Жаклин Кэри - Стрела Кушиэля. Редкий дар

— Ладно, — коротко кивнул наставник и перевел взгляд на меня. — Нет. Не смей и заикаться.

— Милорд! — Я вздернула подбородок, решившись сыграть по-крупному. — Я рисковала не меньше каждого из вас двоих, чтобы эта встреча состоялась. Если вы сейчас отправитесь навстречу опасности без меня, не рассчитывайте, что по возвращении найдете меня здесь.

Делоне шагнул ко мне и тихо произнес:

— А ты не рассчитывай, что я не исполню свое предупреждение.

Посмотреть ему в глаза было трудно, но я это сделала.

— Правда, милорд? — я сглотнула, но продолжила: — И кому же вы продадите мой туар? Может, Мелисанде Шахризай? Уж она-то наверняка подыщет мне применение, ведь я поднаторела в интригах, которые даже вам не раскусить.

— Ладно! — Делоне неохотно поднял руки вверх. За его спиной виднелось ошеломленное лицо герцогского капитана. — Надо было вполовину урезать твои уроки, — проворчал наставник, — и дважды подумать, покупать ли туар дерзкой девчонки, обожающей смертельный риск! — Он повернулся к маячившему в дверях Жослену. — Раз так, ты тоже поедешь с нами, кассилианец, и не пощадишь живота своего ради моих воспитанников. Клянусь кинжалом Кассиэля, ты будешь казнен, если не сумеешь сохранить им жизни!

Жослен невозмутимо поклонился, но я заметила, как в его голубых глазах промелькнул страх. Да, спутником он был впечатляющим — капитан испуганно отступил, когда кассилианец вышел на свет.

В экипаж запрягли лошадей, коня Алкуина спешно оседлали для Жослена, и мы отправились в путь, выпуская изо ртов клубы пара в морозный утренний воздух. Развевающийся над нами фиолетово-золотой флаг Анверов и сверкающая броня солдат придавали нашей маленькой процессии по-военному парадный вид — в то время я была еще достаточно наивной, чтобы приходить в восторг от подобной чепухи. Кстати, четверо или пятеро из явившихся за нами мужчин, по всей видимости, не были ангелийцами. Они ехали с настороженным видом, а темные тюрбаны на головах прикрывали и лица. Калиф Хеббель-им-Аккада даровал л’Анверу земельные наделы, скакунов и людей — я сразу догадалась, что закутанные всадники были аккадианцами.

Загородная резиденция герцога показалась мне на удивление прелестной. Я прежде никогда не бывала в сельской усадьбе, если не считать поездку в Перринвольд, но его правильнее считать фермой, а не поместьем. Мы пересекли небольшую реку — зубчатый мост повторял изображение на гербе Анверов — и проехали по ухоженным садам, где садовники укрывали от холода разнообразные деревья из дальних земель.

Наверняка за нами наблюдали из башенок небольшого замка. Знаменосец припустил вперед и три раза приподнял стяг, со стены ответили тем же сигналом, и ворота открыли, впуская нас во двор. Слуги нас встретили вежливо, но вооруженный эскорт так и сопроводил нас в приемную герцога.

Комната была обставлена необычной мебелью — низкой и с подушками — и украшена аккадианскими гобеленами. Один из коренастых стульев с такой искусной резьбой, что сошел бы за трон, явно предназначался герцогу, но пока что пустовал. Один из угаданных мною аккадианцев вышел, а остальные наши сопровождающие во главе с капитаном выстроились вдоль стен. Я наблюдала за Делоне, подражая его действиям. Он был спокоен и внимателен, и ничто в его облике не выдавало волнения. Последив за ним, я воодушевилась. Через несколько секунд послышался топот сапог по коридору, и в приемную вошел герцог л’Анвер.

Я никогда его не видела прежде, но ни на миг не усомнилась, что это он и есть. Солдаты дружно поклонились новоприбывшему, и наша четверка последовала их примеру.

Выпрямившись после глубокого реверанса, я подивилась, что герцог одет на аккадианский манер. Тюрбан аметистового оттенка окутывал голову, а вместо дублета Баркель л’Анвер носил поверх штанов длинный свободный халат. Видны были только глаза, но, едва глянув в закрытое тюрбаном лицо, я сразу узнала отличительный фиолетовый цвет Анверов, такой же, как у Исандры де ла Курсель, приходившейся герцогу племянницей.

— Анафиэль Делоне, — протянул он, усаживаясь на резной стул, и смотал с головы длинное полотно. И снова я вспомнила Исандру, увидев его светлые волосы и бледную кожу, сильно загоревшую возле глаз. Герцог был пострижен короче, чем любой знакомый мне вельможа. — Так-так. Значит, явился извиниться за прегрешения против моего Дома?

Делоне шагнул вперед и снова поклонился.

— Ваша светлость, — обратился он к заклятому другу, — я явился предложить вам оставить нашу ссору в прошлом, где ей самое место.

Баркель л’Анвер расслабленно откинулся на спинку стула, скрестив ноги перед собой, но я ни секунды не сомневалась, что он опасен в любой позиции.

— После того как ты во всеуслышание обвинил мою сестру в убийстве? — спокойно спросил герцог. — Думаешь, я так просто оставлю это в прошлом и прощу тебя?

— Да, — кивнул Делоне, не теряя хладнокровия.

Некоторые солдаты возроптали. Герцог вскинул руку, даже не глядя, кто там возмущается.

— Почему? — с любопытством спросил он. — Я согласился встретиться с тобой и не прочь тебя выслушать, но никакие слова не помогут нам помириться. С чего бы мне тебя прощать?

Делоне глубоко вдохнул, и в его голосе затеплились новые интонации.

— Поклянетесь ли вы именем Элуа и вашим родом, ваша светлость, что моя песня оболгала вашу сестру?

Вопрос повис в воздухе. Баркель л’Анвер подумал и слегка шевельнул головой: не утвердительно, но и не отрицательно.

— Нет, клясться я не стану. Моя сестра была весьма честолюбивой и крайне ревнивой. Но если она и имела отношение к тому, что Эдми де Рокай упала с лошади, уверен, Изабель не собиралась ее убивать.

— Намерение несущественно, значение имеет только деяние.

— Может, так, — Баркель л’Анвер по-прежнему не сводил с Делоне глаз. — А может, и нет. Вторя твоей, будто бы оставшейся в прошлом, песне, предательница совсем недавно назвала мою сестру хладнокровной убийцей в присутствии короля и вельмож, и никто не стал это оспаривать. Пока что ты не дал мне весомой причины, чтобы простить тебя. Что еще у тебя за пазухой?

— Я дал клятву, — тихо сказал Делоне, — выгоду от которого получите и вы.

— Ах да, твоя клятва! — протянул л’Анвер и усмехнулся. — И ты намерен сдержать его даже после того, как старый Ганелон с тобою обошелся?

— Я клялся не Ганелону де ла Курселю.

Мне отчаянно хотелось, чтобы кто-нибудь из них добавил хоть пару слов, но ни Делоне, ни герцог не стали продолжать эту тему. Делоне выпрямился как струна, а л’Анвер задумчиво обвел взглядом нас троих, дольше всех задержавшись на Жослене.