Анна Тарасова - Нить судьбы

Неожиданно отворились ворота и во двор въехала машина Богдана.

Вернулись хозяева!

Мало того, с ними приехал и вампирский понтифик, не выдержал, гаденыш, разлуки с любовницей!

Черт! Что же делать?

Богдан сразу опознает прорыв защитного слоя!

Вон уже побежал проверять, почувствовал, что полог не цельный!

Что делать? Уходить?

Тогда надо срочно, пока не засекли! Но такой шанс, такой шанс пропадает!!

И в этот момент…

— Мама, а я вернулась! — довольная донельзя Тори открыла дверь, влетела в дом, как на крыльях, и закружилась в танце, — Он замечательный, мама! Артур такой чудесный, восхитительный, классный и он любит…

Увидев странную картину на кухне, девочка осеклась:

— Ой, а что это вы делаете? А надымлено-то как! Вик, что ли, забыл плиту выключить?

Лина не видела ничего вокруг. Она, наконец, сконцентрировалась и перед ее глазами возникли «окна». Три вероятности, каждая мутная, невзрачная, неопределенная. И все три — основные! Второстепенных не было вовсе! От этих «окон» не отходила ни одна вторичная вероятность.

Как же так?

— Вижу, — простонала девушка едва не плача, цепляясь за плечи понтифика, как за спасительный круг, — Я вижу их, но не понимаю! Они — никакие, они как в тумане!

— Сколько их? — резко спросила Ханна.

— Три. Три основных «окна». И все не четкие, мутные! Как это может быть?

Не понимая происходящего, Лина переводила взгляд с Марка на Ханну и обратно. Понтифик мог лишь утешать девушку, обнимая ее и поглаживая по спине, но Лина не видела, как он обменялся тревожным взглядом с хозяйкой дома.

— Три — что? — пронзительный вопль на повышенных тонах был слишком резким, — Мама, она видит три — что?

Ханна медленно поднялась с колен и встала перед дочерью.

— Тори, живо наверх и не спускаться, пока не позову!

— Мама!

Девочка, еще недавно с интересом болтающая с Линой, теперь смотрела на нее в ненавистью и омерзением.

— Это она, да? Она?

— Виктория! — прикрикнула на нее мать, — Пошла вон отсюда!

— Мама! — изумленно воскликнула ее дочь, — Мама, как ты можешь! Ведь это она, да? Это из-за нее! Ты из-за этой тва…

Тори не договорила. Ее щеку обожгла материнская пощечина, Ханна со злостью смотрела на дочь.

— Пошла вон отсюда, маленькая паршивка! — прошипела она девочке сквозь зубы.

Виктория всхлипнула, перевела ошарашенный взгляд с вампира, гневно оскалившегося, на ничего не понимающую Лину, развернулась и вылетела из комнаты.

По дороге столкнулась со входящими в дом отцом и братом, распихала их с руганью и промчалась мимо них на улицу.

— Тори! — Вик оглянулся на красную от злости мать и бросился вслед за сестрой.

Богдан оглядел присутствующих, его вопрос прозвучал очень отчетливо в наступившей тишине:

— Кто-нибудь объяснит мне, что тут происходит?

Мила отшвырнула учебник в сторону. Сегодня придется весь вечер провести дома и мило улыбаться гостям матери. Она строго-настрого запретила куда-либо выходить, мол, будут важные для нее люди.

Кто придет, когда придет и зачем придет, Мила понятия не имела.

Ей пришлось даже перезвонить Филиппу и сказать, что они сегодня не увидятся. Впрочем, в последние дни они не так уж и часто виделись, у Фила случилась какая-то неприятная ситуация на работе и он дни и ночи, по его словам, проводил в служебных делах. Его начальник, к которому парень относился очень уважительно, не давал помощнику продыху. Пару раз Мила и Филипп умудрялись встретиться и погулять, но все больше перезванивались по телефону.

Позвонили в дверь. Судя по донесшимся из прихожей голосам, мать вышла встречать гостей.

Мила встала с кушетки и открыла дверь шкафа.

Девушка оглядела себя в зеркало. Вроде выглядит нормально, так, как матери нравится — волосы уложены в косу, блузка наглухо застегнута, юбка длинная и темная, на ногах легкие тапочки. И никакой косметики.

С Филиппом девушка была другой. Перед встречами с парнем Мила успевала заехать к бабушке и переодеться, поэтому с ним она была вполне современно одета и красиво накрашена. Но Фила, кажется, это совсем не волновало. Он смотрел на нее с обожанием, и казалось, что ему совершенно все равно, как выглядит девушка.

На стук матери в дверь, Мила вышла из комнаты поздороваться с гостями. Их было двое — старая знакомая матери по церкви Екатерина Сергеевна и ее тридцатилетний сын Илья, невысокий и пухлый молодой человек со спесиво-снисходительным выражением лица.

Что ж, тягостный вечер начался и главное — спокойно дожить до его окончания.

Марк помог Лине подняться и усадил на диван. Сам быстро сходил на кухню, принес стакан холодной воды и вложил его в руки девушки. Лина поблагодарила мужчину кивком головы.

Всплеск, начавшийся так внезапно, уже ушел, оставив после себя неприятный привкус во рту и легкую головную боль, но на них Лина уже не обращала внимания.

— В ночь пожара я тоже ощущала Всплеск. Это как с Авраамом Моисеевичем, понимаешь. Помнишь, при пожаре Маша почти умерла, и Авраам…

— Что-то случилось с Авраамом? — подала голос Ханна.

Лина подняла голову. Та стояла рядом, схватившись в испуге за горло, и не сводила с сидящей пары настороженного взгляда.

— Вы были знакомы? — Лина удивилась.

Марк встал.

— Авраам мертв, Ханна! — он взял ее за руку, — Я очень сочувствую!

Женщина тихо ахнула и по ее щекам заструились слезы. Богдан метнулся к жене, обнял ее, и медленно повел из гостиной, утешая по дороге. Марк вернулся обратно к девушке. Алина замолчала, итак было понятно, что Авраам Моисеевич, ее старый учитель, был дорог женщине. Расспрашивать сейчас подробности было бы бестактно.

— Алина, — проводив жену наверх, Богдан вернулся к своему хозяину, — Может быть, вы нам объясните, что все-таки тут произошло?

Лина неуверенно посмотрела на Марка, стоит ли ему рассказывать? Но Марк тоже, очевидно, очень хотел понять произошедшее. Она слегка кивнула головой в сторону управляющего, молча спрашивая, можно ли при нем, понтифик еле заметно кивнул головой, что можно.

— У меня был Всплеск, Богдан, — тихо заявила она, — Я ткущая.

— Я давно уже это знаю, Алина, — качнул головой смотритель усадьбы, — Господин сказал мне об этом еще в первый день вашего приезда. Но причем тут старый Натансон?

— Я думаю, что мои Всплески предупреждают о чьей-то смерти, Богдан. Я знала Авраама Моисеевича, — Лина начала издалека, — Он был моим учителем. Где-то полгода назад у меня начался Всплеск, намного меньший, чем сегодня. Я предупредила его, чтобы он был крайне осторожен, что ему грозит опасность. Он не послушался, ушел. И умер. Говорят, от инфаркта.

Марк кивнул головой, подтверждая ее слова.