Лорен Донер - Фьюри

Фьюри оттолкнулся от двери и молча направился в ней.

– Ты слышала о последнем протесте против нас? Они бояться что мы начнем встречаться с людьми. Что ты об этом думаешь?

– Ты что не слышал, как я говорила, что считаю вас обычными людьми? Ты имеешь такое же право встречаться с кем захочешь, как и я.

Фьюри кивнул.

– Ты бы стала встречаться с мужчиной моего вида? Ты очень нравишься Слейду.

Слейд? Элли моргнула, припоминая парня, спасшего ее у ворот. Было неожиданностью, что она его привлекает.

– Я его не знаю, – ответила Элли не зная, что еще сказать.

– Ты встретилась с ним сегодня утром.

– Ну, я знаю кто он, но лично с ним не знакома. Даже не знаю, хотела бы я проводить с ним время или нет.

– Но если бы он тебе нравился, ты бы с ним встречалась? Даже зная, что он такое?

Элли достаточно внимательно смотрела на Фьюри, чтобы заметить его злость. Она не могла понять этого мужчину.

– Конечно. Уверена в этом. Я не вижу причин почему нет. На самом деле я не думала об этом.

– Наши виды не совсем совместимы, – он подошел еще на шаг ближе.

Элли сделала шаг в противоположном направлении. Фьюри приближался, когда она отступала. Элли почувствовала себя загнанной. Фьюри прямо лучился гневом, что заставило Элли считать приход в его дом ошибкой.

Он всё ещё злиться из-за того, что произошло в экспериментальном корпусе? Он всё ещё хочет наказать меня за это?

Она простила его, а он сделал хуже. Она не пугала его, перекрыв кислород, и не похищала из парка, чтобы привязать к кровати.

– Почему ты оттесняешь меня к стене? – она посмотрела через плечо. Осталось всего несколько футов пространства, а затем стена. Элли дернула головой и посмотрела на Фьюри. – Ты не мог бы остановиться? Ты начинаешь меня пугать.

– Ты бы боялась меня если бы я был Дареном Артино или мужчиной вроде него? Человеком?

Элли насупилась.

– Если бы кто-то был зол и наступал на меня, да. Я бы испугалась. Ты перестанешь?

– Я заметил, ты не отрицаешь, что наши виды не совместимы, – Фьюри ещё придвинулся.

Элли отступила еще на шаг и врезалась в стену. Между ними не осталось свободного пространства.

– Что ты хочешь, чтобы я сказала? Я даже не знаю, что сказать. Я знаю, что большинство твоих генов человеческие и не понимаю твоей позиции. Мы оба люди.

– Большую часть жизни я провел в лаборатории. – Его руки прижались к стене по обе стороны от плеч Элли. Фьюри зажал ее между грудью и руками, не прикасаясь.

– Я представляю. – Она не могла оторвать взгляда от его красивого лица, нависающее так близко к ней. Элли вдохнула его потрясающий мужской аромат и задержала дыхание, чтобы избежать прикосновения к его телу.

– Над нами проводили эксперименты, изменяли, и проводили тесты, – прорычал он. – Мы продолжаем узнавать что-то новое о своих телах, и о том с ними сделали. Мы не настолько люди, чтобы когда-нибудь поверить, что можем ими стать. У нас слишком много генов от животных. Некоторые изменения ты можешь увидеть, глядя на нас, но большинство из них внутри нас, в нашем ДНК. Я беспокоюсь, что узнав, как много во мне не от человека, тебя это испугает. – Фьюри помолчал. – Это могло бы напугать большинство людей, если бы они поняли, что мы прятались в надежде, вписаться в их общество. Мы хотим жить в мире, надеясь, что нас примут и что враждебные группы оставят нас в покое.

Элли взглянула на него с любопытством.

– ДНК какого животного в тебе? – это точно не рычание. Он рычит постоянно или может только на меня.

Фьюри колебался.

– Я просто не совсем человек. Не хочу вдаваться в подробности. Хотя, мы очень отличаемся от людей. У нас никогда не было родителей, и если, когда-то были, мы никогда не встречались с ними. Записи об этом отсутствовали, поэтому мы решили, что их специально уничтожили. Наше детство прошло совершенно по-разному. Настолько, что у нас очень мало общего.

– Каким было твое детство?

Он сжал челюсти.

– Я помню, что постоянно боялся и находился взаперти. Помню темноту, что пугала и затем боль. Они связывали меня и кололи теми чертовыми иглами. Я помню…, – прошипел он, – что боль и угнетение были спутниками моего детства.

Элли на глаза навернулись слезы. Она потянулась, и не думая, положила открытую ладонь на его руку.

– Мне так жаль, – произнесла она, желая его успокоить.

Он закрыл глаза, сделал длинный, глубокий вдох, и снова их открыл.

– Они изменили меня. Я помню, как испытал шок, когда молочные зубы выпали, а выросли новые – длиннее и острее. У меня не было зеркала, но я мог чувствовать разницу. Мог ощущать свое лицо, зная, что не похож на техников или врачей. К моменту полового созревания, я был уже достаточно мускулист, потому что они меня пичкали какими-то препаратами, чтобы изменить моё тело. Я знал, что полностью здоров, и мое тело изменилось, но они продолжали давать мне разные препараты не переставая.

– Фьюри, мне очень жаль, – она погладила его по руке. – Они не имели права творить подобное.

– Я знаю. Немного успокаивает тот факт, что они создали препараты, помогающие больным людям, когда болезненные воспоминания преследуют меня. Сейчас есть целые группы людей, тысячи из них, кто желает мне смерти только потому, что кто-то бросил меня ребенком в ад, и заставил меня пережить этот кошмар. Мы страдали, люди получали от этого пользу, а Мерсил зарабатывала деньги. – Он прочистил горло. – Я устал от постоянного пребывания на задворках общества. Устал всё время чего-то ждать от жизни. Устал быть другим, – прохрипел он. – С того момента, как себя помню, я знал, что не такой, как они. Я всматривался в их черты, одновременно осматривая свое лицо и зубы, видел различия в наших телах, а потом начал обращать внимание на то, что они говорили. Со временем я узнал достаточно, чтобы догадаться о том, что с нами сделали, и зачем. Я чувствовал себя одиноким и видел только людей до тех пор, пока…

Он не закончил предложения, его губы сжались в плотную линию.

– Я не виню тебя за ненависть к работникам Мерсил. Разве тот факт, что из всего этого получилось что-то хорошее, не помогает справиться с яростью?

– Нет, – тихо прорычал он. – Может быть. Я не знаю. Я ненавижу то, что они сделали с нами.

– Я тоже. Ты собирался рассказать про то, что видел только людей до тех пор, пока…? А затем остановился.

Фьюри наблюдал за ней какое-то время сузив тёмные глаза, а затем прочистил горло и продолжил:

– Пока они не привели женщину в мою клетку. Она была из Новых Видов. Впервые я увидел кого-то, похожего на меня. Они хотели посмотреть, будем ли мы размножаться. – Фьюри не смотрел Элли в лицо, вместо этого уставился на стену, не отрывая глаз. – Иногда они принуждали нас быть вместе, но это не работало. Мы были неспособны произвести потомство, – его челюсть напряглась, прежде чем он снова встретился с ней взглядом. – И я рад. Мы не хотели, чтобы они добились успеха, не хотели обрекать новую жизнь на этот ад.