Татьяна Шульгина - Король (СИ)

— Я не буду спрашивать чужих советов, – решил литиат, накрыв ее руку своей. – Если ты хочешь подарить мне несколько мгновений своей любви, я согласен принять их, а что будет после – неважно.

Княжна покраснела под его проницательным взглядом, выражавшим чувства лучше, чем слова или прикосновения.

7е. Первый летний месяц.

Николь смотрела в окошко на мелькавшие мимо деревья. Они ехали всю ночь и почти весь день, желая добраться до поселений, где можно было разбить лагерь и переночевать. Раненные нуждались в отдыхе и уходе, так же как и вымотанные войной и походом солдаты. Мадлена все время спала, набираясь сил. Когда она просыпалась, граф поил ее настойкой, оставленной Велиамором. Николь поражалась тому, как за эти дни он превратился в образцовую сиделку. Был серьезен и внимателен. Строго велел матери пить все до капли и спать, когда та порывалась сесть, а то и вовсе выйти на воздух. Женщина была слишком слабой, хотя выглядела уже гораздо лучше. Большую часть времени она спала, отвернувшись к стене и подобрав под себя ноги, благо, что широкое сидение позволяло вытянуться в полный рост даже мужчине. Николь вспомнила, как вот также везла мужа, забрав его из плена Лоакинора. Тогда граф тоже помогал ухаживать за ним. Николь ненавидела себя за то, что из-за нее они вновь поругались.

Граф в очередной раз поправил сползавшее покрывало и вернулся на место. Николь демонстративно отодвинулась подальше, но он не пытался больше прикоснуться к ней. Хотя по-прежнему шутил и дурачился, изобретая развлечения, чтобы не сойти с ума в дороге.

— Когда закат? – спросила королева, поглядывая на светлое небо.

— Не скоро, лето ведь, – ответил Кристиан задумчиво. Под вечер его веселость сошла на нет. Он тоже заскучал, глядя в другое окошко.

— Велиамор обещал заглянуть перед закатом, – говорила сама с собой девушка. – Значит, когда он приедет, будет уже недолго до привала.

— Думаешь, он в шатер к тебе придет? – спросил граф, не глядя на нее. За время пути Виктор ни разу не приблизился к карете, словно вообще забыл, что у него есть жена.

— Не ко мне, а к нам, – возразила королева. – Не будет же он теперь жить отдельно?! Хотя ты такой гад, что я могу ожидать чего угодно.

— Причем тут я? – в сотый раз спросил Кристиан. – То, что ты ему надоела, не моя вина.

— Замолчи, пока я тебя не вытолкнула на дорогу, – пригрозила Николь. – Он меня любит.

— Да-да, как скажешь, – усмехнулся граф своей хитрой ухмылкой.

— Это ты все испортил. Ты что-то ему сказал, и он теперь меня избегает, – сокрушалась королева, ломая голову, что это могло быть.

— С чего бы это? – картинно задумался граф, приложив руку к подбородку и почесывая его указательным пальцем. – Ладно меня бы избегал, ты-то причем?

— Он избегает нас обоих, – уточнила девушка. – Ты сюда затесался, вот он и не приходит. Представляю, что он сейчас думает обо мне.

— Может, он не о тебе думает вовсе, – поддразнивал ее граф, продолжая улыбаться, как ни в чем не бывало.

Николь не ответила, одарив его презрительным взглядом.

— Послушай, ты говорила, у него есть шрам, – спросил неожиданно Кристиан, взглянув на нее. – Где?

— Почему тебя это вдруг заинтересовало? Ты же и слышать не хотел о нем, а теперь мы только о нем и говорим, а ты и не злишься, – Николь внимательно следила за собеседником, пытаясь прочесть ответ на его лице. Но тот лишь лукаво улыбался, закатив глаза в притворной задумчивости.

— Пытаюсь полюбить его, как ты просила, – ответил он.

— Мне его уже жаль, – Николь отвернулась к окну и начала задумчиво рисовать на стекле. Кристиан ждал, прекрасно зная, что девушка не может отказать себе в удовольствии поговорить о возлюбленном, раз уж увидеть его не может.

— На спине, – произнесла она тихо, прочертив пальцем ровную горизонтальную линию. – Его скрывает пояс.

Граф задумался, но улыбка оставалась на его лице. Николь вновь посмотрела на него.

— У него еще были, но тогда во дворце жил Велиамор и все их убирал, – продолжала она. – Еще вопросы?

— Он тебе много о себе рассказывает? – граф откинулся на спинку, глядя мимо нее в окно на медленно ползущие деревья и луга.

— Я тоже ему все о себе рассказала, и о тебе, кстати, тоже, – ответила Николь печально.

— Интересно, что именно? – удивленно спросил Кристиан.

— Все, что знаю я, – девушка мечтательно прикрыла глаза. – О нашей деревне, о том, как я росла, училась в городе. О том, как ты начал меня преследовать и портить жизнь.

Кристиан хмыкнул, явно не соглашаясь с этим утверждением.

— О свадьбе с Логом, о твоей дурацкой выходке, – продолжала перечислять Николь.

— Дурацкой?! Дурацкой выходкой была вся эта свадьба, – возразил граф, улыбнувшись.

— Да, Виктор тоже долго не понимал, зачем я решила выйти замуж за старосту, – королева тоже улыбнулась, соглашаясь с обоими. – Но откуда вам знать, что чувствуют девушки на моем месте? Вы сильные, можете добиться всего, чего пожелаете, а что можем мы?

— Свести нас в могилу, – буркнул граф.

— Твоя выходка ему очень не понравилась, – сурово заметила Николь, услышав его слова. – Он пообещал отменить право первой ночи, когда все это закончится.

— Конечно, он же такой правильный, благородный, – усмехнулся Кристиан в своей обычной манере, но девушке почему-то показалось, что помимо насмешки было в этом замечании еще что-то. – Он этим правом никогда не пользовался? Ведь мог взять жену любого.

— Как это на тебя похоже, – брезгливо фыркнула королева. – У тебя одно на уме, как бы чужих жен соблазнять.

— Поверь, соблазнять их, не надо много ума, – ответил граф, не пытаясь отрицать. – Другое дело такие как ты, недоступные и холодные с виду. Одно удовольствие.

— Я так и знала, что охотник в тебе затмевает всех остальных, – возмутилась Николь краснея.

— Я мужчина, чего ты ждала? Мы все такие, – сказал граф, нисколько не обижаясь ее замечанию. – Чем труднее добиться, тем сильнее желание.

— Что же ты всех добился, кого хотел? Или только я такая нерадивая, поддалась? – девушка позабыла, что злится на него и села ближе, желая узнать новые подробности его жизни. Граф редко бывал таким разговорчивым и тем более никогда не посвящал ее в тонкости своей натуры.

— Меня интересуют только те, кого интересую я, – ответил он, усмехнувшись. – Какой смысл добиваться расположения человека, которому ты абсолютно безразличен или вовсе противен?

— Охотничий инстинкт. Разве так не труднее? Влюбить в себя, а потом добиться, – предположила девушка.

— Николь, не об охоте речь, – рассмеялся граф. – Я не злодей какой-нибудь, чтоб соблазнять просто ради самого соблазна. Я просто хочу быть любимым. И если знаю, что кому-то нравлюсь, просто помогаю решиться.