Ричел (Райчел) Мид - Рубиновый круг (ЛП)

Но оба мастера уделили мне внимания не больше, чем остальным новобранцам. Когда третий мужчина, трубач, перестал играть, мастер Ангелетти заговорил. Его голос по-прежнему был глубоким, а седая бородка редкой.

– Вы видите это? – спросил он, возведя руки к восходящему солнцу. – Это то, из-за чего мы здесь, что дает нам всем жизнь. Солнце. Свет. Мы были рождены для света, рождены для добродетели. Это напоминает мне об одном из моих любимых псалмов:

Люди рождены на свет,

Чтоб сиять десятки лет.

И только зло скрывает ночь,

Должны его мы превозмочь!

Я едва сдержала смешок, услышав стишок, какой я могла бы написать лет в десять. Но лицо мастера Ангелетти было восхищенным, когда он говорил, и остальные воины одобрительно кивали, как будто он цитировал шекспировский сонет.

– Это естественный порядок вещей, – сказал нам мастер Ангелетти. – Те, кто живут в ночи, не являются частью божественного плана. Они злые и неестественные, и задача нашей армии – устранить их и спасти человечество.

Стоявший рядом с ним мастер Ортега продолжил:

– Все вы здесь, потому что проявили интерес к искоренению этой тьмы и потому что ваши покровители считают, что вы достойны присоединиться к нам. Но не стоит заблуждаться: решаем, кто будет служить среди нас, мы. Это будет нелегко. Вас полностью протестируют и изучат, даже вашу душу. Если кто-нибудь из вас боится или уверен, что не сможет выдержать этого, я прошу их уйти прямо сейчас.

Он выжидающе осматривался, а вокруг стояла полная тишина. Несколько рекрутов замешкалось, но ни один не попытался уйти.

– Очень хорошо, – прогремел мастер Ортега. – Так пусть же испытания начнутся!

Если я когда-либо задумывалась о принципиальном различии между алхимиками и Воинами, то сейчас получила ответ. Несмотря на все свои недостатки, алхимики всегда были сторонниками принципа сначала-думай-потом-делай. Воины? Не особо.

Как только со вступительными формальностями было покончено, мастер Ортега передал слово ответственному за новых рекрутов, которым, к моему полному изумлению, оказался Крис Джарез, двоюродный брат Трея. Я не видела его с тех пор, как Воины похитили Соню, да и Трей особо не говорил о своей семье после того, как те отреклись от него. Трей опозорил их тем, что встречался с дампиркой. Крис же, очевидно, не свернул с праведной дорожки Воинов, раз заработал такую должность. Он расхаживал перед нами, одетый в обычные джинсы и футболку, выставлявшую напоказ его крепкую фигуру.

– Вас бы здесь не было, если бы вы не интересовались избавлением мира от зла, – сказал он нам. – В конечном счете, мы определим, как сильно вы заинтересованы. Но прежде мы должны увидеть, сможете ли вы постоять за себя, если столкнетесь с этим злом. Боитесь ли боли? Боитесь испачкаться? Боитесь ли вы сделать все возможное, чтобы уберечь человечество от тьмы? – с каждым вопросом его голос становился все громче, приводя всех присутствующих в неистовство. Некоторые люди, стоящие рядом со мной и Эдди, кричали в ответ. Какой-то парень испустил первобытный боевой клич, заработав одобрение от людей на трибуне. Что насчет меня, то я пыталась выразить возбуждение и интерес, а не шок и отвращение, которое я чувствовала.

Пока Крис говорил, другие Воины устанавливали на арене какие-то странные предметы: деревянные коробки, жестяные банки, ведра, шлакоблоки. Я предположила, что это могла бы быть полоса препятствий. Закончив, они подошли к новобранцам и каждому раздали по деревянному сердцу на шнурке. На моем было написано мое вымышленное имя – Фиона Грей. Эдди, он же Фред Грей, тоже получил такое.

– Оно символизирует ваше сердце – вашу жизнь, – произнес Крис. – Прямо сейчас мы должны узнать, кому это необходимо больше – кто готов на все, чтобы стать победителем. Дамы, отойдите и займите места там. – Он указал на часть трибуны. – Вы, ребята, идите и встаньте где хотите.

Мы с Эдди переглянулись, повернувшись друг к другу перед уходом.

– Удачи, – сказала я.

– Удача тут не поможет, – ответил он.

Я улыбнулась и села рядом с угрюмой девушкой, на голову выше меня и почти такой же мускулистой, как Крис. Здесь было приблизительно тридцать рекрутов мужского пола, и они рассеялись по всей арене, заняв наиболее стратегические по их мнению позиции. Одни стояли на ящиках, другие разбирали то, что могло послужить оружием – шлакоблоки, например. Эдди занял позицию, которая обеспечивала ему свободное пространство и хорошее преимущество.

– В течение следующего часа, – объявил Крис, – ваша задача состоит в том, чтобы собрать как можно больше сердец ваших противников, любой ценой. На этой арене играют честно. Вы можете использовать любую тактику, но мы просим вас попытаться никого не убить. Шестеро участников с наибольшим количеством сердец к концу этого часа пройдут дальше. В любой момент вы можете сдаться, и тогда просто подойдите к этой скамье... – он указал на часть трибуны, где стоял человек в красной шляпе, – ...и положите на нее обе ладони. Это будет означать, что вы вне игры, и, если будет нужно, Барт окажет вам первую помощь.

Барт, в клетчатой рубашке и рваных джинсах, совсем не был похож на человека, получившего медицинское образование, но внешность бывает обманчива.

У меня засосало под ложечкой, когда Крис спросил, есть ли у нас какие-то вопросы, и удостоверился, что все готовы. Сабрина предупреждала нас, что будет своего рода физическое соревнование, но она не знала подробностей. Их изменяли каждый год, чтобы ни один покровитель не мог предупредить заранее своих рекрутов. Судя по всему, Воинам все еще хотелось справедливости, что казалось ироничным, учитывая то измотанное и затуманенное наркотиками состояние, в котором находилась Соня, когда ее попытались казнить.

Крис поднял руку, объявляя о начале, и напряженная тишина зазвенела в воздухе. Эдди наклонился вперед в полной боевой готовности.

– Начали! – крикнул Крис, опуская руку.

То, что последовало за этим, можно назвать только хаосом.

Парни упали прямо друг на друга, как свора собак в борьбе за крошечный кусочек мяса. Некоторые пошли на полный телесный контакт, пытаясь свалить друг друга на землю и стащить сердца. Другие соперники нашли более жестокий подход и бросали шлакоблоки и размахивали другим мусором как оружием. Мое внимание было приковано к Эдди, который проявил более спокойный подход и ждал, пока кто-нибудь приблизится к нему. Его сила не была очевидна, и многие думали, что он станет легкой добычей. Но их ошибочные суждения вскоре разрушались. Он один за другим расправлялся с нападавшими, сбивая их с ног точными ударами и пинками, а затем собирая их сердца. Потеря сердца не означала выход из состязания. Если ты смог восстановить свое сердце или просто заполучил большинство сердец к концу часа, это было хорошо. Некоторые из тех, у кого Эдди забрал сердца, пытались вернуть их. Другие же переключились на тех, кто казался им более слабыми противниками.