Линда Джонс - Звездная ведьма

Софи коротала время, мысленно рисуя себе внешность второй дочери. Родится ли она такой же безупречно прекрасной, розовенькой и пухлой, как Ариана? Или сморщенной и красной, подобно большинству младенцев в их первые несколько недель? Если дочь действительно появится на свет раньше срока, то не будет ли слишком маленькой? Выживет ли?

Софи волновалась не только о здоровье и благополучии ребёнка. Её собственные силы в период беременности существенно возрастали. И если дочь родится прежде, чем Софи воссоединится с Жульетт и Айседорой, то получится ли положить конец проклятию до того, как оно заберёт жизнь Кейна? Софи погладила рукой живот и прошептала:

— Держись, малышка, — она ещё не определилась с именем ребёнка и хотя подумывала назвать девочку Люсиндой в честь своей матери, Кейн пока не дал согласия, а ей хотелось заручиться его одобрением, поскольку он не принимал участия в именовании Арианы.

Прогуливавшийся мимо Фергус, бывший шпион Милза, ненароком набрёл на Софи. Она чуть распрямилась и растянула губы в улыбке для стража, ставшего одним из приближенных людей Эрика. Красивый молодой человек присел на корточки перед Софи, но не ответил на улыбку.

— Как ваша рана? — спросила она.

— Почти затянулась, благодаря вашей помощи.

— Рана была чистой и, уверена, прекрасно зажила бы даже без моего участия. — За время, проведённое с Эриком, она повидала куда худшие увечья, хоронила умерших у неё на руках друзей. Своих и Кейна. Как же хотелось, чтобы эта война закончилась, и над головами её дочерей по ночам появилась крыша. Хотелось делить мягкую кровать со своим мужем, иметь свой дом.

— К счастью, император поручил убить меня моему другу. Серайн не мог отказаться выполнить приказ, зато тщательно прицелился, нанёс аккуратную рану, а потом доложил императору о моей смерти.

Софи сморщила нос.

— Не представляю, как можно вонзить меч в друга.

— Серайн спас мне жизнь, я у него в вечном долгу.

— Не понимаю образа мысли солдат. И, наверное, никогда не пойму. — Лицо Фергуса выглядело крайне напряжённым, и Софи засомневалась в том, что он наткнулся на неё случайно. — Я могу вам чем-то помочь?

— Я подошёл, потому что верю: вы будете честны со мной так, как никто из солдат.

— Я никогда не лгу.

Он кивнул, словно прекрасно об этом знал.

— Мы с каждым днём приближаемся к Арсизу. Эрик с его людьми уже разрабатывают план захвата дворца, и, думаю, он сработает. У меня там много друзей, но они солдаты и смогут о себе позаботиться во время битвы. Однако я волнуюсь об императрице и её детях. Им не причинят вреда?

Неожиданная вспышка в глазах сурового мужчины тронула Софи.

— Она вам не безразлична.

— Да, — неохотно, но откровенно признался он.

У Софи не было иного выбора, кроме как дать честный ответ, поскольку именно за ним пришёл Фергус.

— Здесь есть те, кто охотно убьёт Лиану лишь за то, что она императрица. Не все, даже не большинство... но такие есть.

— Как мне её защитить?

— Не знаю, но попробую придумать. Может, получится в нужный момент направить ненадёжных людей в другую часть дворца.

— Они все уважают вас. Возможно, если вы им скажете...

— Не все здесь меня уважают. Некоторых возмущает то, что Эрик прислушивается к советам женщины. — Как раз они-то наверняка и захотят наказать Лиану, осознала Софи.

Фергус кивнул, слишком хорошо понимая.

— Если вы войдёте во дворец вместе с нами, и мы доберёмся до Лианы первыми...

Неожиданно у Софи перехватило дыхание от лёгкого сжатия мышц живота, и она помотала головой. Ребёнок родится не сегодня, но скоро. Он появится на свет преждевременно, в этой глуши, вдали от Жульетт и Айседоры, когда Софи сама себе не отваживалась признаться, насколько близко смерть подобралась к её мужу.

— Я не пойду во дворец, — тихо сообщила она.

Внимательный Фергус разглядел боль на лице собеседницы.

— Моя госпожа, я могу вам чем-то помочь?

Софи кивнула и прислонилась спиной к холодной скале.

— Мой муж. Мне нужен мой муж.

Когда бывший страж убежал за Кейном, Софи слабо улыбнулась своему округлившемуся животу:

— Представляешь? Фергус назвал меня госпожой!

Софи осознала, что уедет отсюда лишь после рождения ребёнка. Однако в её силах было немного оттянуть это событие. Возможно, на несколько дней. На неделю или даже больше. Она отдохнёт, соберётся с мыслями и произнесёт простое заклинание, чтобы задержать роды. Но нельзя остановить неизбежное.

С рождением ребёнка её волшебство существенно ослабнет, и она не сможет положить конец проклятию Файн в одиночку.

Айседора согласилась тренироваться ещё три дня и, несмотря на частые жалобы, училась усердно и успешно. Лукан как прежде разоружал её одним движением, однако теперь тратил на это чуть больше времени. Тем не менее, Айседора всё ещё была не готова встретиться со стражами Себастьена.

Удивляясь сам себе, Лукан внезапно начал радоваться, что возлюбленная владеет магией. Если при возвращении во дворец меч не поможет ей выжить, то, возможно, это сделает колдовство.

Лагерь, где они тренировались и занимались любовью, размещался в узком ущелье, скрытый от дороги растущим поверху рядом деревьев с юной листвой, а с другой стороны защищённый скалистой стеной с небольшой пещерой в ней. С весной земля пробудилась, покрылась полевыми цветами, бабочками и мелкими тварями, суетившимися вокруг на безопасном расстоянии. Это было красивое место, и не знай он, что ждёт их впереди, наслаждался бы проведённым тут временем.

Если им удастся выжить, он отвезёт Айседору в похожее местечко возле его дома, где они надолго разобьют лагерь, никуда не спеша и не беспокоясь о будущем. То место не принадлежало Кругу, а находилось неподалёку от родного дома Лукана. На поляне он не раз играл во время ежегодных визитов домой, поблизости тёк ручей, и они с братьями часто отправлялись к нему поиграть, иногда воображали себя солдатами, каковыми им и предназначалось стать, но не всегда. Порой по утрам они были драконами, а днём уже морскими разбойниками. Там во время редких приездов Лукану разрешалось вести себя как ребёнок. Он хотел, чтобы Айседора и сын, которого она ему родит, тоже насладились миром и красотой заповедной поляны.

Она утверждала, что может родить лишь дочерей, но Лукан хотел обещанного провидцами сына и не собирался допускать, чтобы матерью мальчика стала другая женщина. Как принц Мечей он может командовать сыновьями... и дочерьми, если те будут похожи на свою мать. Лукан позволил себе предаться мечтам, пока, улыбаясь, отбивал атаки Айседоры. Большую часть жизни с ним обращались как с принцем, и он привык получать желаемое, о чём часто напоминала возлюбленная. Но ведь даже ему неподвластно чудо жизни.