Дж. Уорд - Восторг

– Выкладывай.

– Помнишь, я спрашивала, знаешь ли ты кого-нибудь, кто разбирается в баллистике? Мне нужно провести анализ гильзы.

– Да, конечно… я могу позвонить двум парням. Какие сроки?

– Как можно скорее.

– Я сделаю несколько звонков, посмотрим, кто согласится.

– Ты мой спаситель.

– Не-а. Тот парень в подвале – вот кто герой.

– Не принижай себя.

Они поднялись в холл, Мэлс вышла из лифта, и… надо же. Джим Херон, или его брат-близнец… да без разницы… ждал напротив, прислонившись к стене, не выделяясь на фоне других так же, как и любой шикарно сложенный парень ростом выше шести футов.

Положив руку на предплечье Тони, она остановила его и вернула ему ключи.

– Я поймаю такси, ладно?

– Я могу тебя подвезти, – нахмурился ее друг, – … мне почти по пути.

– Я хочу заехать в редакцию…

– Уже поздно, и у нас выдалась та еще ночка.

Справедливо… и велика вероятность, что она какое-то время будет вновь и вновь переживать столь близкую смерть. Но Мэлс не упустит свой шанс поговорить с супергероем, который появился как раз вовремя… и который теперь, по всей видимости, ждал ее.

Мэлс наклонилась и чмокнула приятеля в щеку.

– До завтра.

Тони пожелал спокойной ночи и неторопливо зашагал к вращающимся дверям. Когда он достал телефон, она могла поспорить, что он вызывал такси, и почему-то стал нравиться ей еще сильнее.

Развернувшись, она встретилась взглядом с Хероном – или кем бы он ни был – и поняла, что не стоит обманываться насчет его позы. Одни его габариты достаточно устрашали, а мрачное выражение лица наводило на мысли не о ромашках и нарциссах.

Однако она не испытывала страха, когда подошла к нему.

Черта с два этот мужчина был близнецом…

С другой стороны, зачем шататься в общественном месте, где кто-то мог узнать его, как она?

– Думала, ты ушел, – сказала Мэлс.

– Не-а, я был тут все время.

– Дела в больнице?

– Можно и так сказать.

– Охрана хочет поговорить с тобой.

– Не сомневаюсь.

Мужчина замолчал, и Мэлс ждала, что он скажет ей что-нибудь, что угодно. Ничего не последовало. Он просто стоял, встречая ее взгляд, словно был готов делать это на протяжении следующей сотни лет.

– Полагаю, я должна поблагодарить тебя за спасение своей жизни, – пробормотала она.

– Это необязательно. Я не сентиментален.

– Ну, кажется, ты хочешь мне что-то сказать…

– Ты нужна Матиасу.

Мэлс вздернула брови, затем быстро отвернулась. И хотя она прекрасно его слышала, пробормотала:

– Прости?

– Ты можешь пойти со мной? Он в отеле.

Мэлс снова посмотрела на мужчину.

– Без обид, но я ни с кем никуда не поеду. И если не против, я спрошу… – не то, чтобы ее заботило, задеты ли его нежные чувства, – … кто он тебе?

– Старый друг, которому я пытаюсь помочь. У него долгое время были большие проблемы, а то, как он говорит о тебе, вселяет в меня надежду.

Теперь она просто моргнула.

– Он знает меня не лучше, чем я его.

– Важно ли это на самом деле?

Она сильно усмехнулась.

– Эм… да. Важно.

«Близнец» Джима Херона покачал головой.

– Слушай, я годы беспокоился за него, понимаешь? Он движется прямиком в кирпичную стену, топчется на месте, ищет цель, и я именно тот козел, который втянет в это любого, кто поможет ему найти путь.

– И ты думаешь, это я?

– Нет. Я это знаю.

Мэлс засмеялась вновь.

– Что ж, тебе следовало видеть, с кем он сегодня завтракал.

– Дай угадаю, – выругался мужчина. – С брюнеткой с ногами от ушей?

