Экси Старк - Миры Амбрэ

Теплый, резкий порыв ветра принес сладкий запах цветов. Я зашла по пояс в воду, оттолкнулась носками от дна и нырнула. Плыла, пока хватило воздуха, а когда вылетела на поверхность, вода доставала почти до подбородка. Через секунду Илай вынырнул рядом со мной. В теплом свете его кожа казалась золотисто-бронзовой, как и сам океан, а волосы — черными, как небо над нами. Я обвела взглядом его лицо, едва заметно улыбающиеся губы, мокрые волосы, падающие на глаза, широкие плечи и грудь… Остальное скрывала вода.

Жар стал подниматься по лодыжкам вверх, охватывая затем всё тело. Я сделала уверенный шаг в его сторону. Мягкий песок проседал под ногами, словно пух. Я дотронулась до его живота, ощущая под пальцами напряжение в каждом мускуле. Илай обхватил меня руками за талию и притянул к себе, приподнимая за бедра. Я обвила его ногами, прижалась к горячему телу и застыла, поймав его взгляд. Открытый, ясный, настоящий, без тени бравады и напускной иронии. На его глаза упало несколько мокрых прядок, с них всё еще стекали капли соленой воды. Я улыбнулась и пальцем, аккуратно убрала их назад. Илай повернулся и, пока я не убрала руку, поцеловал ладонь, зарываясь в нее носом.

— Я люблю тебя, безумно люблю!

Я заулыбалась.

— Что? — спросил Илай.

— Просто так здорово, что даже слова не нужны, — я накрыла его губы своими… — Слова не нужны.

Мои пальцы запутались в шелковистых волнах мокрых волос, притягивая его близко-близко. Илай прикоснулся губами к чувствительной коже на шее и, сильнее сжимая мои бедра, стал целовать плечи и грудь.

Он пытался делать всё не спеша, медленно и нежно, но мы оба были слишком нетерпеливы, измученные ожиданием близости, о которой так долго мечтали.

Кожа пылала огнем, пламя разрасталось, испепелив мою неловкость и робость. Я решительно прижала его бедра ногами, позволяя нам сливаться воедино. Волны блаженства, как мощные разряды тока, пронзили каждую клеточку, заставляя трепетать всё тело. Мы любили друг друга, оставляя позади весь мир, бесконечный океан, небо в россыпи бриллиантовых звезд, покидая эту вселенную…

Я приоткрыла глаза. Илай держал меня в объятиях. Держал так крепко, что у меня затекло все тело. Осторожно, чтобы не разбудить его, я выползла из его рук, с удовольствием потянулась и снова взглянула на Илая. Темные волосы рассыпались по белой подушке, точно кристаллы антрацита. Я очертила взглядом смуглую кожу шеи, четкий изгиб скулы с небольшой шетиной и, едва касаясь, провела по лицу пальцем, дотрагиваясь до густых, черных ресниц. Илай улыбнулся, не открывая глаз.

— Прости, я разбудила тебя, — прошептала я.

— Я долго мечтал об этом — чтобы ты меня разбудила вот так, — он распахнул сияющие глаза.

Его пальцы пробежались по линии позвоночника, опускаясь на обнаженные бедра. Илай издал гортанный звук, моментально прогоняя остатки сна, оказался сверху, упираясь ладонями в простыни, и поцеловал меня, долго, неотрывно. Нас всего-то и разделяла тонкая полоска ткани. Я скользнула пальцами по его шее, напряженным мускулам на спине, а затем мы одновременно потянулись друг к другу и слились в поцелуе. Я запустила пальцы ему в спутанные волосы, прижалась еще сильнее, а он стал целовать шею, спускаясь ниже к груди, животу. Мы оба шумно дышали, горячая кровь неслась галопом по венам, словно стадо диких лошадей, громко стучала в ушах. Не было ничего реальней нашей любви за пределами этой комнаты. Ничего не имело значения.

