Лара Адриан - Полночный пепел

— Андре, — прошептала Клер, поднимая руку и прикрывая следы укуса, — что ты натворил?

Он отступил, чувствуя смущение и стыд.

Клер принадлежала другому мужчине, не ему. Она отдала себя Роту, нравится это Райхену или нет. Она была связана с Ротом священными кровными узами, и Андреас осмелился посягнуть на них.

Взяв кровь Клер, он связал себя с нею навсегда.

Отныне он будет чувствовать ее постоянно и следовать за нею повсюду. Это сакральный дар, который Подруга по Крови преподносила представителю Рода. И он его взял — украл — из одного лишь низменного эгоистического побуждения.

— Клер, прости меня, — пробормотал Андреас. Изнемогая от желания обладать ею, он попятился к двери. — Пожалуйста, прости меня.

— Андреас, подожди.

Он не стал ждать. Даже в глаза ей посмотреть не мог. Молниеносно развернулся — незаметное движение для человеческого глаза — толкнул дверь и вышел.

— Андре…

Он оглянулся через плечо — взгляд дикий, огненный, блеснули кончики огромных клыков. Клер до сих пор кожей ощущала их остроту. Живи она вечно, не смогла бы забыть шокирующей и возбуждающей боли этого укуса. Боли или наслаждения?

Обжигающее, волшебное, как чудо, наслаждение ощущать губы Андреаса, пьющие ее кровь.

Это стало проклятием для них обоих. И они оба знали об этом. Это было написано на искаженном лице Андреаса, отразилось в его огненных глазах, когда он на мгновение застыл в свете уличного фонаря.

Она не может ему принадлежать, — Клер пришлось напомнить себе об этом, но ноги непроизвольно несли ее к Андреасу. Пусть не любовью, но узами крови и клятвой она связана с другим мужчиной.

И Райхен почувствовал бурю ее эмоций, пережил как свою собственную. По законам Рода нарушение кровных уз считалось самым страшным прегрешением.

Когда Клер подбежала к двери, Андреас уже исчез в темноте ночи. Ощущение пустоты заставило ее осознать, что она не просто предала святость кровных уз, но совершила еще более тяжкий грех — связала себя кровными узами и клятвой с одним мужчиной, в то время как любила другого.

Тридцать лет назад ей едва исполнилось двадцать, она была молодой и наивной, ничего не знала о мире, тем более о существовании иной расы живых существ, скрывавшихся под покровом полночи и питавшихся кровью; они имели человеческий облик, но по сути сильно отличались от людей.

Она была студенткой, впервые оказалась за границей одна и вот в этом самом районе столкнулась с вампиром. От укуса ее спас его собрат, но совершенно не похожий на свирепого зверя, напавшего на нее из темноты, — высокий, светловолосый, с утонченными манерами. Его звали Вильгельм Рот.

Он привел ее в свой дом — как она потом узнала, такие дома назывались Темными Гаванями, — и предложил ей защиту на то время, пока она будет находиться в Гамбурге. Клер понравился Вильгельм Рот и его подруга Ильза — застенчивая молодая женщина со странным родимым пятнышком на щиколотке. У Клер было точно такое же, но на шее. За несколько недель, что она провела в доме Рота, Клер многое узнала о Роде, более того, влюбилась в одного из его представителей — Андреаса Райхена.

Вместе они провели четыре месяца, а потом Андреас вдруг исчез, оставив ее в полном смятении и депрессии. И снова Вильгельм Рот оказал ей поддержку. И так случилось, что вскоре Вильгельму потребовалась ее помощь, когда Ильза погибла в результате нападения отверженного. Уже тогда Клер понимала, что сострадание и любовь — это не одно и то же. Но, казалось, Вильгельма Рота не особенно смущало, что ее сердце все еще принадлежит Андреасу Райхену, когда он год спустя настоял, чтобы она стала его Подругой по Крови. Уже через неделю после того, как они связали себя кровными узами, Вильгельм перевез ее в загородный дом, а сам остался в Гамбурге.

Какую глупую… ужасную ошибку она совершила. Сейчас Клер отчетливо это поняла. Горький урок. Ее голова полнилась сомнениями о порядочности Вильгельма, а сердце вновь рвалось к Андреасу.

В этот момент у входа в офис, взвизгнув тормозами, остановился черный седан. Двое вооруженных агентов вылезли из машины и направили ей в лицо ослепительно-яркий свет фонарика.

— Фрау Рот? — удивился один из них. — Сработала сигнализация в офисе. С вами все в порядке?

Клер не осознавала, ответила она что-то или нет. Она находилась в прострации, — слишком много событий произошло за такой короткий промежуток времени.

— В здании есть еще кто-нибудь? — спросил второй агент.

— Вы здесь одна, фрау Рот? Как вам удалось спастись от сумасшедшего, который вторую ночь подряд все вокруг огнем выжигает?

УКлер не было для них ответа. Ей хотелось одного: бежать за исчезнувшим в темноте Андреасом. Но двое агентов — высокие, крепкие, вооруженные до зубов — оттеснили ее назад в офис и принялись быстро осматривать помещение.

— Больше вам не о чем беспокоиться, — заверил ее один. — Ночному кошмару конец. По распоряжению директора Рота мы выследим этого сумасшедшего и уничтожим на месте как бешеную собаку.

— Да, причин для беспокойства больше нет, — подхватил второй, улыбаясь, видимо, чтобы успокоить ее. — Скоро вы будете в безопасном месте и забудете все неприятности, которые произошли за последние две ночи, словно их никогда и не было.

Клер извинилась и прошла в ванную. Она сидела в темноте, сдерживаясь, чтобы не закричать.

В подземной лаборатории, надежно спрятанной в девственном лесу на юге Новой Англии, существо, не принадлежавшее этому времени, более того, чуждое планете Земля, оскалилось, демонстрируя огромные клыки, и сотрясло пространство душераздирающим ревом, огромное семифутовое тело, обнаженное, без единого волоска, густо покрывали волнообразные дермаглифы. Вид Древнего мог привести в ужас любого человека. Древний был заключен в клетку из ультрафиолетовых лучей, его пылавшие янтарным огнем глаза с узкими вертикальными щелками зрачков не выражали ничего, кроме желания убивать.

Наблюдая за Древним из обсервационной, находившейся высоко над клеткой, на безопасном расстоянии, Вильгельм Рот едва сдерживал бешенство, вызванное простым, но обрушившимся на него неожиданно фактом. Его Подруга по Крови изменила ему с Андреасом Райхеном. Он почувствовал это в тот самый момент, когда клыки Райхена впились ей в горло. Предательство ядовитой кислотой ощущалось на языке. Как заключенному в клетку Древнему, Роту хотелось взреветь от ярости и желания убить обоих. Но он вынужден был держать себя в руках.

Он чувствовал терзания Клер, ее смятение и отчаяние — все ее эмоции пульсировали в его крови. То, что она до сих пор испытывает чувства к Райхену, Рота не удивило. Все эти годы Клер старательно пыталась забыть своего возлюбленного, но ее воля была слабой, а кровь легко выдала истинные чувства. Рот знал, что Клер его не любит, но это его заботило мало — любовь, как нечто ненадежное, переменчивое, он никогда не принимал во внимание. Он ценил иное — амбиции и напористость, победу и обладание. Вот это он ценил по-настоящему.