Люси Монро - Воспламененные луной (ЛП)

- Ты сказала, что твоих родителей убил Волк, охотящийся на Вер-птиц? – спросил Барр.

- Да.

- За последнее время кого-нибудь из Вер-птиц убили в этой тайной войне?

- В прошлом году исчезли трое Вер-птиц. А годом ранее – пять смертей, которые, как мы узнали, были результатом нападений волков.

Немного, но, как сразу подметил Барр, так как самих выживших Вер-птиц осталось немного, то потеря одного члена стаи могло иметь ужасные последствия для всей расы.

Беспорядочные убийства должны прекратиться.

Вопросы следовали друг за другом и Сабрина продолжала честно отвечать на них. Раньше лэрд порадовался бы, что она, наконец, решила довериться ему и тем, кого он уважал. Однако, когда суженая рассказала о священном камне Вер-птиц, то полностью понял ее отчаянность вернуть его назад в свой клан. Дальнейшее существование ее людей висело на волоске. Как ее суженый, он решил помочь ей довести до конца это начинание.

Однажды, Сабрина поймет и примет эту правду.

Все же она не покинула земли донегалов без него, хотя он согласился, что возвращение Клах Гилах Гра Вер-птицам было крайне важно и не терпело отлагательств.

Барр хотел поговорить с этим Советом Трех, о которых она также рассказала. Пора этой тайной войне прекратиться. Волки все же добились в ней успеха только потому, что нарушали самый последний закон криктов, который говорил о том, что войну можно вести только ради человеческого клана. Поэтому они действовали под покровом тайны о Вер-птицах. И желал объяснить это Совету Трех. Кроме того, никто не найдет волка лучше другого волка. И никто не преследовал мир с таким рвением.

Конечно, волк, который преследует мир исключительно с дипломатической целью.

Пришла жена Эйда с ужином и им пришлось перевести разговор на более невинные темы.

Сабрина ждала вечера, когда вместе с Барром останутся наедине в спальне, чтобы снова поднять тему о возвращение к своему клану одной. Он просто не понимал опасности, которой подвергнется, если будет ее сопровождать.

- Нет, - Барр снял плед и оружие, проделав свой ежевечерний ритуал с оружием, кладя его недалеко от себя.

- Будь благоразумным. Сейчас ты не можешь оставить ни клан, ни стаю. Они нуждаются в тебе.

- Ниал согласился остаться и помогать Ирку в управлении кланом и продолжать тренировать воинов. А Гуари также сделает все невозможное, чтобы обучить Эйда искусству превосходного сенешаля, - тон голоса Барра говорил, что планы уже поставлены и не будут изменены.

Она не могла вспомнить даже намека на такой разговор во время ужина.

- Когда вы обсудили это?

- За ужином.

Сабрина даже не успела должным образом обдумать его ответ, как неожиданно поняла, что Барр и его брат договорились по их ментальной связи. Барр снова закрылся от нее, и она подумала из-за того, что он до сих пор злился на нее за то, что приготовилась оставить его.

Возможно, это послужило причиной для еще одного тайного мысленного разговора.

- На каком расстоянии вы с Ниалом можете общаться?

Ей было любопытно о других способностях Волков, о которых ничего не знала.

Он опустил засов на двери, а затем залез на кровать, впервые не убедившись, что она раздета и лежит перед ним.

- Дальше, чем можно и не очень по сравнению с нами с тобой.

Ей очень хотелось спросить, что он делает в постели без нее, но сказала другое:

- Не знала, что Волки обладают таким необычными способностями.

- Ты многого не знаешь о стаях, но тебе это и не интересно, верно? - Он произнес эти слова не особо расстроенным голосом, словно ничего особенного; голос такой безэмоциональный, как и выражение его лица.

- О чем ты? Конечно, мне интересно все о тебе. Ты мой суженый.

Барр просто пожал плечами и отвернулся к противоположной стене.

- На рассвете мы отправляемся к священным источникам.

- Почему так рано?

- Не хочу, чтобы нас преследовали.

Ей тоже было более спокойно, путешествуя незамеченными к ее клану.

- Спасибо.

Сабрина все же попросит у Верики на время меч и кинжал ее бабушки. Путешествовать без оружия для нее было подобно анафеме. Трудно было оставить собственное оружие в лесу, чтобы попасть в клан под видом беззащитной девушки. А они до сих пор лежали высоко на дереве глубоко в лесу в сторону владений Вер-птиц.

Без способности летать, они также могли быть волчьей крепости.

Барр не ответил на ее благодарность, а она не думала продолжать разговор. Не тогда, когда было ясно, что он не заинтересован в разговоре с ней.

Девушка быстро избавилась от своей одежды, задумавшись, а не предложить ли ей спать в другом месте. Но это глупо. Он – ее суженый, и кроме того, альфа стаи. Если не хочет ее в своей постели, то более чем способен дать знать о своих желаниях.

Вслух. Лэрд не ребенок, чтобы дуться . Без сомнения, у него есть причины молчать, но ни разу даже не намекнул сильнее, чем взглядом, что не желал ее видеть в своей кровати, как суженую. Как мать его еще не родившегося ребенка, менее вероятно, что выбросит ее из своей жизни.

Часть нее не могла не задумываться над тем, а хотел он ее только потому, что она его священная сужена и беременна его ребенком. Любовь, которую Сабрина испытывала к нему, очевидно безответна.

Но потом, а что она знала об эмоции и любви? Жила как воин, среди воинов, многие из которых взяли супругов скорее ради продолжения рода Вер-птицы, чем по сильным эмоциям.

Откуда ей знать, как мужчина-крикт ведет себя, когда влюблен в свою пару? Исключения, виденные ею, были Ирк с Верикой и Ниал с Гуари. Привязанность, которую они выражали к своим суженым, более чем заметно.

Колеблющаяся, как вести себя с Барром, который не отреагировал мгновенным возбуждением, едва они остались одни, и раздраженная на собственную ненадежность, Сабрина решительно забралась к нему в постель.

Он не шелохнулся, чтобы повернуться и обнять ее. Тем не менее, она вытянула руку и прикоснулась его спины, положив ладонь на лопатку, напротив сердца.

Барр приподнялся и перевернулся настолько быстро, что девушка издала недостойный воина вскрик удивления. Мужчина смотрел на нее сверху вниз, черты лица отдавали золотистым блеском в свете огня и от чего появилась небольшая тень. Ей не удалось прочесть выражение лица суженого, но ощущение его твердости, упирающейся ей в бедро, говорило о том, что сегодняшняя ночь не будет отличаться от предыдущих. Без слов, он опустил голову и завладел ее ртом в требовательном, но страстном поцелуе.

Облегчение затопило ее, и она ответила со всей силой женского желания в своем сердце.

Занятие любовью было мощным, яростным и всепоглощающим, с сильным голодом его тело обладало ее, которым Сабрина упивалась. Однако только тогда, когда засыпала в его крепких объятиях, осознала, что он не произнес вслух того, что она - его.