Кровать под нами пугливо подпрыгнула, и дом, покоящийся на сваях, неуверенно пошатнулся. Мы замерли.

— И вас с добрым утром! — громко сказал Илай. — Землетрясение в нашем доме — частое явление, особенно по утрам, — пояснил он для меня.

— Это не я! — крикнул в ответ Нит.

В этот момент дно океана разразились новыми толчками, заставляя бунгало дрожать, словно он был сделан из бумаги. Ровная гладь океана встревоженно заколыхалась. Волны становились всё больше, со стоном разбиваясь о террасу, запрыгивая брызгами в открытые окна.

— Что происходит? — сказал Илай, выходя на террасу.

Я последовала за ним, путаясь в развевающихся от сильного ветра занавесках. Нит и Джо уже стояли рядом, всматриваясь в даль. Новые толчки всё сильнее сотрясали землю, волны яростно, словно взбесившиеся псы, бросались на стены бунгало.

— Что это? — Нит напряженно сглотнул, кадык подпрыгнул вверх-вниз, как мячик.

— Вулкан, — тревожно проговорил Илай.

Раздался глухой, далекий треск. Небо на северо-западе окрасилось багровым пеплом, словно ожившая картина Фульвио Де Пьяцце. Затем опять последовали толчки, один за другим, настолько мощные, что я потеряла равновесие, и если бы не Илай, упала в воду. Только он подхватил меня, как землю тряхнуло еще раз, столбы, на которых держалась терраса, переломились и ощетинились, словно обломанные кости. Пол сполз в воду, увлекая нас за собой. С неба посыпались крупные хлопья пепла, кружившие в воздухе, будто черный снег. Завоняло гарью и серой. На горизонте рябило от черных точек, и это был не пепел. Так кричат только испуганные птицы. Сбиваясь в тучи, они с жутким гоготанием неслись мимо, полностью дезориентированные, в панике врезались в дома, камнем падали в океан.

— Нас всех смоет к чертям собачьим!!! — высоким, испуганным голосом закричала Джордана и остекленевшими от ужаса глазами смотрела перед собой.

На нас с диким рокотом неслась огромная цунами. Скорость, с которой она приближалась, красноречиво говорила, что вскоре от этого острова не останется и следа. Пытаясь заглушить страх, я закрыла глаза, вытянула руку ладонью кверху, склонила голову, словно собираясь приручить зверя, и прошептала одними губами:

— Havenus, — в лицо ударила волна леденящего холода, как пощечина, от которого дыхание перемкнуло. Океан не слышал меня, наступая, словно пришпоренная лошадь. — Vyre lydie vann, — настойчиво продолжала я, а каждое слово давалось всё трудней, отдаваясь в голове резкой болью, словно эти слова выжигались внутри меня, — Bero diti olige io vrede, — я сильней зажмурилась, когда из глаз потекли слезы. — Sheh. Sheh, — не останавливалась я, понимая, что отключаюсь. Это был лишь вопрос времени, — stoppe til aquam, Lila, domaine!

Земля под ногами дрожала, был слышен звон бьющейся посуды в доме, треск деревянных балок, стон деревьев, гнущихся под порывами ветра. В адском реве было не разобрать ни слова из того, что кричал Илай. Сердце металось в груди, словно рыбацкая лодочка, попавшая в жестокий шторм.

— Emen cipio vidi, — я сморгнула выступившие слезы и с новым упорством продолжила усмирять океан, — maa aumquam. An, tuwa equita, Havenus!!! — Внутри что-то надломилось, боль осколками хлынула от головы по спине.

Волна, яростно пенясь и бурля, встала на дыбы и взорвалась. Раздался дикий, ужасающий скрежет, стоны воды и отчаянный рев стихии смешались в дикое крещендо, словно музыкальное сопровождение к концу света. Брызги от столкновения разлетелись, впитывая пепел; казалось, что пошел проливной дождь, тоже черный, как деготь.