Татьяна Корсакова - Беги, ведьма

– Коварна, но от прочих я отличаюсь тем, что люблю тебя бескорыстно, как сына. И если потребуется, отдам за тебя жизнь.

– Лучше придумай, как нам поступить с этой… беременностью. – Горестный вздох человека, которого Лиза считала своим мужем, слился с успокаивающим бормотанием Клавдии.

Лиза вытерла просочившиеся сквозь крепко сжатые веки слезы. Захотелось убежать, спрятаться в своей комнате, но впервые за долгие годы она решила бросить вызов своему страху. Тень ошиблась. Она сильная и не станет прятаться от проблем. Попытается не прятаться.

– …Я об этом позабочусь, есть травы… – Шепот Клавдии заставил Лизу встрепенуться, целиком обратиться в слух.

– Избавь меня от подробностей! Просто сделай все так, чтобы она ни о чем не догадалась. Мне не нужен еще один скандал.

Прижимая руки к животу, Лиза попятилась от двери. В голове что-то громко щелкало, словно там крутились плохо смазанные шестеренки. Нет, это не шестеренки, это ее мысли. Скрипят, цепляются одна за другую, заставляют действовать, спасать своего еще не рожденного ребенка.

…Клавдия пришла к ней тем же вечером. Улыбка на ее костлявом лице казалась чем-то совершенно чужеродным, как и стоящий на серебряном подносе кувшин с янтарно-желтой жидкостью.

– Вы бледны, – сказала она и, не дожидаясь разрешения войти, прошла в комнату, поставила поднос на стол. – Петрушу очень тревожит состояние вашего здоровья.

– С моим здоровьем все в полном порядке.

– …И он попросил меня позаботиться о вас так же, как когда-то давно я заботилась о нем. – Клавдия словно и не слышала возражений. Она сноровисто переливала янтарный яд в фарфоровую чашку. Сколько его нужно, чтобы убить ребенка? – Это травяной отвар. В детстве Петруша часто болел, и мои травы неизменно помогали. Посмотрите, каким богатырем он вырос!

– Спасибо. – Лизе удалось выдавить из себя улыбку. – Оставьте свой чудесный отвар, я выпью его перед сном.

– Его нужно пить горячим. – Взгляд старухи сделался колючим, а уголки тонких губ поползли вниз, превращая улыбку в гримасу.

– Попрошу Стешку, чтобы разогрела. А сейчас прошу меня простить, но я хотела бы отдохнуть. Мне и в самом деле нездоровится. – И все с той же беззаботной улыбкой Лиза двинулась на Клавдию, выпроваживая, почти выталкивая за дверь. В какое-то мгновение ей показалось, что Клавдия станет настаивать, но… обошлось.

– Я буду готовить для вас отвар три раза в день, чтобы поддержать ваши силы. Петруша так давно мечтает о наследнике, – сказала старуха перед тем, как Лиза захлопнула дверь.

Сердце колотилось в горле, а пальцы дрожали, когда она выплескивала содержимое кувшина, а потом тщательно отмывала руки, словно отрава могла проникнуть в нее даже через кожу.

– …Этот чай тебе не навредит, – послышалось за спиной.

В тусклом закатном свете тень была едва различима.

– Ты вернулась! – Лиза обрадовалась так, словно не она сама совсем недавно прогнала тень прочь.

– Я твоя тень. Я всегда возвращаюсь.

– Они хотят убить моего ребенка!

– Я знаю. – Тени знают все. Как она могла забыть! – Но у них ничего не выйдет.

– Почему? – В сердце, которое за этот ужасный день едва не превратилось в камень, затеплился огонек надежды.

– Потому что ты не такая, как все. Ты особенная. Эти деревенские штучки, – тень кивнула на пустой кувшин, – не подействуют на тебя, пока я с тобой. Не бойся, можешь смело пить любое ее зелье.

Лиза сомневалась, но на память пришли почти забытые слова мсье Жака: «Твоя тень станет служить тебе верой и правдой, будет помогать тебе».

– Если ты откажешься пить ее варево, они заподозрят неладное и, возможно, придумают что-нибудь более… действенное. А так мы сумеем выиграть время.

– Для чего?

– Для того, чтобы найти способ спастись.

– Чай точно не навредит ребенку?

– Не навредит, я обещаю.

– Спасибо, – сказала Лиза и расплакалась. – Спасибо, что помогаешь мне.

– Я помогаю себе. Я – это ты! – Тень улыбнулась и растворилась в прощальных солнечных бликах, а у Лизы началась совсем другая, полная тревог и сомнений жизнь.

Отвары Клавдии ей и в самом деле не вредили. Тень не обманула. Лиза пила янтарный яд изо дня в день, улыбалась ведьме, благодарила за заботу и видела на дне стылых глаз Клавдии сначала торжество, потом ожидание, потом нетерпение и, наконец, спустя почти месяц – недоумение. Те же чувства она видела и во взгляде человека, которого больше не считала своим мужем. Вскоре недоумение сменило плохо скрываемое раздражение. Несколько раз Лиза слышала, как Петруша кричит на Клавдию, видела, как сжимает в бессильной ярости кулаки, а потом уезжает из дому иногда на ночь, а иногда и на две.

– Объяви о своей беременности, – сказала тень, наблюдая за тем, как Лиза выбирает платье попросторнее.

– Зачем? Он и так все знает.

– Пусть знают остальные. Прислуга, граф Потоцкий… Чем больше людей узнают, тем труднее будет этим двоим совершить злодеяние.

И Лиза послушалась совета, улыбаясь так искренне и так радостно, что самой было тошно, за ужином сообщила человеку, которого больше не считала своим мужем, что скоро он станет отцом. В присутствии слуг сообщила. И он тоже улыбнулся искренне и радостно, и обнял, и расцеловал, и поднял бокал за Лизино здоровье и будущего наследника. А Лиза предложила устроить праздник, пригласить самых близких друзей, поделиться радостью. Маленький каприз беременной женщины. Как можно отказать ей в такой мелочи? И ей не отказали. Фамилия графа Потоцкого была в списке приглашенных гостей, Лиза собственной рукой написала приглашение. В этом не было ничего удивительного: граф Потоцкий был старинным приятелем папеньки, а с Натали, его дочерью, Лиза дружила с детства. Дружила бы дальше, если бы не предательство мужа, если бы не предательство Натали.

– Она наивная дура. – Иногда тень читала Лизины мысли. – Ей не повезло так же, как и тебе, а возможно, даже больше. Ее честь запятнана, пусть высший свет об этом пока и не знает. Не тревожься о ней, она не приедет на ужин, только не в твой дом. А вот граф Потоцкий не преминет. И ты должна быть с ним мила и любезна, пусть он увидит в тебе невинную жертву чужой подлости.

– Я и есть жертва чужой подлости. – Лиза невесело улыбнулась.

– В таком случае тебе не придется ничего выдумывать. Просто пожалуйся графу, что известие о ребенке не вызвало у твоего дражайшего супруга ожидаемой радости, что он сильно изменился в последнее время, а ты не понимаешь, что происходит, и тревожишься из-за этого. Очень тревожишься. Тебе не хватает мудрого отеческого совета и поддержки. Видишь, все чистая правда, ни слова лжи.