– Вообще-то… да. Кто она?

– Плохая новость. – Парень запустил руку в свои русые волосы. – Пожалуйста… слушай, я просто… мне действительно очень нужна твоя помощь. Не могу углубляться в детали, но мы с Матиасом в течение двадцати лет служили вместе, и тебе я могу не рассказывать, что война творит с людьми. Ты репортер. Ты человек. Можешь продолжить. Ему нужно… ради чего жить.

Мэлс подумала о пистолете на пояснице Матиаса. Затем вспомнила, как он прижался к ней, когда они стояли на парковке позади офиса «ККЖ».

«Я скоро ухожу» .

– Если ты думаешь, что он представляет для себя опасность, – резко сказала она, – тебе стоит обратиться в нужные органы. Кроме этого… мне правда жаль. Но я не могу этого сделать…

– Пожалуйста. – Казалось, глаза мужчины заблестели, не от слез, а от света, напоминавшего ей восход у океана. – Он зашел слишком далеко, чтобы все сейчас потерять.

Боже, его зрачки гипнотизировали. И у нее было ощущение, что она смотрела в них и раньше… смотрела в них и…

Когда головная боль вернулась, Мэлс закрыла глаза и задумалась, были ли в сумке таблетки «Адвил».

– С чего ты решил, что я стану для парня спасательным кругом? – Вот только, выпалив эти слова, она подумала о связи между ними и точно знала, о чем говорит Херон-или-кто-он-там. – Я не должна так много для него значить.

Скорее, он не должен для нее так много значить.

Он был вооружен, черт побери. И остановился в отеле, где кого-то застрелили.

– Но значишь.

Мэлс открыла веки и нахмурилась.

– Скажи мне правду. Ты сегодня следил за мной?

– Да. Я хотел улучить возможность поговорить с тобой, но не знал, как подойти к тебе, чтоб ты не ужаснулась.

– Что ж, с этим ты справился, – сухо произнесла она. – Всего-то мне жизнь спас.

– Так получается, ты моя должница, верно?

Ей пришлось засмеяться.

– Поверить не могу, что ты разыгрываешь эту карту.

– Как я и сказал, я сделаю все, что в моих силах, дабы спасти его.

– Спасти его? Интересный выбор слов, мистер Херон.

Когда парень больше ничего не сказал, она долго смотрела на его лицо.

– Будь ты проклят.

– Это «да»?

Развернувшись и направившись к выходу, она ждала, что он пойдет за ней к выстроившимся у обочины такси. Что он и сделал.

– Скажите мне кое-что, мистер Херон… и это ваше имя, не так ли? Джим Херон. – Он не ответил, хотя ему и не нужно было. – Вы верите, что бедствия приходят троицей?

К ним подъехало такси, и Херон открыл для нее дверь.

– Не уверен насчет цифр. Но в последнее время несчастья приходят под видом брюнетки.

С очередным ругательством, Мэлс протиснулась рядом с ним… и села в машину.

Глава 28

Матиас пребывал в темноте. Не в той, что появляется в комнате в отсутствии света, или когда ты гуляешь в глуши ночью. Она не походила даже на ту, что наступала, когда ты закрываешь глаза и накрываешься одеялом с головой.

Эта темнота просачивалась сквозь кожу, заполняя пространство между молекулами, она оскверняла плоть, вызывая нескончаемый процесс гниения, она стирала прошлое и будущее, подвешивая на удушающий клеевой раствор скорби и отчаяния.

В этой ужасной тюрьме он был не один.

Матиас корчился в невесомой пустоте, как и другие, чужие голоса смешивались с его собственным, мольбы слетали с потрескавшихся губ, нескончаемые моления о пощаде раздавались и затихали, словно дыхание огромного зверя. Время от времени ему уделяли особое внимание, когтистые монстры щелкали клыкастыми пастями, дергали и тянули. Раны, наносимые ими, всегда излечивались так же быстро, как появлялись, предоставляя всегда свежий холст из плоти для их изжеванных картин.