Андреа Кремер - Кровая Роза

— У тебя больше прав быть со стаей, чем у меня.

— Не валяй дурака, — Шей крепко обнял Анселя. — Ты там, где и должен быть.

Ансель ответил на объятия и что-то тихо прошептал Шею. Наследник ответил ему легкой улыбкой.

— Скоро увидимся, — сказал мне брат и ушел.

Шей внимательно смотрел на меня. Я подняла брови. Странное выражение читалось на его лице. Он выглядел так, словно старался не рассмеяться.

— Что он тебе сказал?

— Он сказал, что я не могу остаться с Ищейками, — ответил Шей. — Потому я — единственный, кто может не дать тебе побить его.

— Я не бью его, — ответила я, улыбнувшись в ответ. — Если он действительно этого не заслуживает.

— Шей! — Аника позвала нас к камину.

— Думаю, я больше не могу это откладывать, — Шей начал разворачиваться.

Я схватила его за руку, задержав, и крепко обняла. Когда я поцеловала Шея, то в свои объятия я вложила все, что раньше сдерживала. Мне было необходимо, чтобы он знал, что я чувствовала и чего хотела, почему так боялась отпускать его. Руки Шея скользнули по моей спине, прижавшись к лопаткам.

Я позволила своим губам задержаться на его, пока мне не пришлось отстраниться.

Он провел пальцами по моему подбородку.

— Спасибо, что спасла меня.

— Я тебя не спасала, — ответила я, — Это ты тот, кто смог изгнать Предвестника.

Он наклонился и, едва касаясь моих губ, нежно поцеловал.

— Я говорю не о сегодняшнем дне.

Взгляды собравшихся Ищеек были сосредоточены на Шее, пока мы приближались к Анике.

— Тебе понадобятся Элементы Креста, — Стрелка жестом указала на мечи за спиной Шея.

— Что я должен делать? — спросил он ее.

— Держи мечи в воздухе — так они создадут метку Наследника, — ответила Аника. — И повторяй «obtineo porta», пока все не закончится.

— Оbtineo porta, — пробормотал он.

Длинная полоска зеленоватого света появилась в камине — словно открылся огромный глаз.

Шей посмотрел на Анику.

— Он все еще там, да?

Она кивнула, оглянувшись на каменную структуру, которая снова потемнела.

— Именно поэтому ты и должен запечатать его.

Шей расправил плечи.

Ищейки в библиотеке притихли, наблюдая за тем, как Шей двигается к камину.

Наследник держал Элементы Креста на расстоянии вытянутой руки. Меч земли и воздуха он расположил вертикально, в то время как меч воды и огня горизонтально лезвию первого. Он медленно перевел дыхание и замолчал, затем обернулся и посмотрел на меня.

Я шла рядом с ним, положив руку ему на спину, чуть ниже шеи, так что пальцами слегка задевала татуировку креста на его коже. Он вздрогнул.

— Я не знаю, смогу ли сделать это.

— Ты должен, — сказала я, но каждое биение сердца в моей груди стучало медленно и тяжело, словно кол, вбиваемый молотом в землю.

— Я не хочу оставлять тебя, Калла.

Я закрыла глаза, понимая, что он чувствует, потому что та же самая боль рвала на части и мое сердце. Сегодня я уже потеряла человека, которого любила, и через минуту я могла потерять еще одного. Но что мы могли сделать?

Мир, созданный Хранителями, был выкован из жадности и жестокости. И не важно, какова была награда за эти страдания.

Когда я открыла глаза, то увидела, что серо-зеленый взгляд Шея полон печали. Наклонившись вперед, я прижалась губами к его татуировке.

— Я люблю тебя.

Я раздвинула пальцы рук, хватаясь за его спину покрепче, надеясь, что, мое прикосновение каким-то образом заставит вселенную услышать мой призыв к волчьей сути Шея, которая возьмет верх над человеческой. Если нет… я останусь одна.

У меня есть моя стая, но смогу ли я остаться с ними? Если Шея не будет со мной, то я предполагаю, что произойдет. Я стану волком-одиночкой, скитающимся по земле. А мой отец останется Альфой моей стаи, кем он и был всегда.

Наверное, так все и случится.

— Калла.

Лоб у Шея был нахмурен. Он видел, как по мои рукам бегали мурашки, как дрожали мои мышцы.

— Я люблю тебя, — прошептала я в последний раз, медленно отступая к появившейся в ночи и зовущей меня стаи. — Запечатай Разлом.

Я всегда приветствовала войну, но какой смысл в жизни воина, когда последнее сражение закончилось?

Шей столкнулся с пустотой в камине. Медленно поворачивая мечи, он пел. А затем там, где не было ничего, тьма пришла в движение. Тени цеплялись за Элементы Креста, хватали лезвия и тянули Шея вперед. Когда мечи описали четверть оборота, Наследник замер. Тьма стала твердой, блокируя Крест. Но в эбонитовых тенях сиял мягкий свет, светящийся точно звезды.

Свет струился над мечами, касаясь пальцев Шея, заставляя его содрогаться. Как прозрачными лентами, он обвился вокруг его рук и груди. Когда свет разлился по его шеи и встретился с моими пальцами, сверкающие щупальца начали требовать и моего тела тоже.

Свет становился все ярче до тех пор, пока я не перестала видеть даже Шея, хотя по-прежнему чувствовала пальцы, прижатые к нему. Но ничего не видела, только бледный мерцающий воздух вокруг меня. Воздух, который оживал благодаря силе.

Я думала, что будет больно. Ансель говорил, что когда его волка убили, он чувствовал себя так, словно его разрывало на куски.

Но боли не было. Нет. Только чувство легкости, головокружения и опьянения, словно тяжесть бремени перестала быть моей, когда ее забрали.

Вдруг я поняла истину, и свет вокруг взорвался.

Я стала свободна.

При отмщении необходимо сообразовываться не с размерами совершенного зла, а с размерами того блага, которое должно последовать за отмщением.

— Томас Гоббс. Левиафан.

Сабина задрожала, пожалев, что не взяла свитер, который предложил ей Итан. Солнечный свет просвечивал сквозь строительные леса, которые простирались по краю Роуэн Эстейт, и брезент, натянутый между наружным миром и библиотекой, не мог сдержать декабрьский мороз. А обогреватели просто не справлялись с холодом.

Сабина запечатала очередную коробку скотчем и небрежно написала черным маркером сверху, от края до края: «История — 17-й век». Почти все книги, которые она упаковывала, пока что были книгами по истории. Очень древней истории. Неужели не было здесь никаких интересных книг?

— Разве ты еще не закончила? — Итан заглянул в библиотеку. — Почему все эти книги до сих пор валяются?

— Я сделаю вид, что ты этого не говорил, — она отнесла коробку к растущей стопке. Все эти книги будут переданы в Академию на хранение. — Поэтом я смогу продолжать тебя любить.

Итан рассмеялся. Сабина направилась к нему, потирая руки. Он нахмурился, сбросил с себя плащ и укрыл им Сабину.

— Ты должна была взять свитер.

— Да, да, — сказала она, плотнее укутываясь в плащ, все еще хранящий тепло его тела. — Ты был прав. Радуйся. Но в следующий раз права буду я.