Анна Гаврилова - Счастье вдруг или история маленького дракона (СИ)

– Быть не может.

Адекватная часть моего сознания отметила – именно этот горец переводчиком тут работает, а вот вторая...

«Дантос, давай уйдём!» – воскликнула я.

Да-да, здесь и сейчас это прозвучало как всё то же проклятое «ву», и меня никто не понял. Пришлось зажмуриться и сказать уже самой себе: спокойно, Астра. Спокойно! Единственное, что могут сделать эти дикари – рассказать светлости и остальным, что карликовых драконов не существует. Но ведь Дантос и так полон подозрений сразу после встречи с Верноном. А раз так – опасности нет.

Я вдохнула, выдохнула, и вдохнула снова. И чего, спрашивается, разволновалась?

– Да, я тоже не поверил, когда впервые увидел, – признался блондин. В голосе герцога звучала улыбка. – Но...

Вот после этих слов меня подхватили на руки и понесли, чтобы через мгновенье водрузить на стол, аккурат перед гостями.

Я всё-таки не удержалась и сделала шажок назад, чтобы к Дантосу поближе. Умом понимала – бояться нечего, но рядом с блондином всё равно спокойнее.

– Параэш? – выдохнул один из горцев.

«Переводчик» опомнился не сразу.

– Откуда? – вопросил он. А я лишь теперь заметила лёгкий акцент.

– Девочка несколько лет жила в цирке, две недели назад попала ко мне, – погладив по чешуйчатой голове, сообщил Дантос. – Я хотел спросить, как ухаживать. А то знаете, есть подозрения, что неправильно кормлю.

Герцог Кернский замолчал, давая «переводчику» возможность донести сказанное до своих. И вот, слушая это карканье, я снова волноваться начала. Появилось желание развернуться и попроситься на ручки, но я сдержалась.

Слова светлости вогнали вождей в ещё больший ступор, даже самый невозмутимый из них – тот самый «переводчик» – молчал. Когда тишина из затяжной превратилась в давящую, Дантос хмыкнул и продолжил:

– А ещё ошейник. Я консультировался с одним из лучших магов столицы и, как выяснилось, нашим магам подобные конструкции неизвестны. Может быть вы что-нибудь о таких ошейниках знаете?

Тот факт, что драхи могут заявить права на дракона, Дантоса абсолютно не волновал, из чего я сделала вывод, что отдавать меня блондин не намерен ни при каких обстоятельствах. Возможно, горцы тоже поняли, а может и нет. Их самих, как вскоре выяснилось, совсем другой вопрос заботил.

– Иши рынто ва! — воскликнул тот, что стоял посередине. Он казался больше и важнее остальных, но что-то подсказывало – по положению все пятеро равны.

Вот после этого непонятного заявления начался гвалт, да такой, что император Ронал, который всё это время сидел во главе стола и излучал уверенность, тоже поднялся и бросил хмурый взгляд на Дантоса.

Ронал, судя по всему, скандала опасался, но скандала не случилось.

– Вы должны это видеть! – выпалил «переводчик», когда драхи закончили галдеть.

– Видеть что? – переспросил император осторожно.

– Это!

Выяснить, что дикарям надобно, удалось не сразу. Драхи слишком возбуждены были и объясняться не желали, упорно тянули к выходу. А когда всё-таки сказали, Дантос и Ронал искренне озадачились, я же села на попу и снова начала паниковать.

Причина паники? Да всё та же! В смысле – никаких явных поводов, но где-то глубоко в душе зарождается дикий, неконтролируемый страх. Нечто сродни предчувствию, которое заставляет людей совершать безумные, предельно нелогичные поступки. Нечто совершенно необъяснимое.

Именно глупость испытываемых мной эмоций заставила подняться на лапы, спрыгнуть со стола и направиться к выходу из зала. И всё это на глазах порядком озадаченных мужчин.

Ну а когда переступила порог, поняла – в действительности никакого предчувствия нет, моя паника вполне обоснована. Просто я очень боюсь встречи с собственным прошлым. А раз так – нужно пойти и встретиться, иначе имею все шансы заработать настоящую паранойю.

Не уверена, но, кажется, именно мой жест стал последним доводом. И мы пошли... Все. И Дантос, и император, и парень в строгом камзоле, и драхи.

День выдался солнечным и ясным – на небе ни пятнышка, ни тучки. Трава в императорском парке зеленющая, птички поют, бабочки порхают. И тем удивительней было осознавать, что сейчас в этом самом парке произойдёт...

Мы замерли у живой изгороди, которая делила парк на какие-то неведомые мне зоны. Впереди простирался огромный участок пустого газона, который, как мне кажется, для подвижных игр предназначался. Дантос, император и секретарь дружно уставились в небо, а драхи не менее дружно вытаращились на меня.

А я чего? Я ничего. Страшно мне, но потерпеть можно. Тем более, я точно знаю – Дантос никому золотого толстопопика не отдаст. И обидеть не позволит!

Поэтому тревожное любопытство дикарей выдержала с честью, и даже когда один из них, тот самый вождь Маруб, если не ошибаюсь, достал из-за пазухи нечто напоминающее детскую свистульку, не дрогнула.

А потом он поднёс «свистульку» к губам, и я услышала низкий, невероятно мощный звук. От этого звука мурашки по чешуйкам побежали, а внутри вспыхнуло непреодолимое желание подойти к Марубу. И я с ужасом поняла – это желание принадлежит не мне, а дракону, чью сущность когда-то впитала. Более того, это инстинкт!

Как сдержалась? Как мне удалось остаться на месте? Нет, не знаю.

Люди, судя по всему, звука не слышали вовсе, так что появление в небе чёрной точки, которая очень быстро приняла очертания крылатого создания и устремилась к нам, стало неожиданностью. А дракон шел на снижение... вернее, не дракон, – драконица.

Да-да, всё то время, что драхи находились в императорском дворце, их грозные драконы парили в небе – я поняла это из разговора, который случился после нервного: «Вы должны это видеть!». А собственные знания подсказывали: в том, что драхи предпочли оставить драконов в небе, ничего удивительного нет. Драконы, как и орлы, умеют ловить воздушные потоки, парить. И для них это отдых, причём куда более приятный, нежели валяние на зелёной травке.

Неба стало мало. Света – тоже. Потом земля качнулась, и маленькая красивая я едва удержалась на лапах. Мужчины тоже дрогнули. Все, кроме драхов – эти к приземлению драконов привычные.

Она опустилась шагах в сорока, аккурат посередине газона. Огромная и ужасающе прекрасная. Чешуя точь-в-точь как у меня – золото, с чёрным кантиком. И гребень такой же, и глаза, и крылья, и хвостовой шип. Только объёмы совсем другие.

Титулованные особы при виде этого чуда заметно побледнели, где-то вдалеке раздались крики и визги. И если с визгами всё понятно, то крики... в общем, нам всё-таки следовало предупредить стражу.

А я таки не выдержала, попятилась. Потом плюнула на гордость и спряталась за Дантоса. Только зря, потому что эту золотую махину не просто так в парк позвали...