Лиза Смит - Потрошитель

Несколько мгновений я не знал, что ей ответить. Мне не хотелось оставлять Вайолет без присмотра ни на минуту. Но тут мне стало смешно. Это уже больше походило на паранойю. Мы находились в одном из самых дорогих универмагов мира. В одном из самых дорогих отделов. Ну не продавщицы же нам опасаться!

— Так мы идем, да? — Продавщица удивленно приподняла брови. Она словно почувствовала мою тревогу.

— Конечно-конечно, идите, — успокоил я ее и устроился на плюшевом диванчике нежного персикового цвета. Я огляделся. Ощущение было такое, словно Уайтчепел находился где-то в другой стране. Может, если мы останемся здесь, в этом шикарном районе Лондона, мы сможем забыть про убийства, которые вершились в другой его части? По крайней мере я очень бы этого хотел.

— Стефан!

Я обернулся и потерял дар речи. На Вайолет было изумрудно-зеленое платье, подчеркивавшее ее тонкую талию и рыжие волосы. И хотя лицо ее осунулось, а под огромными глазами пролегли тени, выглядела Вайолет просто красавицей.

— Ну как тебе? — робко спросила девушка, продолжая крутиться перед зеркалом.

— Правда, она очаровательна? — прошептала продавщица. — Мы обе очень старались. Этот наряд идеально подходит вашей жене. В нем она выглядит такой изысканной леди.

— Она не… Да, — я просто согласился. Легче было соврать и не вдаваться в подробности. — Мы возьмем это платье. И все, что к нему положено, — проговорил я, доставая деньги из бумажника. Выражение лица Вайолет того стоило.

Мы не стали снова брать экипаж, а отправились пешком. То и дело я ловил взгляды, которые она украдкой бросала на свое отражение в витринах магазинов, покручивая изумрудно-зеленой юбкой. Как приятно было подарить кому-то ощущение счастья!

— Боюсь, я не смогу с тобой расплатиться, — в какой-то момент призналась Вайолет.

— Ничего страшного, — я покачал головой. — Своим дружеским расположением ко мне ты уже с лихвой расплатилась за все.

— Благодарю. Но у меня такое ощущение, что я не очень хороший друг. Я только и делаю, что разговариваю о себе. О тебе мне известно только имя и то, что ты из Америки. Ты бизнесмен?

Я рассмеялся.

— Нет, я работаю на ферме. Я такой же, как ты. И я, как и ты, знаю, что такое потерять члена своей семьи. Мой брат тоже однажды пропал. И я схожу с ума, не зная, что с ним и где он.

— А он нашелся? — спросила Вайолет, еще больше распахнув свои огромные глаза.

— Да, в конце концов он нашелся. И я знаю, что ты тоже вскоре встретишься с Корой. — Мое сердце снова вернулось к Вайолет и ее пропавшей сестре. — Расскажи мне о ней подробнее, — попросил я девушку.

— Ну… Мы, конечно же, с ней ссорились. Но так случается у всех сестер и братьев. Правда ведь? Коре всегда хотелось во всем быть первой. А я, естественно, хотела быть похожей на нее. Я бы вряд ли переехала в Лондон без нее. А сейчас, когда ее нет рядом…

— Тебе приходится разбираться в себе, искать свое собственное место в этом мире, — пробормотал я.

— Да, — согласилась Вайолет. — Но без Коры мне трудно понять, кто я такая. Мы так близки с ней. У вас с братом тоже так?

— Нет, — я покачал головой.

— Вы с ним поссорились?

— Да, но это случилось очень давно. Сейчас я думаю только о своем собственном будущем, — ответил я Вайолет и, согнув локоть, предложил ей руку.

— По-моему, твой брат делает большую ошибку, оставаясь с тобой в ссоре.

— А вот с тобой я бы никогда не поссорился, будь ты моей сестрой, — признался я Вайолет. Мне нравилось вот так неторопливо прогуливаться с ней под руку.

Мы остановились у входа в отель, чтобы передать наши пакеты посыльному, и затем продолжили свой путь в театр.

— У меня ощущение, что все это прекрасный сон, и мне не хочется просыпаться, — проговорила Вайолет. Глаза ее сверкали в полумраке, пока билетер вел нас к нашим местам. Я чувствовал себя с ней свободно и легко, и наша дружеская болтовня напомнила мне те дни, когда на барбекю и разных праздниках в Мистик-Фоллз мы с Дамоном вот так же перекидывались фразами, добродушно пикировались друг с другом и подшучивали над местными девчонками.

Наконец свет в зале погас, и на сцене поднялся занавес.

— Ах, Стефан! — Вайолет молитвенно сложила ладошки, оперлась локтями на перила ложи и сползла на самый краешек обитого замшей кресла.

На сцену вышел хор девушек в юбках с оборками и огромных шляпах. Я пытался сосредоточиться на песне, которую они пели, но не мог. Голова моя была занята Дамоном. Почему он так поступил? Даже если на это уйдут годы, я хочу добиться примирения. Неужели он не хочет того же самого? И пусть он сколько угодно питается кровью влюбленных в него женщин и устраивает эти свои невероятные вечеринки, я готов смириться с любыми его капризами. Я хочу только, чтобы он прекратил разрушать жизни людей. Я был убежден, что мы оба способны выжить, не убивая. Но если мой брат будет продолжать уничтожать людей, с этим я не смогу смириться никогда.

Я вдруг заметил, что Вайолет смотрит прямо на меня, и попытался сделать вид, что наслаждаюсь шоу. Но на самом деле я расстроился. Я ненавидел себя за то, что все время возвращаюсь к мыслям о Дамоне, и, похоже, что бы ни происходило, это будет продолжаться бесконечно.

— Я не заметила среди них Коры, — разочарованно протянула Вайолет. — Может, она не в этом шоу выступает?

— А? — только и смог переспросить я, осознав, что занавес уже опустили, и зал разразился аплодисментами.

— Я говорю о шоу! Первый акт закончился, — проговорила Вайолет. — Ах, Стефан, это было так чудесно!

— Значит, тебе понравилось? — спросил я автоматически, погруженный в свои мысли. Если Коры здесь нет, значит ли это, что мы напрасно потратили еще один вечер? Может, тот Клуб Профессионалов, о котором писали в заметке, еще открыт, и мы успеем туда сегодня? Я уж было собрался поделиться с Вайолет своим планом, как вдруг увидел, как в уголках ее глаз блеснули слезы.

— Если бы только… — начала она.

— Если только — что?

— Если бы только Кора оказалась здесь, в этом театре! Каждый раз, когда занавес поднимался, я скрещивала пальцы и молилась святому Иуде, но… ах, что ж я! Мне, конечно, понравилось и само шоу. Спасибо тебе! — грустно улыбнулась Вайолет.

— Я все понимаю, — проговорил я и сжал ее руку.

И я действительно понимал ее как никто. Когда во время войны Севера и Юга Дамон ушел в армию (это случилось, еще когда мы были людьми), мне его постоянно не хватало. Когда меня что-то радовало или увлекало, я всегда сожалел, что его нет рядом: радость была бы куда сильнее, если бы удалось разделить ее с братом. И хотя я ни на секунду не сомневался, что именно сейчас мне без него лучше, иногда я вдруг начинал испытывать невероятную тягу к нему. Как будто в моем организме вдруг начинал работать какой-то давно отмерший орган. Чем дольше я жил на свете, тем больше убеждался: отнюдь не все братья и сестры связаны столь же крепкими узами, как те, что когда-то связывали нас с Дамоном. И поэтому, возможно, только к лучшему, что я утратил тесную связь с братом.