Людмила Корнилова - Берег Холодных Ветров

Зато гостьи, хорошенько рассмотрев дорогое украшение, едва сдерживали раздражение. Красота, конечно, неописуемая, такое ожерелье есть не у каждой княгини, а тут этакие сокровища покупают какой-то голодранке!.. Что тут скажешь: повезло этой девице! Между прочим, им-то, родным сестрам, брат уже давно ничего не покупал, а ведь вполне мог бы и разориться на родню! Конечно, у каждой из сестер был свой муж, но вот они не торопились покупать женам драгоценные безделушки, а брат, пока был не женат, нередко баловал сестриц дорогими подарками.

На вопрос свекрови, за что, мол, тебе муж дарит такие дорогие украшения?! Айлин легкомысленно ответила что-то вроде того: просто он меня любит, вот и старается порадовать лишний раз!

Как оказалось, это были именно те слова, от которых, если можно так выразиться, лопнул давно зреющий нарыв. Шайхулу словно прорвало, и она высказала невестке все, что накопилось у нее в душе за эти годы.

Как оказалось, Айлин, эта немытая засранка, обманом и колдовством влезла в почтенную семью, где она никак не нужна, и к которой таких тварей, как она, и близко подпускать нельзя. Дескать, она, мать ее мужа, насквозь видит эту зарвавшуюся потаскушку, и ей известно, что эта дрянь в свое время навела темную ворожбу на ее сына, и теперь играет бедным парнем, как пожелает, дергает его, словно куклу за веревочки! А ведь каждому, у кого есть глаза, понятно, что на эту бесцветную девку без приворота никто бы не позарился! Если не веришь, то посмотри на себя в зеркало — ведь ни кожи, ни рожи! А главное, ребенка нагуляла неизвестно от какого кобеля! Что, разве не так?! Да любой, увидев этого сопляка, подтвердит, что он уродился ни в мать, ни в отца, а в проезжего молодца! И вот теперь Шайхула, как великодушная женщина, оберегающая честное имя сына, вынуждена выдавать за своего внука невесть какого выпоротка, рожденного гулящей бабой от незнамо кого! Благородные предки их семейства перевернулись бы в гробу, если б узнали, что их древний род опозорен грязной кровью какого-то бастарда, выдаваемого за законного наследника!..

Айлин, оторопев, выслушивала взбешенную свекровь, и первое время пыталась сдерживаться — все же это мать Тариана! Но вот когда разъяренная женщина дошла в своих обвинениях до Кириана — вот тут Айлин резко оборвала Шайхулу: думайте, мол, что говорите! Не смейте нести такую чушь ни обо мне, ни о моем ребенке, тем более что все эти обвинения — ложь от начала и конца! Если же вы, дорогая свекровь, и дальше будете продолжать свои бредовые измышления, то, как говорится, вот вам Бог, а вот порог!..

Тариан приехал в тот момент, когда донельзя разгневанная родня покидала его дом, причем сестры Тариана исходили ничуть не меньшей злостью, чем их мать. Чуть позже Айлин рассказала о произошедшем скандале мужу, но тот не отнесся серьезно к словам жены, и даже более того — они его позабавили: мол, вы, дамы, из ничего сумели распалить костер на пустом месте! Ох, дескать, эти ваши бабские ссоры, которые как возникают моментально, так и гаснут стремительно! Ничего, через пару дней напрочь забудете о том, что наговорили друг другу, помиритесь, и все будет просто замечательно!

Чуть позже Тариан принялся утешать плачущую Айлин, объясняя, что его мать иногда, и верно, перехватывает в своих словах, хотя на самом деле она так не считает. Скажет невесть что сгоряча, а потом раскаивается, искренне пытается извиниться, и тут уж ничего не поделаешь — у нее такой характер. Надо просто успокоиться и понять, что мать любит их всех, и уже завтра приедет мириться — она женщина хоть и резкая, но отходчивая и справедливая…

Хотелось бы поверить в эти слова, но Айлин понимала: то, что совсем недавно сказала ей свекровь, было похоже на открытое объявление войны, и у молодой женщины были все основания опасаться неприятных последствий, ведь она уже не раз замечала, что Шайхула была злопамятным и достаточно мстительным человеком.

Так и оказалось — опасения Айлин сбылись уже на следующий день. Свекровь заглянула к ним ненадолго, менее чем на полчаса, и то лишь для того, чтоб сообщить: она уезжает проведать дальних родственников, и сколько пробудет в тех местах — неизвестно, но надеется, что уж очень надолго у родни не задержится. Почему? Да всем известно, что гостям дважды рады: первый раз — когда они приходят, а второй раз, когда гости, наконец, уходят с глаз долой! Ну, а заодно она и на богомолье съездит, ведь у каждого из нас грехов хватает, отмолить бы надо хоть часть из них!..

Все было замечательно, свекровь вела себя вежливо, и, казалось, ничто не напоминало о вчерашнем скандале. Правда, когда Тариан ненадолго отвлекся, Шайхула негромко произнесла, обращаясь к Айлин:

— Все, нищенка безродная, твое время в этом доме кончилось, я и без того слишком долго терпела твое присутствие, куда дольше, чем следовало. Запомни — скоро тебя отсюда погонят поганой метлой. Я обид не прощаю, тем более таких. Наш вчерашний разговор по гроб жизни помнить будешь! Окажешься в том месте, где тебе и положено быть — в грязи! Там навсегда и останешься, одинокая, грязная и никому не нужная!..

После ухода свекрови Тариан улыбнулся — ну вот, я же говорил, что все будет хорошо, а ты боялась! Увы, но муж не слышал слов матери, обращенных к его жене, а вот Айлин они здорово напугали…

Шайхула отсутствовала более месяца, а когда вернулась, то сказалась больной. Дескать, в долгой дороге мало того, что вымоталась, так еще и простудилась, так что пока ни к кому из родных ходить не стану до той поры, пока не поправлюсь. Лучше вы, детки, ко мне заглядывайте время от времени, проведайте больную, а заодно и расскажите, что произошло в здешних местах, пока меня не было…

Именно с того момента Айлин стала замечать, что ее муж будто меняется, причем эти изменения происходили буквально на глазах. В любящей и дружной семье словно повеяло холодком, и этот холодок постепенно превращался в настоящую стужу, напрочь вымораживая тепло во взаимоотношениях между супругами. Тариан уже не торопился домой, предпочитая проводить время на стороне, а потом и вовсе стал пропадать днями и ночами где угодно, но только не в родной семье, иногда по нескольку дней не появляясь в родных стенах. Вечеринки, встречи старых приятелей, карты, бега… Более того: до Айлин доносились сплетни о том, что мужа видели в компаниях женщин определенного сорта…

Хуже было другое: его отношение к жене и сыну менялось не по дням, а по часам. Тариан уже не был прежним заботливым отцом и любящим мужем, а вел себя так, будто его насильно заставляют жить с ненавистной женщиной и омерзительным ребенком. Любое обращение к нему жены он или игнорировал, или в ответ хамил ей чуть ли не в открытую, совершенно не смущаясь присутствия посторонних. Более того: он не стеснялся отчитывать жену в присутствии слуг, что вообще не укладывалось ни в какие рамки. Такое впечатление, что сейчас в доме поселился чужой человек, пусть и с внешностью ее мужа.