Джоли Скай - Дикий

Волк замер, лицо его покраснело еще сильнее, но теперь стало ясно, что это не от пережитого удовольствия, а от смущения. Или даже стыда.

Этан сам не заметил, как нахмурился, но внутри забрезжила надежда. Что-то тут не так, и ему надо выяснить что именно.

С лукавым сочувствием он протянул:

– Или не такой уж и классный? – Брэм даже не шевельнулся, разве что ноздри слегка раздулись, и все же его растерянность тронула Этана, и он улыбнулся, стараясь разрядить обстановку. – С кем не бывает.

Брэм отвел глаза куда-то вправо и откашлялся.

– Хочешь пить?

Этан сел, скрестив ноги.

– Брэм, – прошептал он, пытаясь заставить волка посмотреть на него. Когда они оставались тут вдвоем, в комнате было почти уютно, и Этан собирался воспользоваться этой странной атмосферой. Один бог знает, сколько раз за последние несколько дней ее обращали против него.

Но Брэм только тряхнул головой, поднялся и взял бутылку со стола.

– Хорошо, да, я бы выпил чего-нибудь. – Этан протянул руку и специально скользнул пальцами по ладони Брэма. Рука волка дрогнула, и Этан посмотрел на Брэма, но тот снова отвел взгляд.

Твою мать. Это совсем не здорово. Либо тот слишком хороший актер, либо с ним явно что-то не так. В прошлой жизни, когда Этан любил, чтобы все было легко и просто, он старался избегать таких, как Брэм. Проглотив две трети бутылки, он вытер рот, пытаясь решить, что же делать с этим растерянным волком. Сочувствие – это, конечно, хорошо, но и о себе нельзя забывать.

Он взглянул на Брэма и тихо заметил:

– Неудивительно, что ты не захотел целоваться со мной, если альфа – твоя пара.

Брэм передернулся всем телом, напоминая собаку, отряхивающуюся от воды. Этан стиснул зубы.

– Я омега.

– И что, омеги и альфы не могут быть вместе? Извини, я не слишком разбираюсь во всей этой стайной иерархии.

– Ты не голоден?

– Значит, не пара.

Брэм пристально посмотрел на него, так и не ответив. Но взгляд его обжигал, так что Этан уяснил для себя две вещи: Брэм и Даг не пара – волки никогда не стали бы отрицать такую связь – к тому же Брэм – обозлившийся омега, возможно побитый, но не побежденный. И Этану надо найти способ использовать этот гнев в свою пользу.

А еще у обозлившегося омеги явно какие-то проблемы с альфой, неважно, трахаются они или нет.

Может, у Этана все же есть шанс.

На следующий день Брэм появился, как раз когда Этан проснулся, словно по сигналу. Спалось ему не слишком спокойно, но кошмары тоже не мучили. Спасибо и на этом.

Брэм выглядел усталым, как будто из него резко высосали весь энтузиазм по поводу Проекта «Этан». Возможно, это к лучшему, а возможно – нет.

– Доброе утро. – Этан потер глаза. – Сейчас ведь утро, да?

– Конечно.

– Конечно, утро. Конечно, Этан, это не имеет значения, ты ведь живешь в комнате без окон?

Брэм не отрывал глаз от стола, на котором расставлял завтрак.

– Сейчас утро. Позднее. Хорошо выспался?

Его застенчивость выглядела так мило, ну, или она казалась бы милой, если бы Брэм не был одним из его тюремщиков. По крайней мере сегодня от Брэма не несло Дагом. Видимо, тот помылся, а второго раунда еще не было. Этан боялся, что если они занимаются сексом слишком часто, связь между ними может оказаться слишком сильной, неважно, зол омега или нет. Если они были любовниками лишь от случая к случаю, Этану это только на руку.

Он все-таки слегка пожал плечами в ответ на вопрос Брэма. Волк всегда спрашивал, как ему спалось, хотя наверняка часами следил за ним.

– Я тут только и делаю, что сплю. С каждым днем это удается мне все лучше и лучше. Хотя хобби скучноватое, должен признаться.

Брэм махнул рукой на еду и воду, что принес: запакованное, высококалорийное дерьмо. «Мать, – подумалось Этану, хотя воспоминания были не слишком ясными, – называла такую пищу тяжелой». Но он все равно все съел, размышляя, набирает ли вес. Это ему совсем не помешало бы. Ему нужна сила.

– А еще у меня очень хорошо получается есть и пить, – продолжил Этан, кивая на пустой поднос. – Интересно, какому еще фокусу мне придется научиться. Не сексу, как я понимаю. У тебя же есть Даг. – Этан нарочно произнес это так, чтобы в голосе слышалось приглашение.

К его изумлению, Брэм перехватил его взгляд, и в глазах читалось предостережение.

– Не надо говорить о Даге.

– Нет? Запретная тема?

Брэм медленно поднял глаза, отвел взгляд влево, слегка наклонил голову набок и наконец снова посмотрел на Этана.

– Для меня да.

Этан подождал, пока Брэм наклонится над подносом, а потом тот вдруг посмотрел в правый верхний угол комнаты.

Он не очень-то хорошо разбирался в подобном, но там вполне могла быть встроенная в стену камера – черная круглая штуковина с чем-нибудь наподобие линзы посередине.

Он шумно выдохнул. Они все записывают на пленку? Боже. Этан встал, не чувствуя ног, казалось, он не сможет справиться еще и с этим. Не простояв и секунды, он плюхнулся обратно на кровать.

– Так устал из-за еды? – предположил Брэм. Его тон звучал равнодушно-бесстрастно, неодобрительные нотки были едва заметны.

Этан отвернулся от камеры и пробормотал куда-то в матрас.

– Ага.

– Я еще вернусь.

– Замечательно.

Брэм вышел из комнаты.

Конечно, если бы Этан соображал быстрее, он бы сразу догадался, что за ним следят. Как еще они могли узнать, когда именно он просыпается? Каждый гребаный раз. Он подавил волну негодования и перешел к следующему вопросу.

Зачем Брэму открывать ему этот факт? Исподтишка, как будто у него могли возникнуть из-за этого неприятности. Так зачем рисковать? Может, чтобы Этан больше не пытался приставать к нему?

Он стиснул зубы. У него и так не осталось уединения. Он не позволит какой-то камере мешать ему, положение уже даже не неприятное – откровенно тошнотворное.

– Он поел, – сообщил Брэм Дагу, бросая пустой поднос в корзину с грязными тарелками. Придется помыть их позже.

– Я понял. – Даг внимательно смотрел на экран, Этан лежал на спине, уставившись в потолок, и не двигался. – Что случилось? Мне казалось, он хотел поговорить с тобой, но потом почему-то передумал и улегся в постель.

Брэм покачал головой.

– Может, он разозлился оттого, что я не захотел разговаривать о тебе.

Даг смерил его пристальным взглядом, Брэм с трудом удержался от желания поежиться.

– Тогда поговорите обо мне. Ему жизненно необходимо с кем-то разговаривать. Скоро нам придется показать, что он в нормальном состоянии.

– В нормальном состоянии, – медленно повторил Брэм, ему не понравилось, как это прозвучало.

– Да. Мы же пытаемся вернуть его в цивилизованный мир, помнишь?

«Да уж, мы просто образец цивилизованности» . Но Брэм промолчал, потому что ему не хотелось спорить с Дагом, это бы все равно ни к чему не привело. Вместо этого он спросил: