Линдси Пайпер - Заклятие короля

Он будет побеждать в Конфликте, год за годом. Чтобы хра­нить безопасность своей семьи. Чтобы гарантировать выжи­вание клана Гарнис.

Уверенность придала легкости его шагам, когда Лето от­правился по наклонному коридору в сторону вопящей неофитки. Одри стояла спиной к решетке из кованого железа, закрывавшей пещеру от пола до потолка. Ключа у Лето не было. Его впускала и выпускала человеческая стража Асте­ров. Электропогонялки для скота, электрошокеры и пули с напалмом могли сдержать даже самого сильного Короля Дракона. Потому что на нем был ошейник.

Лето никогда не протестовал. Зачем? Этот подземный ка­земат всю жизнь был местом и целью его славы, здесь драл­ся его отец. И здесь же погиб, пытаясь послужить тем, кого любил. Был обезглавлен Драконовым лезвием.

— Держись от меня подальше!

— И не подумаю. — В ее словах звучала уверенность, ко­торую он ощущал.

Она рванулась вперед. Несмотря на изящное телосложе­ние, она оказалась жилистой и удивительно сильной. Но с ним ей никогда не сравниться. Он поймал ее на середине движения. По инерции Одри налетела животом на его пред­плечье. Он снова швырнул ее на землю. И наступил каблу­ком на ее ошейник, прямо над гортанью.

— Так ты только покалечишься. Придержи свой огонь. Он пригодится тебе для Клеток.

Она баюкала локоть и глазела на него бледными, очень светлыми глазами — возможно голубыми.

— Я буду тренировать тебя для твоего первого боя, через три недели, — продолжил он. — Обычно дается больше вре­мени, но Старик Астер хочет, чтобы ты была готова раньше. Он пригласил много важных людей.

Лето убрал сапог, схватил и намотал на кулак горсть ее во­лос — светло-медовых, спадавших до середины спины. Это следовало исправить. Его собственный опыт показал, как опасны в бою длинные волосы.

— Отпусти меня!

— Нет. — Он потащил ее обратно, к главному помещению для тренировок. Толкнул в каверну, выдолбленную постоян­но текущей водой. — Вымойся. Я не работаю с мусором.

Она зашипела, когда холодная вода полилась по лицу и спине. Тонкая больничная рубашка облепила ее тело. Вско­ре это будет бесполезная мокрая тряпка. У него были доспехи, в которые она сможет переодеться. Позже. Вначале ей нуж­но указать ее место.

— Мыло?

Лето скрестил руки.

— Это что было?

Она сжала губы в тонкую бледную линию. Медовые воло­сы потемнели под струйкой воды. Ее руки и ноги дрожали. Она сжалась в комок, пытаясь закрыться.

Если бы женщина не спросила, Лето ждала бы уйма гряз­ной работы. На определенном уровне ему хотелось ее сло­мать. Но он жаждал настоящего противника. А у нее был, похоже, нужный потенциал, если только ей хватит мозгов понять, когда пора отступить.

— Могу ли я получить немного мыла? — Просьба далась ей непросто, и все ее лицо исказилось от ярости.

— Возможно.

Он медленно опустился на колени перед ней. Он достаточ­но тренировал и тренировался в Клетках и умел почувство­вать, когда проявление доброты производит больший эф­фект, чем агрессия. Она забилась поглубже в каверну, но страха в ее взгляде он не увидел. Бледные, почти серебристые глаза смотрели на него из-за завесы воды. Она уже стала чи­ще. Теперь он мог различить черты ее лица. Упрямая. Каж­дая черточка говорила об упрямстве.

— Я редко даю советы, которые не касаются техники боя. Но послушай меня сейчас: прибереги свою враждебность. Я тебе не враг.

— Фигня.

Она отбросила мокрые волосы, открывая лицо в форме сердечка. Заостренный подбородок казался надменным, но губы были нежными. Тонкими. Дрожащими. И, будьте сви­детелями все Короли Дракона, кожа ее — естественно сму­глой. И блестела, как золото под ярким солнцем. Широкие скулы были раскрашены веснушками, а не грязью, как он по­думал. Вода затемнила ее ресницы, подчеркнув невероятные, почти прозрачные глаза. Взгляд был внимательный. Она оценивала каждую деталь, несмотря на свою ярость.

Ум у новичков был обоюдоострым мечом.

— Можешь превратиться в полумертвую отбивную, мне все равно, — Лето пожал плечами. — Ты знаешь, как сложно убить Короля Дракона. Но толпа любит смотреть, как бой­цы кричат, истекая кровью. Никто о них не горюет.

— Мой сын оплачет меня, — прошептала она.

— Он уже это делает. Доктор Астер наверняка сказал ему, что ты умерла.

— Я дала обещание сыну. Еще один год.

Один год.

Он едва ли не пожалел ее за наивность. После первого мат­ча ей повезет, если она сможет стоять, или говорить, или же­вать. Да, она исцелится, как все Короли Дракона, но процесс регенерации не идеален. Ампутированные конечности не от­растали. Сознание разрывалось в клочья безумия. И остава­лись шрамы. Его разрезанная губа и исполосованная спина тому свидетельство.

Но он спрятал свой пессимизм и застарелую боль. Сейчас она была его ответственностью. Он еще ни разу не подводил Старика. И не позволит этой женщине уничтожить то ува­жение, которого Лето добивался долгие годы.

— Учись сражаться, — сказал он ей. — Иначе пострада­ешь, как остальные.

Она содрогнулась. Больничная рубашка облепила ее. Она спрятала под подол колени и прикрыла груди, скрестив дро­жащие руки. Вода позволила ей сохранить пару секретов.

— А ты здесь для того, чтобы учить меня?

— Ты избавила бы себя от уймы проблем, задав этот во­прос минут двадцать назад.

— Bathatéi , — самое грязное ругательство на языке Коро­лей Дракона.

Лето лишь рассмеялся.

— Твое имя. Быстро.

Она ударила его кулаком. Он с легкостью перехватил ее руку, а затем и вторую. Единственным ее оружием остался — хотя она могла этого и не осознавать, — внезапный вид ее обнаженной груди. Размокшая бумажная рубашка только подчеркивала ее обольстительные формы. Лето усилием во­ли заставил себя смотреть ей в лицо.

— Твое имя, — сказал он с нарастающей угрозой. — Но, если ты предпочитаешь называться лабораторной грязью...

— Мое имя в обмен на мыло.

Он улыбнулся. Это обещало быть забавным.

— Согласен.

Она сглотнула, ошейник на шее дернулся. И вскинула под­бородок.

— Меня зовут Одри МакЛарен.

— Твое настоящее имя.

Во имя Дракона, его спокойствие раздражало. Он отпу­стил ее запястья.

Одри не чувствовала пальцев на руках и ногах. Больнич­ная рубашка превратилась в бумажные комки на плечах.

— Это оно. Я Одри МакЛарен.

— Возможно, но только среди людей. Я не стану упоми­нать здесь такой грязи.

— Конечно, ведь это место такое чистое.

— Мои правила.

— Ты говоришь, как мой сын. Нахальный. И ждущий, что все будет, как он захочет.

Он уставился на нее с презрительной снисходительностью.

— И как, ему удалось установить правила в лаборатории Астера?

— Ах ты кусок дерьма!