Келли Крэй - Никогда (ЛП)

Изобель присела, будучи осторожной, не позволяя ее тени от света факела попасть на цветное окно. Наклонившись под углом, она заглянула в отверстие.

Она сразу же увидела источник вибрации. На противоположном конце комнаты, створки широких окон были открыты. Большие тяжелые шторы развевались на ветру. За пределами этого окна спутанные очертания голых черных ветвей дерева скреблись на смешанном фоне зловещих серо-фиолетовых облаков. Внутри самой комнаты, в сосредоточении пятна желтого света, она смогла разглядеть угол фиолетового бархатного стула.

И край одного чёрного ботинка.

Она сместилась, ища лучшую точку обзора. Но, независимо от того, под каким углом она пыталась что-то разглядеть, все, что она могла разобрать, были шторы, фиолетовый ковер, желтый свет и ботинок.

Она думала, не позвать ли, но что если это просто очередная уловка? Очередная иллюзия? И если в кресле сидел не Ворен, то, скорее всего, это был один из Нокс… или что-то похуже.

Изобель осторожно подняла руку. Она пошевелила пальцем в отверстии и стала ждать. Вместе со следующим сильным колыханием штор, она с усилием дернула стекло. Ромбовидная щелка размером с кулак вырвалась из своей темной паутины шаблона, открывая гораздо большее отверстие, чем было вначале.

Она съежилась и молча отодвинулась на дюйм, надеясь, что никто внутри не был свидетелем удаления кусочка стекла.

Хотя теперь, даже на расстоянии, она могла видеть комнату более детально. Книжные полки с пыльными томами стояли возле стен, и ей сразу вспомнился укромный уголок Nobit`s Nook. На соседнем столе стояла старомодная керосиновая лампа. Тускло освещая, это был частичный источник желтого света. Другим источником было ложе из тлеющих угольков, едва пылающих в огромном камине перед фиолетовым стулом.

Взгляд Изобель вернулся сразу к стулу, на руку, которая покоилась на бархатном подлокотнике. Знакомое серебряное кольцо блеснуло на пальце, принадлежащем еще более знакомой руке. Ее глаза путешествовали по зеленому рукаву куртки. Опустив голову, сидел, уставившись на фиолетовый ковер, Ворен, черные волосы обрамляли его лицо. Вздрогнув при виде его, Изобель уронила кусок фиолетового стекла. Он звякнул об каменный пол.

Голова Ворена дернулась в направлении звука. Изобель открыла рот, но остановилась, чтобы обратиться к нему, когда карканье птицы раскололо тишину комнаты. Пристальный взгляд Ворена рванул вперед снова, и в тот же самый момент быстрое чёрное существо промчалось через комнату, бросая подобную призраку тень на трепещущие занавески, пол, стены и ряды книжных полок.

Существо оказалось теперь в поле зрения. Большие крылья бились о циркулирующий воздух, когда оно приземлялось на спинку стула, где сидел Ворен. Переступая с ноги на ногу, птица опустила крылья.

Сгорбившись, она посмотрела сквозь сумрак бусинками угольно-черных глаз.

Изобель нырнула под низкий подоконник. Она затаила дыхание в тишине и ждала.

— Что это был за шум? — прокаркал хриплый голос.

— Мое воображение, — ответил Ворен своим голосом, гладким и сухим по сравнению с его кислым тоном.

— Ты не можешь проделывать со мной эти трюки, — ответила птица.

На это Ворен промолчал. Изобель прижавшись к стене, обеими руками зажала рот. Она закрыла глаза, прислушиваясь.

На этот раз новый звук, приглушенный и дальний, достиг ее ушей. Он появился из совершенно другого места. Кто-то вопил, кричал. Это был звук чистого ужаса, и он разрезал ее сознание как копье.

— Ах, — прокашляла птица, что больше было похоже на смех. — Снова наш друг. Прошло уже больше часа, но он по-прежнему не утих.

Другой измученный вопль отозвался эхом через проход вокруг нее. Он сопровождался далеким стучащим звуком.

— Останови это. Отпусти его. Отправь его обратно, — побормотал Ворен.

— Ох, правда. Тебя беспокоит, что ты это слышишь? — Голос менялся, когда он говорил, углублялся, чтобы получился более едкий звук.

— Ну же, — сказало существо. — Я бы мог подумать, что после всего, что тебе нравится, этого даже мало. Кроме того, это была твоя идея.

— Ты сделал это, не я.

— Да, конечно, я сделал, но не раньше, чем ты подумал об этом.

Облегчая одну сторону, она прижалась спиной к стене, Изобель снова заглянула в отверстие. На стуле, сгорбившись, сидел Ворен, прижав к лицу свои руки, в то время как высокая фигура Пинфаверса ходила вокруг него. Его тонкая тень, отброшенная от желтого света, упала на Ворена.

Изобель посмотрела вверх в поисках дополнительного источника света. Это ярко светились глаза на бюсте древнегреческого воина, который смотрел невидящим взором вниз со своего места выше искусно вырезанных двойных дверей.

Внимание Изобель обратилось на эти двери. Из того, что она могла сказать, кроме открытого окна, они могли быть единственным способом, чтобы попасть в комнату или выйти оттуда. Они, вероятно, связаны с другими цветными комнатами, подумала она. Она задумалась, сможет ли найти способ, чтобы добраться до них от места, где она была сейчас, если она будет продолжать идти по этому же проходу. Если бы она нашла путь к этим дверям, будут ли они открыты? В конце концов, даже если бы она могла выбить все стекла из витража, проход все равно будет слишком узким для человека, чтобы пролезть.

— Как смешно это звучит, — сказал Пинфаверс. — Вы, люди, поражаете меня все больше. Я думал, что это было именно тем, чего ты хотел.

— Это было .

— Но сейчас ты изменил своё мнение?

Ворен не ответил.

— Или, скорее, я бы сказал, что она заставила тебя передумать. Чирлидерша. Ну, во всяком случае, вот почему у тебя возникла проблема, я говорил тебе это. Слишком много поклонников и недостаточно восхищения. — Долгая пауза молчания, в которой Пинфаверс шагнул к занавескам и стал между ними. Скрестив руки на груди, он смотрел. — Она прекрасна , не так ли? — Продолжил он. — Особенно, когда она злится. Но ты уже знаешь это. Конечно, они обе прекрасны. И такие разные. Ты знаешь, хотя я, вероятно, должен предупредить тебя прямо сейчас, что ты и я — глядя на то, кто мы есть — ну, мы обязаны иметь похожие вкусы. С другой стороны, это странно для меня, потому что чирлидерша не совсем в твоем вкусе, да?

— Заткнись.

— И я думаю, это часть этого. Ты знаешь — мы оба, кажется, имеем реальную проблему с желанием обладать тем, чего просто не можем иметь. Только теперь у тебя есть все это. Судя по всему, это больше, с чем ты можешь справиться.

— Я сказал, заткнись.

— Хотя это может поднять настроение, зная, что она сильная. Или, по крайней мере, она стала сильной для тебя. И я имею в виду тебя. Я должен признать, что я немного ревную. Но ты должен удивляться, если… ты меня слушаешь?