасность самой Теры. Но вы, точно наивные дети, так легко поддались искушению, и теперь главные достопримечательности ваших прибрежных деревень — это пьяницы и дешевые пародии на хетарианских женщин для удовольствий. Я видела, как мой собственный сын пренебрег волей народа, которую Магнус Хаук дал возможность изъявлять посредством Высшего совета, и была осмеяна при попытке возразить. Мне следовало тогда воспользоваться своей властью в Тере, но я не хотела подрывать авторитет своего сына. Я полагала, что было бы гораздо хуже, если бы началась гражданская война. Но я ошибалась. Вы сделали все, чтобы Тера вернулась в эпоху до пришествия Юси. Теперь вы во власти потомка Юси, а его ребенок, чья мать — другой потомок Юси, принесет в ваш мир еще больше несчастий. — Кадарн и Палбен с трудом могли постигнуть то, о чем говорила им Лара. Почему она была так разгневана и в то же время так печальна? Ведь ничего плохого не происходило ни с Хетаром, ни с Терой. — Вы не верите мне, — устало покачала головой Лара. — Что ж, тогда пусть все будет так, как есть, ибо я уже не могу больше ничего для вас сделать. Но когда дни будут становиться все темнее и темнее, когда настанет час и вам покажется, что вы не в силах больше выносить это, а Тьма будет по-прежнему тяготеть над вами, помните: даже в самой темной, непроглядной ночи где-то всегда остается Свет. Осознание этого будет давать вам надежду. — Она подошла к Палбену и поцеловала его в щеку: — Прощай, сын Палбена и внук моей любимой дочери Загири. Возвращайся домой, в Хетар. — И Верховный Правитель исчез. Лара повернулась к Кадарну: — Тебе я скажу следующее. Сегодня в утробе Йамки зародилась жизнь сына, наследника Теры. Однако вторым ребенком будет дочь. И отец этой девочки не Ваклар. Колгрим зачал ей этого ребенка, но его семя оживет только после того, как родится твой настоящий внук. То же самое он сделал с Дившей. Ее первый ребенок будет от сына Палбена, а второй тоже будет дочь Колгрима. Не допусти, чтобы хоть кто-то из твоих внуков связал себя узами брака с детьми Дивши. Если это случится, то этот мир потеряет последнюю надежду. Предупреди Ваклара и скажи ему, что настанет день, когда он должен будет отказать своей жене в ее требовании заключить эти браки. Колгрим околдовал Дившу и Йамку, чтобы они служили его интересам. Если ты не поверил ничему из того, что я сказала до этого, то поверь хотя бы в это, Кадарн. — Лара наклонилась к нему и тоже поцеловала в щеку. — Не забывай меня, сын Амхара, внук Таджа, правнук Магнуса Хаука и его жены, феи Лары, дочери Джона Быстрый Меч.