Анна Тарасова - Нить судьбы

— На прошлой неделе к нам поступило заявление от некоего Гюнтера Рейнхарта, которого ты, кажется, безуспешно разыскиваешь по обвинению в нападении на твоего инициала, — чувствовалось, что европейскому лидеру очень не хочется разбирать этот вопрос.

— Значит, он все-таки в Европе спрятался! — Марк с силой сжал трубку, — И у кого же?

— Не в этом дело. Гюнтер требует «милосердия и справедливости».

Марк едва не выругался. Эта фраза означала, что подонок находится теперь под защитой Конклава до полного выяснения возникшей ситуации между ним и понтификом.

— И какой именно справедливости от хочет? — очень тихо и спокойно поинтересовался высший.

— Он требует, чтобы твоего инициала отдали ему, настаивает, что это его обещанное имущество. А ты ее незаконно заклеймил как свою вещь.

Марк нервно выдохнул.

Ну, спасибо, братец, чтобы тебе в гробу переворачиваться, удружил!

— Но это еще не все, Марк. Он утверждает, что твой инициал — мойра!

Древний Александрос некоторые вещи называл так, как привык.

И в Элладе, откуда он родом, мойрами называли ткущих.

Лина с улыбкой на губах открыла тяжелую железную дверь и вошла в темный подъезд. Она сразу ослепла после яркого солнца и пару мгновений постояла с закрытыми глазами, позволяя им привыкнуть к полутьме тамбура. Открыла глаза, огляделась. Взбежала по небольшой лесенке к лифтам, нажала кнопку и поднялась на третий этаж. Квартир на этаже было четыре, но Лина уверенно направилась к самой крайней.

Она позвонила в звонок и с радостью услышала, как за дверью Лялька громко крикнула:

— Мама, к нам кто-то звонит, можно я открою?

— Нет, сиди у себя, я сама! — Марина подошла к двери, заглянула в дверной глазок и, нахмурившись, открыла дверь, — Лина?

Девушка бросилась ей на шею:

— Маринка, как же я по тебе скучала!

Лялька выглянула из своей комнаты:

— Мама, а там… Ой, тетя Лина! — закричала та в восторге и понеслась к любимой крестной.

Марина остановила дочь в двух шагах от подруги и шлепком под зад отправила ее обратно:

— А ну, живо в свою комнату и чтобы без моего разрешения не выходила!

Лина удивленно смотрела на происходящее:

— Марин, ты чего это?

Женщина сердито посмотрела на девушку и указала ей на кухню:

— Иди туда, надо поговорить.

Линину радость как рукой сняло. Она посерьезнела и пошла в указанном Мариной направлении. Села на табурет у стола, сумку положила рядом.

Марина вернулась достаточно быстро, просто закрыв за ревущей дочерью дверь в комнату.

— Ну, и где ты пропадала все это время? — сурово спросила она девушку, сложив руки на груди.

Лина насупилась. Подруге она не звонила специально, потому что не хотела ее втягивать во всю ту грязь, что произошла с ней. Как сказал как-то Матвей, меньше знаешь — крепче спишь. Поэтому для Маринки она тоже пропала в неизвестном направлении.

— Ну, в общем…, - промямлила девушка, — Надо было уехать.

— Я тебя просила позвонить и сообщить, где ты? Чтобы я заранее подготовилась к незваным и взбешённым гостям?

— Ты вообще о чем? — Лина недоуменно подняла брови.

— Ко мне твой Марк приезжал в тот же день, думал, что я тебя у себя скрываю! — жестко проговорила Марина, недовольно глядя на подругу. Она уселась напротив Лины.

— Прости, Марин, я не думала, что он к тебе поедет, — извинилась девушка за понтифика.

— Думала — не думала, это пятое дело. Ты мне вот что лучше скажи: ты сама-то хоть знаешь, кто он?

— В смысле? — уставилась на подругу девушка.

— В самом прямом! Видела я его в неуравновешенном, как выразился Лешка, состоянии! Ты с кем связалась, твою мать? — выругалась Марина.

Вампира она испугалась до дрожи в коленках. Понтифик вихрем пролетел по квартире, отбросив в сторону марининого мужа, ища следы пропавшего инициала. И когда ничего не нашел, заставил поклясться под страхом смерти, что как только Лина объявится, сразу же с ним связаться.

— Марин, я… — девушка тщетно пыталась придумать, что сказать. Понтифика она знала хорошо, тот в бешенстве действительно мог показать себя во всей красе. И эта «краса» мало кому нравилась.

— И это вот с ним тогда гуляла моя Лялька? — женщина не умолкала, — Вот с этим чудовищем?

— Он не чудовище! — возмутилась Алина.

— Он монстр! — припечатала подруга, — Монстр, пьющий людскую кровь, убивающий ради пары капель!

Лина опустила голову.

— И давно ты знаешь о нем всю правду? — Марина выделила слово «всю».

— С самого начала, — тихо ответила девушка.

Женщина встала со стула и заходила по кухне.

— И он пьет твою кровь?

Лина замотала головой.

— Нет, он просто любит меня.

Марина перевела тяжелый взгляд на подругу.

— А ты его?

Лина промолчала.

— Ох, подруга, во что ж ты вляпалась-то! — вздохнула женщина.

— А ты… ты сама — то как… — начала было спрашивать у подруги Лина, но окончательно сконфузилась под ее жестким взглядом.

Марина еще раз вздохнула, уже с какой-то ноткой обреченности.

— Он приезжал к нам в день твоего побега. Твой любовник был очень зол и думал, что я тебя скрываю.

— Он вам не навредил хоть? — испугалась за подругу Лина.

Та в ответ лишь подняла одну бровь. Действительно, если бы навредил, вряд ли они сейчас разговаривали.

— Марин, поверь мне, я бы ни за что не допустила его к Ляльке, если бы думала, что он хоть как-то может…

— Лин, тебе я верю! — отрезала Марина, — А вот твоему… в общем, ему — нет! Поэтому давай договоримся так: пока ты с ним, с Лялькой ты не общаешься!

— Марин!

— Нет, я сказала! Лялька еще ребенок!

— Марин, он никогда не тронет Ляльку, я обещаю тебе!

— Он — может быть, а его окружение? Откуда я знаю, с кем он там водится?

Марина была непоколебима. Пока Лина живет с вампиром, про крестницу она может забыть.

Уехала девушка от подруги совсем не такая радостная, как приезжала. Ляльке они объяснили, что крестная надолго уезжает из города и встречаться, и даже звонить у нее вряд ли будет возможность. Ребенок разревелся, Лина тоже едва сдерживалась. Одна только Марина была непреклонна в своем решении.

Домой девушка вернулась понурая. Рустам, бывший сегодня ее водителем и телохранителем, пару раз пытался узнать, что такого неприятного произошло в доме подруги, но Лина не спешила делиться с ним переживаниями.

Марку же она все рассказала, когда тот приехал из офиса вечером.

— Может мне поговорить с твоей подругой и убедить ее, что я Ляльке не опасен? — предложил он расстроенной девушке.

— Да нет, один раз ты уже с ней поговорил, — отмахнулась от него Лина, — Не думаю, что она готова еще раз с тобой пообщаться.

Марк вздохнул. Чем еще помочь девушке он не знал.