Саша Суздаль - Краплёная масть

— Целуй его! — воскликнула Мави, и Тилешко, покраснев, повернулся к ней и произнёс: — Не могу!

— Нечего жеманиться, целуй его, паразит — крикнула Аэлло и стукнула Тилешко под зад.

Тилешко склонился к Мануок и хотел потянуть его к себе, но тот саданул его в бок, отчего у Тилешко спёрло дыхание. Превозмогая боль, он крепко прижал к себе Мануок и потянулся к нему губами. Мануок стукнул его лбом, разбив свой, и они вместе свалились на землю. Прижав руки противника к земле, Тилешко наклонился, чтобы поцеловать, а Мануок вертел головой и кричал: «Нет!»

Приноровившись, Тилешко впился в губы Мануок, которые не оказались противными, а наоборот, потянулись к нему навстречу. Ошарашенный Тилешко понял, что целует не он, а целуют его.

— Что ты делаешь? — возмутился он, как будто не сам добивался поцелуя: — Оставь меня, ведь ты же парень...

— Я не парень, — сказал Мануок, — и снова поцеловал Тилешко.

— Она девушка, балбес, — сказал Туманный Кот, который не принимал участия в битве, а пас задних.

— Как девушка? — спросил Тилешко, не замечая, что лежит на парне-девушке Мануок.

— Когда я родилась, мама побоялась, что отец убьет меня, если узнает, что я девочка. Поэтому сообщила, что я мальчик. Когда я подросла, мама рассказала о своих опасениях, и я продолжала ей подыгрывать, а потом мне стало всё равно. Может, ты слезешь с меня или будешь лежать на мне всю жизнь? — с издевкой закончила она, улыбаясь Тилешко.

Тилешко сполз с девушки и смущённо подал ей руку.

— Так ты мне не сын, а дочь! — с яростью воскликнул герцог Орган и бросился вперёд. Ударившись о купол, он рассыпался и, точно карточный домик, посыпались ряды скелетов. Через минуту от армии скелетов остался только прах, а огромный Дух превратился в маленького летающего дракона.

— Это что же, я поставил, не на ту карту? — сказал ещё один Мануок, опускаясь с небес.

— Кто ты? — спросил Тилешко, задвигая девушку Мануок за себя.

— Я Кадерат, — произнёс новый Мануок и добавил: — Стоит сдать новые карты.

— Вы шулер, мистер, — сказал Банди, появляясь у ног Кадерата., — и я вас накажу.

— Что такая мышка может мне сделать? — засмеялся Кадерат, склонившись над Банди.

— А такая? — спросила Дульжинея, без околичностей увеличив свой размер до огромной скалы.

— Блефуете, мадам, — улыбнулся Кадерат и накинул на нее сеточку из саритиума.

— Не получилось, — сказала Дульжинея, сжимая в кулачке Кадерата и превращаясь в свой обычный размер.

— Кто это? — спросила Александра, разглядывая мышей.

— Модераторы пространства, — ответил Туманный Кот и добавил: — Но вам знать об этом не обязательно.

— Тебе, между прочим, тоже, — заметил Банди и с этими словами убрал из памяти присутствующих всё, связанное с Кадератом и мышами. Туманный Кот, встряхнув головой, сообщил:

— Александра, нам пора домой.

— А где бабушка? — спросила Александра, на что Туманный Кот туманно ответил: — Бабушку мы найдём.

— Вы не поможете вытащить тарелку из озера? — спросила Ви-Йен, которой память никто не мог стереть. Обнаружив такое, Банди вытянул тарелку и, всё-таки, стёр память, сообщив перед этим Ви-Йен: — Вы найдёте её на берегу озера.

Ви-Йен пригласила на корабль, пообещав всех развести по домам, и весёлая гурьба народу отправилась к перевалу. Дульжинея вытащила Кадерата и спросила:

— Куда ты девал Маргину?

— Я не знаю, — сказал Кадерат и Дульжинея, не доверяя бывшему Хранителю, проверила его глифомы, но о Маргине ничего не нашла.

— Стёр, подлец, — с раздражением сказала Дульжинея.

Великий Пу добрался до Боро и уселся в городском парке на лавочке. Вовсю светило местное солнце, Горелло, нагнетая жару, и Великий Пу вспотел, но галстук и костюм не снимал, предпочитая свариться. Сердобольная малышка подошла и сказала, протягивая Великому Пу один ерх [43]:

— Дяденька, попейте квасу.

— Спасибо, девочка, — сказал Великий Пу, спрятав монетку во внутренний карман пиджака.

В это же самое время с другой стороны Боро зашёл товарищ Тёмный, который предавался рассуждениям о превратности судьбы. Когда товарищ Тёмный увидел Великого Пу, сидящего на скамеечке, он подошёл и сел рядом. Молчание не казалось тягостным, так как они провели достаточно времени вместе, но Великий Пу нарушил его, вытягивая из кармана монетку:

— Можешь мне сделать такие же.

— Мои дела с тобой закончились, — сказал Тёмный и посоветовал: — Здесь нет ни одного нищего, попробуй себя на этой стезе.

В это время на ладонь Тёмного упала марка, которую он прочитал:

«Тебе надлежит возвратиться на постоянное место работы – систему тёмной материи в районе между созвездием Орла и созвездием Скорпиона, по Земной терминологии»

Подписи не имелось, но товарищ Тёмный знал, что с такими марками не спорят.

— Прощай Пу, — по-свойски сказал Тёмный.

— Может, ты подбросишь меня в Многороссию? — с надеждой спросил Великий Пу.

Тёмный бросил симпоты и сообщил: — В Многороссии революция. Я бы не советовал тебе туда ехать, в лучшем случае тебя там посадят в тюрьму, а в худшем …

Он не стал договаривать, да и Великому Пу разжёвывать не нужно. В глазах Тёмного мелькнули бесы и он предложил:

— Я могу доставить тебя в одно место, где тебе понравится

Стоило Великому Пу согласиться, как Тёмный подхватил его под мышками и взлетел в небо. Через несколько минут лёта он опустился на высоком мысе какого-то острова. Перед ними возвышалась огромная статуя мужчины, удерживающего на цепях крылатого зверя.

— Где мы? — с беспокойством спросил Великий Пу, оглядывая пустынную вершину.

— На земле Харома, — ответил Тёмный и добавил:

— Поверь, скучать тебе не придётся.

Он со смехом сиганул в небо, оставив Великого Пу одного. Чувствуя, что его подставил бывший подчинённый, Великий Пу отправился по тропинке вниз, чтобы исследовать ареал своего обитания, и вскоре вышел на поляну, по периметру которой стояли шалаши. Какие-то дикари с интересом уставились на Великого Пу, а потом начали ощупывать его руками, оживлённо что-то обсуждая.

— Guten Tag , — сказал Великий Пу, отчего-то по-немецки, и аборигены радостно залопотали в ответ. Сняв с Великого Пу галстук и костюм, главный дикарь радостно в него облачился, оставив его в одних трусах. Великого Пу подхватили под ручки и быстро потащили по тропинке в обратную сторону, пока не пришли назад, к огромной статуе. Середину поляны украшал обгорелым столбом, который Великий Пу первый раз не заметил. Аборигены радостно галдели, и с неизвестной целью привязывали Великого Пу к столбу.