Сюзанна Райт - Дикие грехи

Она ногами ударила его по спине

– Я откушу его и впихну тебе в задницу.

– И кто тогда будет трахать тебя так, как тебе нравиться?

Трей потянулся к одной из меток на её шее, наклонился, и облизал кожу в том месте. Ему нравилось, как её мышцы сжимаются вокруг его члена, а ноготки впиваются в спину.

Но, как и всегда, они не разрывали кожу.

– Ты знаешь, чего я хочу, Тарин. – прорычал он, наклоняясь к ней, выгнув бедра, увеличивая темп. – Дай это мне.

Тарин знала, что он имел ввиду, но зажала рот на замок и замотала головой.

Его глаза по-волчьи сверкнули.

– Укуси меня, оставь свою метку, сейчас.

– Нет!

Он запустил обе руки в ее волосы и грубо потянул.

– Сделай это, Тарин. Оставь на мне на свое чёртово клеймо.

Она извивалась под ним, рыча:

– Пошел ты!

Он немного смягчил свой голос и заставил ее смотреть ему в глаза.

– Почему ты борешься с этим? Зачем?

– Это все не по-настоящему, – чуть ли не рыдала она.

– Неправильно, детка. Реальнее не бывает.

– Я говорила тебе, что не буду постоянно угождать твоему волку.

– Он нуждается в этом, детка. Я этого хочу. Нуждаюсь в этом.

Тарин снова покачала головой, зная, что он сам не понимал, чего просит, не догадывался, что могло произойти. Он не знал, что с собой она боролась так же, как и с ним.

– Она никогда не исчезнет!

– Я и не хочу этого. Я хочу смотреть в зеркало и видеть след твоих зубов. Хочу, чтоб все вокруг видели это.

– Ты хочешь, чтоб я заклеймила тебя, и чтобы другая женщина потом оставила поверх моей метки своею? Да пошел ты!

Он насмешливо приподнял бровь.

– Тебе не нравиться мысль о том, что другая женщина может меня заклеймить? Тогда оставь на мне свой знак, предупреди их, покажи им, кому я принадлежу.

– Это может начать запечатление. Ты этого не хочешь!

Ее удивило, что выражение его лица внезапно смягчилось.

– Ты не слушаешь, что я говорю, детка. Я не брошу тебя. Даже если мы не запечатлимся, я не брошу тебя, я не могу. Если другой мужчина к тебе прикоснется – я его убью. Вырву его чертово горло и даже не моргну. Ты моя, Тарин, и ты никуда не уйдешь. Мне нужно, чтоб ты была здесь, со мной, и мне нужно, чтоб ты меня заклеймила. Сделай это, Тарин! Дай мне это.

Заскулив от поражения, Тарин подняла голову и погрузила зубы в соединение его шеи и плеча.

Потребовалось вся сила воли Трея, чтобы он не кончил прямо в этот момент

– Чёрт, да. Ещё!

Тарин царапала его спину когтями, как она и её волчица хотели с самого начала.

– Ещё, Тарин!

На этот раз она укусила его плечо и не отпустила. Трею понравилось собственничество этого поступка. Вбиваясь в неё жестче, он потребовал:

– Кончи для меня, Тарин.

Трей сжал зубы на своей метке, и девушка закричала у его плеча, достигнув кульминации.

Такая реакция Тарин и ощущения, которые дарили её мышцы, тесно сжимающиеся вокруг его члена, заставили Трея вновь извергаться.

И именно тогда это случилось. Тарин застонала и выпустила его плечо, пока всё её тело сжималось.

Внезапно её одолела головная боль, как когда перебираешь с мороженным, а несколько секунд спустя она ослабла, и чувство теплоты нахлынуло на неё.

Она чувствовала себя так, словно лежала с грелкой у ног, укутанная одеялом, с кружкой горячего шоколада в руках – комфортно устроенной, довольной и защищенной.

Тарин подняла голову и положила подбородок на его грудь, и только затем поняла, что он перевернул их и она развалилась на нем.

– Я…

Она не произнесла больше ни слова.

Девушка была шокирована настолько, что не могла говорить. Она могла бы сказать себе что-то, что произошло, было началом запечатления, но знала, что это неправда.

Она знала, что происходило что-то большее, знала это так же четко, как и то, что для жизни ей нужен кислород – это было простым и основным знанием.

Связь между ними развивалась правильно. Связь настоящей пары.

Стоило ли ей так удивляться? Разве её волчица и тело не намекали на это всё время? Было множество знаков.

Подобно тому, как её волчица реагировала на запах Трея – чёрт возьми, она была спокойна даже когда он её похитил – и постоянно желала его присутствия и прикосновений.

Как тело Тарин с самого начала крайне воодушевленно реагировало на него. Как она почему-то была уверена, что Трей никогда её не обидит – ради всего святого, психобой на самом деле заставлял её чувствовать себя в безопасности.

Затем девушка поняла, что в какой-то степени всегда знала – она говорила правду Шайе о том ужасном состоянии, в котором пребывала после смерти Джои, и что оно было вызвано двойным ударом – потерей его и мамы одновременно.

Из-за того, что она всю свою жизнь считала Джои своей настоящей парой, ей и в голову никогда не приходило, даже на подсознательном уровне, что она могла ошибаться. Особенно когда Трей так же всегда верил, что его настоящей парой была другая волчица. Очевидно судьба любит шутить.

Учитывая, как долго у Трея была фобия запечатления, он ожидал, что наложит в штаны если узнает, что его настоящая пара совсем не умерла, что он нашел ее. Вместо этого, он странным образом обрел покой.

Ещё одна вещь казалась ему странной. Трей совсем не удивился, узнав, что Саммер не являлась его второй половиной. Вспоминая прошлое, он вдруг осознал, что это её мама произнесла слова "истинная пара".

Трей сам никогда не утверждал, что малышка – его пара, никогда не чувствовал притяжения связи. Всё, что говорила её мать, он воспринимал за правду. А что ему ещё оставалось? В четырнадцать лет он мало знал о настоящей связи, и вообще ничего о "чувствах".

Он пристально посмотрел на Тарин, удивляясь тому, каким… был счастливым… что ошибался насчет Саммер.

Имело смысл, что связь не установилась полностью до этого момента, размышлял Трей. И он и Тарин всё время сторонились друг друга.

Когда он наконец осознал, что не мог жить без Тарин, а она наконец его заклеймила – между ними появился мост, который позволял существовать связи. Она ещё не полностью сформировалась и находилась лишь на ранней стадии развития, но этого было вполне достаточно для того, чтобы он мог ощущать Тарин и её эмоции.

Значит именно это имел ввиду Данте, каждый раз упоминая о правде, которую Трей был не готов принять. Очевидно, его друг уже какое-то время подозревал, что они – настоящая пара. Он будет таким самодовольным по поводу этого.

– Ты ведь знаешь, что это больше, чем запечатление? – мягко сказал он.

Она кивнула.

– Тебе не страшно? – тихо спросила она, боясь ответа.

– Нет, – ответил Трей, покачав головой. Он хотел быть связан с ней всеми возможными способами. – А тебе?

Не желая лгать и думая, что он в любом случае почувствует это, она снова кивнула.