Анна Тарасова - Нить судьбы

— Лина, понтифик с ног сбился, разыскивая тебя! — уговаривал ее Матвей, — Что ты здесь делаешь?!

— Пожалуйста, не говорите!

В дверь снова забарабанили и позвали префекта.

— Сейчас, — крикнул им Матвей и обернулся к Лине. Смерил ее изучающим взглядом, затем быстро рассмотрел комнату, отдельно остановившись на окне.

Комната девушки находилась на третьем этаже и выпрыгнуть из окна, не сломав себе что-нибудь, она явно не смогла бы.

С другой стороны, Матвей боялся, что находясь в стадии полнейшего отчаяния, девушка рискнет на что-то подобное.

— Значит, так, — решил префект, — Я оставлю тебе охрану, чтобы ты опять куда-нибудь не улизнула, а как только разберусь с делами, приеду и мы поговорим еще раз. Ясно?

И не дожидаясь ее согласия, он приоткрыл дверь и крикнул в коридор «Доминик!».

В комнату вошел молодой парень лет двадцати. Темные волосы, черные настороженные глаза, упрямо сжатые губы. Камуфляж сидел на нем как влитой, подчеркивая накаченную фигуру. В руках вошедший держал автомат.

— Глаз с нее не спускать! Не разговаривать, не слушать, не выполнять ее просьб. Захочет в туалет — идешь с ней. Из комнаты больше ни по каким предлогам ее не выпускать! Если сбежит, а она может попытаться, я тебя самого серебром накачаю! Лично!

Доминик кивнул, подтверждая полученный приказ, и вперил в девушку тяжелый взгляд. Оценивающий, бдительный.

— Она с ними, что ли?

— Нет, но она самая ценная находка за сегодня!

Матвей бросил на Лину последний взгляд, призывая ее быть благоразумной, и быстрым шагом вышел из комнаты.

Доминик подтащил к дверям стул, вальяжно уселся на него, положив ногу на ногу, и пристроил на коленях автомат, показывая всем своим видом, что не выпустит, как ни уговаривай.

Матвей приехал часа через три.

В мотеле уже стало спокойно, ничьи крики больше не тревожили сонную тишину.

За это время девушка так и не заснула, лежа, съежившись, на кровати и с тоской глядя на дверь за спиной охранника. То, что Матвей поехал за понтификом, было кристально ясно.

Охранник с девушки не спускал глаз и ни разу за прошедшие два часа не пошевелился, это нервировало Лину больше всего.

Удивленная, что префект вошел в комнату один, а не с понтификом, Лина поднялась и снова села на кровати, кутаясь в одеяло.

Доминик, повинуясь приказу своего начальника, вышел за дверь, а префект уселся на его стул. Оглядел Лину, покачал головой.

— Кто бы мог подумать, что я найду тебя тут!

Лина глянула на него и снова уставилась на свои колени…

— Вы отвезете меня понтифику? — тихо спросила она.

Матвей помолчал.

— Почему ты сбежала? — спросил он, не отвечая на ее вопрос.

Девушка сжала губы и уставилась в одеяло. Расправила складку на нем, огладила рукой край.

— Алина, мне ведь ничего не стоит вернуть тебя Марку немедленно! Он будет счастлив увидеть тебя!

— Я была уверена, что вы приедете вдвоем, — прошептала девушка.

— Это было первой моей мыслью, — согласился с ней мужчина.

— Тогда почему вы этого не сделали?

Он потер подбородок, заросший щетиной.

— Хочу понять, почему ты убежала. Насколько я знаю, ты оставила все деньги, драгоценности, даже одежду и ушла из дома с одним единственным паспортом.

Поняв, что пока встреча с понтификом ей не грозит, Лина чуть расслабилась. Она тоскливо оглядела комнату, как будто надеясь найти в ней подсказку, что отвечать Матвею. Но префект пристально смотрел на нее, ожидая ответа.

— Вы не поймете, Матвей! — качнула она головой, стараясь на него не смотреть.

Он почему-то улыбнулся, довольно хмыкнул и положил ногу на ногу, демонстрируя всей позой спокойствие и уверенность.

— Я не пойму? — переспросил он, — Давай-ка, попробую? Итак, как бы это помягче сказать…. тебе доставил несколько неприятных часов вампир, которого ты считала другом, верно? Второй вампир, твой любовник…

— Бывший любовник, — хмуро поправила его Лина.

— Ага, значит, все-таки дело в самом понтифике, а не в происшествии в целом, как я считал? — с ухмылкой уточнил Матвей.

Он расслабился, чуть развалился на стуле.

— Какими бы причины не были — я не вернусь к нему, — тихо, но твердо произнесла она, — Можете так и передать.

Девушка встала с кровати, заворачиваясь в одеяло, как в тогу, подошла к столу, налила себе из пластиковой бутылки в кружку воды и залпом выпила. Это более-менее привело ее в чувство и помогло собраться с мыслями.

Префект внимательно следил за девушкой. До происшествия она была яркой, живой, эффектной женщиной. Матвей прекрасно понимал, что именно привлекло в ней Марка. Но сейчас он видел лишь ее бледную копию. Лина побледнела, исхудала, из глаз пропал живой огонек.

Мужчина молчал, раздумывая, что делать дальше. Везти девушку в таком состоянии к Марку было неразумно, она либо снова сбежит, либо эта история закончится еще более паршивым образом. И, прежде чем возвращать Лину понтифику, префект хотел все-таки докопаться до причин, побудивших ее уйти, и, если получится, помочь ей разобраться со всем происшедшим.

Наконец, он принял решение и хлопнул ладонями по коленям, вставая.

— Значит, так. Тут ты не останешься — это однозначно. Мало ли кто еще тебя здесь найдет. Пока переедешь ко мне, поживешь у меня в квартире. Там дальше видно будет.

Лина бросила на него испуганный взгляд. В его квартире? что он задумал? Или хочет как…

— Не волнуйся, — он поднял мирно руки вверх, — домогаться тебя я не собираюсь, как и использовать твой талант.

— Обещаете? — она подняла одну бровь.

— Клянусь, — Матвей приложил правую руку к сердцу.

Девушка сделала вид, что обдумывает его предложение.

На самом деле это был лучший вариант из всего, что она могла придумать. Если Матвей пока не будет рассказывать о ней Марку, значит чуть позже можно попросить его помочь ей в другом деле. Он как префект сможет найти для нее мага, чтобы снять инициальную метку.

У кого просить помощи, Гюнтер уже знал. Пауль, его давний друг и собутыльник, глава европейских механиков. Вампир позвонил в Цюрих, уточнил, не собирается ли друг выехать на какой-нибудь симпозиум в ближайшее время и попросился к нему в гости. Пауль не отказал. Он уже знал, что Гюнтеру не удалось вывезти из Москвы ткущую, и с нетерпением жаждал услышать подробности произошедшего.

Гюнтер не замедлил явиться. Друг встретил его крайне недовольным, ведь парень еще и потратил весь экспериментальный препарат, а на какие цели и кому он его отдал, не говорил. Впрочем, Пауль, с головой ушедший в новый проект, не стал сильно наседать на немца из-за такой безмозглой траты редкого наркотика.

Два дня Гюнтер прожил у механика без проблем, а на третий Пауль молча вошел в дом, грозно уставился на Гюнтера и сказал только одно: