Синтия Хэнд - Радиант

Все что угодно. Но она поворачивается ко мне спиной.

Мы обе лежим в темноте и слушаем звуки Рима, мопеды на мостовых, сигналы машин, крики людей, обрывки смеха и итальянских речей внизу на улице. Это не тот город, который ложится рано.

Через некоторое время мы слышим, как Роза идет в свою комнату. Анжела садиться, после чего встает с кровати и движется к двери без остановки для того, чтобы одеться, а это значит, что она вообще не надевала пижаму. Она как кошка домушник, когда идет в тишине по коридору и пробирается вниз по лестнице. Я слышу скрип входной двери. Потом она ушла.

Внезапно я проснулась.

Интересно, пропустила ли я какой-то тайный разговор в поезде, в котором было сказано: «Встретимся позже на этом же месте» , или она просто знает, где найти его, или может Анжела пошла его искать в этом огромном городе, в котором чуть меньше, чем три миллиона людей. Или, предположим, она не с ним, а просто захотела побыть одна потому, что я не заметила, что она расстроена и не стала бы говорить со мной об этом.

Я понимаю это. Любовь может причинять боль.

Всея, что я знаю, так это то, что она с трудом дождалась момента, чтобы уйти отсюда.

Я думаю, это несправедливо. Анжела всегда заставляет меня рассказывать ей все, что происходит со мной, и если я что-то скрываю, она все больше раздражается, ведь ей это причиняет боль. Но когда речь заходит о ее жизни, о нет, это личное. Она всегда говорила, что в «Ангельском клубе» нет никаких секретов. Неважно.

Так что да, как официальный лучший друг, я обиделась. Затем идет часть, где я с ней не разговариваю. Прошло два часа. Три. Сейчас два часа ночи, и все еще никакой Анжелы. Я встаю и наливаю стакан воды, который осушаю в два глотка, после чего ставлю стакан на стол и смотрю в окно на пустую улицу.

Город тих. Холодный сквозняк движется по моим босым ногам, и я дрожу. Я говорю себе, что Анжела справится. Она знает, как позаботиться о себе. Она приезжает сюда каждое лето в течение всей своей жизни и всегда без инцидентов. Она, вероятно, в порядке. Я заставляю себя снова лечь, но сон не приходит. Я продолжаю возвращаться к воспоминанию, которое я поймала раньше. Момент поцелуя. Ожидание его губ к ее губам. Заряженное пространство между ними. Обмен дыханием. Взгляд в его глаза, когда он решил бросить предостережение в ветер, и поцеловать ее.

Момент, который она хотела больше всего.

Кое-кто смотрел на меня так однажды.

Такер.

Я закрываю глаза. Ведь так просто вспоминать, как его руки касались моего лица. Он целовал меня так много раз, больше, чем я могла бы рассчитывать, но каждый раз это было таким замечательным сюрпризом. У него всегда было это я-хочу-поцеловать-тебя выражение лица, прямо перед тем, как он притягивал меня. Мое горло болит, словно я помню мучительную радость тех моментов, за несколько секунд до прикосновения его губ к моим. Учащенный ритм моего сердца. Его запах, смесь травы и пота, намек на рыбу и воду из реки, наши дни на озере, может быть, еще и запах лимона, который он нарезал на форель на ужин, и его собственный запах, а-ля человек-и-солнце-и-одеколон. Его тепло, его кожу, его затуманенные голубые глаза и ямочку на щеке.

Я открываю глаза.

Это не нормально, думаю я. Это не хорошо. Все кончено. Мне нужно прийти в себя. Быть выше этого. Почему это так чертовски трудно? Я скучаю по маме. И вдруг грусть по ней проходит через меня, как бесконечная волна. Я стараюсь не думать об этом, но ее отсутствие всегда здесь, когда я хожу с большим отверстием в груди, где моя мать была раньше. Я хотела бы позвонить ей. Она знала, что делать, что сказать. Она всегда могла сделать так, чтоб у меня снова все было в порядке. Она всегда так делала. Она говорила что-нибудь остроумное и правдивое, делала мне чашку чая, обнимала меня, гладила мои волосы, и что-то говорила, чтобы заставить меня смеяться. Она никогда не сделает это вновь, никогда.

В моем горле появляется комок.

Когда я открываю глаза, уже утро, и Анжелы здесь все еще не. Я одеваюсь и трачу несколько минут на ходьбу по комнате, пытаясь придумать какой-то план. Может быть, я могла бы выскользнуть и поискать ее - не то, что б у меня была какая-нибудь подсказка, где искать - прежде, чем кто-либо еще узнает, что она ушла. Но я не особо удачлива с тайными вылазками. Роза уже у плиты, и что еще хуже, бесконечно сопливая кузина Анжелы Белла сидит за кухонным столом. Они обе повернулись, чтобы посмотреть на меня, когда я спускалась по лестнице.

- Слишком много вина прошлой ночью? - Белла смотрит мне сверху вниз. - Эти американские девушки не умеют пить вино, - говорит она по-итальянски.

Роза смотрит на меня с грустным выражением, которое полностью напоминает мне маму Анжелы. Я не знаю, грустно ли ей от того, как я выгляжу, или от мысли, что я не могу выдержать её вино.

- Я не могла уснуть, - говорю я в качестве объяснения. – Думаю, мне стоит сходить на прогулку сегодня утром, чтобы разобраться в своих мыслях. – Ловко, Клара. Да, нужно подышать этим супер свежим римским воздухом.

- Где Анжела? - спрашивает Роза, когда я подхожу к двери.

Я ужасная лгунья. Собираюсь придумать что-то гениальное, вроде того, что она еще спит, но эта резвая старушка, кажется, собирается увидеть на моем лице, что Анжела не пришла домой вчера вечером, и вот тут весь ад собирается вырваться на свободу. Мой рот внезапно пересох. Я отпустила дверную ручку, начиная оборачиваться.

- Хм, - произношу я, собираясь все испортить, но я спасена, потому что прямо в этот момент Анжела заходит в дверь.

- Доброе утро, Нонна, - щебечет она и идет прямо к бабушке, чтобы поцеловать ее в щеку. - Я была на прогулке и подумала, что могу принести вам немного фруктов. - Она держит маленький коричневый бумажный пакет. Роза берет его и высыпает фрукты в миску на стол, сияя, что Анжела настолько внимательна.

- Grazie[2], милая девушка, - говорит она. - Я никогда не знала, что американцам нравится так много ходить, - говорит Белла, нюхая абрикос, а затем шумно его кусает. Анжела на мгновение встречается со мной взглядом. Интересно, кто-то заметил, что она все еще в той же одежде, что и прошлой ночью.

- Прекрасное утро, не правда ли? - говорит она, и ее улыбка полна тайн.

Я просыпаюсь в его объятиях, луч солнца пересекает его кровать. Вау, думаю я. Это было... вау. Определенно стоило того, чтобы подождать.

Целую минуту я лежу неподвижно, наслаждаясь ощущением его тела, волос на его, противоположных моим гладким, ногах, его дыханием в моих волосах, устойчивым стуком сердца под моей щекой. Я поднимаю голову, чтобы посмотреть на него. Он проснулся... Это парень - жаворонок, и это один из его многочисленных недостатков. Его глаза с теплотой смотрят на меня.