Кассандра Клэр - Город небесного огня

— Если он запечатает границы, то как он сможет вернуться в наш мир? — потребовала Изабель. Она поднялась на ноги — ее кнут блестел на ее запястье, но она не сделала ни одного движения, чтобы использовать его.

— Он не вернётся, — сказал Магнус. — Никто из нас не вернётся. Врата между мирами закроются навсегда, и мы окажемся здесь в ловушке.

— Ловушка, — Себастьян размышлял. — Такое ужасное слово. Вы будете… гостьями. — Он усмехнулся. — Невольными гостями.

— Так вот что ты предложил ей, — произнёс Магнус, поднимая взгляд на Клэри. — Ты сказал ей, что если она согласится править с тобой вместе, ты закроешь границы и оставишь наш мир в покое. Правь в Едоме, спаси мир. Верно?

— Ты очень догадливый, — произнёс Себастьян после краткой паузы. — Это раздражает.

— Клэри, нет! — закричала Джослин. Люк потянул её обратно, но она не обращала внимания ни на что, кроме своей дочери.

— Не делай этого…

— Я должна, — сказала Клэри, впервые проронив хоть слово. Ее голос сорвался, невыносимо громко разносясь по каменному залу. Неожиданно каждый обратил свой взгляд на нее. Все, но не Джейс. Он смотрел вниз, на браслет, зажатый между пальцев.

Она выпрямилась.

— Я должна. Как ты не понимаешь? Если я откажусь, он убьёт всех в нашем мире. Разрушит всё. Миллионы, миллиарды людей. Он обратит наш мир в это.

Жестом она указал на окно, из которого открывался вид на выжженныепросторы Едома.

— Это того стоит. Так должно быть. Я научусь любить его. Он не причинит мне боли. Я верю в это.

— Ты думаешь, что можешь изменить его, присмирить, сделать лучше, потому что ты единственный человек, о котором он заботится, — сказала Джослин, — Я знаю мужчин семьи Моргенштерн. Это не сработает. Ты будешь сожалеть…

— Но никогда от тебя не зависела судьба всего мира, мам, — сказала Клэри с бесконечной нежностью и бесконечным горем, — Ты можешь только давать советы.

Она посмотрела на Себастьяна.

— Но я выбираю то, что выбрал он. Подарок, что он дал мне. Я принимаю его.

Она увидела, как сглотнул Джейс. Он бросил браслет в раскрытую ладонь Себастьяна.

— Клэри твоя, — сказал он и отступил назад.

Себастьян щелкнул пальцами.

— Вы слышали ее, — сказал он. — Все вы слышали. А теперь на колени перед вашей королевой.

«Нет!» — подумала Клэри, но заставила себя замолчать. Она наблюдала, как Очерченные начали становится на колени, один за другим, они склонили головы — последней, кто встал на колени была Аматис и она не опустила свою голову. Люк смотрел на свою сестру, а на его лице была содрана кожа. Это было впервые, когда он видел ее такой, поняла Клэри, хотя ему говорили об этом.

Аматис через плечо посмотрела на сумеречных охотников. На мгновение, ее взгляд поймал брата, ее губы сжались. Это был злой взгляд.

— Делайте, — сказала она. — На колени или я убью вас.

Магнус встал первым. Клэри не могла в это поверить. Магнус был так горд, но тогда это была гордость, превзошедшая пустосту жестов. Она сомневалась, что встать на колени — это позор, который ничего не значил для него.

Он изящно опустился на колени и Але последовал за ним; затем Изабель, потом Саймон, следующим был Люк и опирающаяся мать Клэри рядом с ним. И последним был Джейс, он опустил светлую голову, упал на колени и Клэри услышала, как окно позади нее разлетается на множество осколков. Звучало как ее разбитое сердце.

Посыпалось стекло, после это был голый камень. Больше не было никакого окна, которое вело в Аликанте.

— Все кончено. Пути между мирами закрыты.

Себастьян не улыбался, но выглядел… раскаленным. Как будто он горел. Круг из рун на полу мерцал синим пламенем.

Он побежал к платформе, перешагивая через одну ступеньку и протянул руку, чтобы поймать руки Клэри; она позволила ему опустить ее вниз от трона. Он все еще держал ее. Его руки чувствовали, что его браслеты горят вокруг запястья. — Ты принимаешь это, — сказал он. — Ты принимаешь свой выбор?

— Я соглашаюсь на это. — сказала она, заставляя себя смотреть прямо ему в глаза. — Я соглашаюсь.

— Тогда поцелуй меня, — сказал он, — Поцелуй так, будто любишь.

Ее желудок сжался. Она ожидала этого, но это было похоже на ожидание удара в лицо — никто не сможет подготовить тебя к этому. Ее лицо осматривало его — в каком-то другом мире, другом времени, другой брат улыбался ей, глазами зелеными, как трава весной. Она постаралась улыбнуться.

— Перед всеми? Я так не думаю…

— Мы должны показать им, — сказал он, а его лицо было неподвижным, будто ангел выносил свой приговор. — Что мы едины. Докажи себе, Кларисса.

Она наклонилась к нему, он вздрогнул. — Пожалуйста, — сказала она. — Обними меня.

Она увидела вспышку какой-то уязвимости в его глазах, удивление, от того, что она попросила его — до того, как его руки обвились вокруг нее. Он притянул ее поближе — она положила одну руку ему на плече. Ее другая рука скользнула к ее талии туда, где в ножнах лежал Геосфорос, заправленный в пояс на ее одежде. Она сложила свои пальцы позади его шеи. Его глаза были широко открыты — она могла видеть его сердцебиение, пульсирующее на его горле.

— Давай, Клэри, — сказал он, и она наклонилась, прикоснувшись губами к его лицу. Она почувствовала, как он взрогнул, и прошептала, ее губы скользили по его щеке.

— Радуйся, Равви, — сказала она и увидела как его глаза расширились, когда она достала Геосфорос и занесла его яркой дугой, лезвие прошло через его грудную клетку, а наконечник расположился, чтобы проткнуть его сердце.

Себастьян ахнул и дернулся в ее руках — он отшатнулся с рукоятью ножа, который торчал из его груди. Его глаза были широко открыты и на мгновение она увидела шок от предательства в них, шок и боль, которые действительно приносили ему мучения — мучения, где-то в глубине его души, в месте, которое, как она думала, было похоронено давно, в месте, которое оплакивало брата, который мог бы у нее быть.

— Клэри, — выдохнул он, начиная выпрямляться и теперь вид предательства в его глазах начал угасать, а она увидела развивающуюся искру гнева. Это не сработало, в ужасе подумала она — это не сработало и даже если границы между мирами сейчас запечатаны, он будет винить ее, ее друзей, ее семью, Джейса.

— Ты ведь знаешь, — сказал он, хватая за рукоятку меча. — Я не могу быть раненым, каким либо оружием под Небесами.

Он вздохнул и замолчал. Его руки были сложены на рукояти, чуть выше раны в его груди. Крови не было, но была вспышка красного цвета — искра огня. Рана начала гореть.

— Что… Что это? — потребовал он сквозь зубы.

— И я дам ему звезду утреннюю, — сказала Клэри. — Это оружие сделано не под небесами. Это небесный огонь.

С криком он вытащил меч обратно. Он держал рукоять, с рисунком из звезд, смотря на него недоверчивым взглядом, прежде чем тот вспыхнул как клинок Серафима. Клэри отшатнулась, споткнувшись о край степеней с престола, прикрыв одной рукой лицо.